Люди войны

— Да ты что… — Сказал он, вставив затычку в ухо и снова нажав на выступ. Голос раздался гораздо громче и яснее.

— Пожалуйста, говорите четко и задайте свой вопрос.

Он вынул затычку из уха, лихорадочно соображая. Этот человек, вероятно, находился на связи с кем-то другим, но чтобы сигнал мог проникнуть сюда, под Скалу, этот другой должен был находится совсем рядом. Ему вдруг пришло в голову, что Орлов, возможно, имел намерения проникнуть сюда, и это ему удалось!

Лобан сжал затычку в кулаке, глядя на покрасневшего Орлова с очевидным вопросом.

— Кто она? — Медленно спросил он. — Это ваш куратор или просто местный связной? А теперь вы расскажете мне, кто вы такой и на кого на самом деле работаете, господин Орлов.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ «ДОЗОР»

«Пусть Тот, кто держит в своих руках судьбы народов сделает вас достойными тех даров, которыми он вас наделил, позволив вам с чистым сердцем и бессонной бдительностью защищать и оборонять их до конца времен. Он рассчитывает на вас».

Дж. Рубен-Кларк

ГЛАВА 4

«Общество любителей сыра, гольфа и шахмат» работало этим летом сверхурочно. Представители этой элитной группы аналитиков и шифровальщиков снова были подняты как на пожар после инцидента «Джеронимо» [21] . Времени на шахматы и гольф больше не было, да и с сыром тоже были проблемы. «Общество», бывшее на самом деле ироничной переделкой «Правительственной школы кодов и шифров» [22] , располагалось в Блетчли-Парк, примерно в шестидесяти километрах от Лондона в сельской местности в районе Милтон-Кейнс.

21

Игра слов Government Code & Cipher Station = Golf, Cheese and Chess Society

22

Вождь племени Апачи (настоящее имя Гоятлай), развязавший партизанскую войну против американцев и наводивший на них такой ужас, что по легенде, стоило в общественном месте крикнуть «Джеронимо», как люди начинали в панике выпрыгивать в окна

Также именуемое «Станция Х» или просто ВР от «Блетчли-Парк», управление пребывало в замешательстве от собственной неспособности разобраться в обстоятельствах появления загадочного морского рейдера, нанесшего серьезный урон кораблям Королевского флота и вызвал еще более серьезное недовольство Уайтхолла. Корабль был впервые замечен в Норвежском море, после чего направился в Атлантику через Датский пролив, ощетинившись новым и смертоносным оружием, и почти добрался до места встречи Рузвельта и Черчилля в момент подписания ими Атлантической Хартии на встрече в бухте Арджентия год назад. «Инцидент» был окутан прочной завесой секретности, и не был доведен до сведения общественности и даже большей части вооруженных сил. Лишь немногие знали все о том, что случилось в ту холодную и бурную неделю августа 1941 года, и одним из низ был Алан Тьюринг.

Работавший в здании под названием «Хижина-4» в отдалении от основных сооружений ВР, Тьюринг сыграл важную роль в расшифровке кода «Энигмы», что дало британцам преимущество против немцев, но никак не приблизило разведку к разгадке инцидента «Джеронимо». «Корабль», как иногда называл его вполголоса, получил кодовое обозначение «Джеронимо» после своего неожиданного исчезновения у побережья Ньюфаундленда. Официальная версия гласила, что он был потоплен группой американских эсминцев, которые подошли на самоубийственную дистанцию, чтобы забрать демонический корабль с собой в могилу. Тем не менее, некоторые были в курсе, что случившееся с 7-й эскадрой было лишь версией для прикрытия, главным образом, для общественности. Главной загадкой было то, что эсминцы 7-й эскадры действительно пропали и считались погибшими, пока радостно не вошли в гавань Галифакса через двенадцать дней после того, как были объявлены погибшими.

В то, что рассказали их экипажи, было трудно поверить, хотя каждый из опрошенных членов экипажей говорил одно и то же. Они утверждали, что в разгар торпедной атаки внезапно потеряли противника из виду и оказались в одиночестве в пустынном море, не видя никаких признаков чудовищного взрыва, случившегося всего несколько минут назад у них за кормой. Бурное море вдруг стало загадочно спокойным. Они не могли выйти ни с кем на связь, общаясь друг с другом семафорами и сигнальными флагами, пока командир не приказал всем пяти эсминцам собраться и начать поиск противника. Но вражеский корабль исчез.

Капитан Кауффман, командир 7-й эскадры, находившийся на эсминце «Планкетт», наконец, решил развернуться и направиться к бухте Арджентия, где стояли на якоре множество кораблей, обеспечивающих подписание Атлантической Хартии. Однако по их словам, когда они прибыли туда, они увидели, что весь город, аэродром и сооружения порта превратились в сгоревшие и обугленные руины. Кауффман, изумленный тем, что увидел, даже приказал отправить на берег группу, чтобы отыскать выживших или попытаться понять, что здесь произошло, но они нашли лишь обугленную землю, местами спекшуюся в стекло, и полное опустошение.

Потрясенные увиденным и решившие, что Рузвельт и Черчилль погибли при ужасной атаке, они провели там несколько дней, пока, наконец, не оставили надежду и не направились к Галифаксу. К их великому облегчению, город был цел. Пять эсминцев, считавшихся пропавшими без вести, вошли в гавань, их экипажи, считавшиеся погибшими, махали руками ошеломленным портовым рабочим. Время поймало в свою сети крупную рыбу, когда 7-я эскадра исчезла, а эту мелкую выбросило обратно в 1942 год, к которому они принадлежали.

Их «доклад» был не слишком тепло встречен американцами, так как сведения выходили за рамки того, во что можно было поверить — люди утверждали, что обыскивали сгоревшие руины базы Арджентия в то время, когда, как всем, черт подери, было хорошо известно, шла встреча, на которой была подписана Атлантическая Хартия. Экипажи кораблей 7-й эскадры либо были введены в заблуждение, либо лгали, либо сошли с ума. Должно быть, они допустили навигационную ошибку, однако ВМФ США не обнаружил ничего, даже близко похожего на то, что описали экипажи эсминцев. Каждый остров в регионе, каждый залив был достаточно скучным и нетронутым местом. Что было еще хуже, это то, что история прикрытия намеревалась вылететь в трубу.

Военно-морской флот намеревался этого допустить. Они отбуксировали пять эсминцев к отдаленному причалу, закрасили бортовые номера, переименовали их и придали новые номера, а затем рассеяли и корабли и их экипажи по базам по всему Тихому океану. Любому, кому когда-либо пришло бы в голову говорить о 7-й эскадре эсминцев, грозили крупные неприятности. Через неделю специальное подразделение без лишнего шума направилось в отдаленную пустынную бухту, где сожгли все, что только попало в его поле зрения. Теперь любой, кто мог оказаться слишком любопытным, чтобы подойти близко, мог сказать, что именно эту бухту обнаружили Кауффман и его корабли.

Алан Тьюринг был одним из немногих, кто официально был в курсе этого дела. Вероятно, были и те, кто знал об этом неофициально, но все они оказались достаточно мудры, чтобы не проронить ни слова. В конце концов, все успокоилось и материалы по делу были убраны в архив. Прошел долгий год. Затем все началось снова — тот же кошмар, только на этот раз на Средиземном море.

Британцы, наконец, заполучили хоть какие-то сведения после примечательного разговора адмирала Тови с адмиралом, командовавшем призрачным кораблем… Пока тот опять не исчез, точно так же, как в Северной Атлантике в прошлом году.