Люди войны

Петерсон не смог потопить Т-492 в ту ночь, но, сам того не зная, сделал гораздо больше. Его неопытность, неверно выставленная глубина ход торпеды, отказ другой и заклинившее зенитное орудие словно сговорились, чтобы сделать одно существенное дело: они сохранили в живых Геннадия Орлова, хотя Камков и стал холоднее камня. Теперь никто из офицеров НКВД, которым было получено доставить Орлова в Поти не знал ничего ни о мешке для дипломатической почты, ни о том, что могло находиться внутри.

ГЛАВА 21

«Ташкент» начал походы во Владивосток по программе Лэнд-Лиза в этом году. Построенные «Мэрилэнд Стилл» в 1914 году, он принадлежал Американской Гавайской пароходной компании и использовался на их линии через Панамский канал, и арендовался Дальневосточным государственным морским пароходством. В июне 1942 года, однако, корабль снова был помечен серпом и молотом и вернулся в СССР для перевозок Лэнд-Лизовских грузов во Владивосток. Как не удивительно, но более 8 400 000 тонн продовольствия, грузовиков, самолетов и оружия были поставлены через открытые морские коридоры в Охотском море, или доставлялись по воздуху с Аляски, так как Советский Союз «соблюдал нейтралитет» на Тихоокеанском театре Второй Мировой войны. «Ташкент» был одним из бесстрашных судов общего назначения, перевозивших эти грузы.

Корабль получил название от советского транспортного судна, потопленного немецкой авиацией в Феодосии в день нового 1942 года. Название спокойно перешло к американскому судну, и никто не придумал ничего умнее.

В этот сентябрьский день 1942 года молодой матрос Джимми Девис только что закончил разгрузку нескольких контейнеров на набережную залива Золотой Рог во Владивостоке, когда стал свидетелем очень странной сцены.

Какой-то человек бежал по улице Калинина, пересекая старые железнодорожные пути и направляясь к причалу. Через несколько секунд стало понятно, что его преследуют несколько полицейских в форме. Дэвис слышал, как те пронзительно свистели, требуя от человека остановиться, и кричали что-то людям у путей, где стояли вагоны, ожидавшие грузов с «Ташкента». Человек споткнулся и упал, и какие-то бумаги выскользнули из его заднего кармана, когда он снова поднялся на ноги. Он бросился вдоль набережной мимо Дэвиса, а затем вдруг замер. Его глаза широко раскрылись от страха.

Он остановился, тяжело дыша с мучительным выражением лица глядя на гавань. Затем он схватился за голову обеими руками, словно пытался не дать себе сойти с ума и начал что-то неразборчиво кричать по-русски. Раздался треск, и Дэвис рывком обернулся, увидев, что советский полицейский выстрелил из пистолета. Человек упал на колени, и повалился вперед, потеряв сознание. Трое полицейских бросились к нему. Дэвис посмотрел на них некоторое время, а затем подумал, что лучше будет постараться не отсвечивать, потому что, вероятно, к нему могут возникнуть вопросы. Уже собираясь подняться по трапу обратно на «Ташкент», он вдруг зацепился взглядом за бумаги, которые потерял тот человек и подошел к ним, укрываясь за пустыми деревянными ящиками, чтобы посмотреть. Он поднял бумаги, подумав сначала, что это могут быть документы разоблаченного шпиона. Понимание того, что это был всего-навсего русский журнал, почти разочаровало его. Затем он подумал, что некоторым из русских членов экипажа он может оказаться интересен, поэтому забрал журнал с собой.

День спустя «Ташкент» снова вышел в море и направился домой, в Сиэтл. Русские члены экипажа проявили большой интерес к журналу, который начал передаваться от человека к человеку. Дэвис заметил, как они передавали его друг другу, указывая на что-то с явно озадаченным видом. Он подумал, что там были фотографии с девушками и обматерил себя за то, что не посмотрел лучше, прежде, чем бросил на стол. Но потом он увидел там только фотографии странных машин, непонятных устройств, похожих на металлические кейсы с картинкой на внутренней стороне, реклама товаров, которых он раньше никогда не видел. Он понятия не имел ни о «Тойота Короллах», ни о ноутбуках «DELL», ни о другой современной электронике вроде мобильных телефонов. Для него это были просто любопытные фотографии, и не более того.

Корабль сделал короткую остановку на Алеутских островах, где сведения о странном журнале были доведены до британского офицера связи лейтенанта Уильяма Кемпа в Датч-Харбор. Британцы имели на островах пост радиоперехвата, занимающийся прослушиванием японского эфира. Когда офицер увидел журнал, отметив странную карту в одной из статей и не менее странные даты, проставленные там, он попросил одного из русских перевести ему несколько строк и сразу понял, что это было что-то необычное. Вручив человеку фунт за работу, он аккуратно вырвал нужные страницы и с улыбкой вернул журнал. Вернувшись к своему столу, он приложил к статье короткую записку «найдено опубликованным в русском журнале». Страницы вскоре были запакованы в простой кожаный мешок и начали свой долгий путь, приведший их в конце концов в Блэтчли-Парк.

Внимание Келпа привлекла, в первую очередь дата «13–14 сентября 1942 года», а текст, как перевел ему русский матрос, был посвящен некой «операции «Согласие», которая заключалась в британской атаке на немецкую крепость Тобрук и закончилась катастрофой. Кемп обнаружил эту странную разведсводку посреди полной чуши. Мало того, этим утром было 7 сентября 1942 года — до якобы проведенной операции оставалась еще неделя!

Он быстро упаковал статью в мешок для разведсводок, который был доставлен в Сиэтл, оттуда в Нью-Йорк, оттуда в Исландию и, в конечном итоге, в Лондон. Теперь ее просматривали Алан Тьюринг и Питер Твинн из «Хижину-4» в Блэтчли-Парк.

Статья была оперативно переведена, подняв тревогу в управлении Морской разведки в «Хат-8». Она называлась: «Британия вспоминает павших в неудавшемся «Согласии». Речь шла об Операции «Согласие», которая должна была начаться через день, но описывалась так, как будто уже случилась… Словно это была история! В ней подробно описывалось то, как британские эсминцы «Сикх» и «Зулус» с 350 морскими пехотинцами на борту вышли из Александрии и встретились с зенитным крейсером «Ковентри» и 5-й группой эсминцев для налета на Тобрук, который должен был начаться менее чем через тридцать шесть часов.

Подробности, указанные в статье, были поразительны! Там перечислялись офицеры, командующие операцией, и судьбы кораблей и людей, участвовавших в бою. Более того, приводилась информация о печальном исходе рейда: «Сикх» был поврежден немецкими Ju-88 и затонул во время попытки взять его на буксир, «Ковентри» был потоплен пикирующими бомбардировщиками Ju-87, «Зулус» также был потоплен, атака коммандос Хаселдена была отбита с большими для них потерями, а сам он погиб, 576 солдат союзников были взяты в плен, кроме того, противником было захвачена ценная шифровальная машина. Короче говоря, это была катастрофа.

Твинн был непроницаемо серьезным человеком, всегда одетым в твидовое пальто, жилетку, рубашку с белым накрахмаленным воротничком, над которым светились его ясные глаза, а волосы всегда спадали на лоб справа, когда он склонялся над столом. Он был блестящим математиком из Оксфорда, пришедшим в «Хижину-4», чтобы учится у Дилли Нокса методам взлома шифров — и научившимся заканчивать работу за пять минут до того, как Нокс говорил ему начинать. Твинн работал вместе с Тьюрингом над взломом шифра «Энигма» и сыграл важную роль в решении этой задачи. Сейчас они оба бились над решением новой загадки.

— Может быть, это предупреждение? — Сказал Твинн. — Вероятно, они узнали о планирующейся операции и решили запугать нас таким образом?

— Но детали, Питер! — Сказал Тьюринг. — Здесь все по полочкам. Даты, сроки, корабли…

— Итоги и потери, — продолжил Твинн. — Это дешевая провокация. Они хотят сказать нам, что все знают и готовы встретить нас. Другого объяснения быть не может.

Тьюринг молча посмотрел на него, затем снова обратился к детализованной карте из статьи, показывающей события планируемой высадки с точностью до минут. Это нервировало. Словно кто-то заполучил почти всю информацию по предстоящей операции.