Лже-Абсолют
Шрифт:
– Не поверите, но почти все они – законченные алкоголики. Особенно те, кто на публике слишком рьяно выступает против пьянства. В самом деле, как можно бороться с этим очаровательным злом, – старик сладострастно поцеловал бутылку, – ведь при желании и от компота можно лопнуть… Так вот, о знаменитостях-алкоголиках. Одна гремящая кинозвезда, любимец женщин, только «спиртиком» и спасается.
– Зачем любимцу женщин спасаться «спиртиком»?
– В том-то и загвоздка! Дамы его любят, а он не может… Ну, понимаете… Выдохся бедолага. Вот и надо горе залить. Самое забавное, что он постоянно снимается
А однажды пили мы вот такое же беленькое чудо с крупным политиком, либералом из либералов. Тут ему – звонок. Снял он трубку, поговорил и хнычет: «Пристали ко мне с одним южным Островком. Не знаю, как и поступить?.. Мне-то лично он не нужен. Но уж слишком много за него русской кровушки пролито. Да и курорты там неплохие. А просят друзья, братушки. Обещают при случае помочь. И такой случай скоро придет. Сердцем чувствую. Перекопал я огород, в надежде посадить новые растения, а старые не дают, бунтуют. Глядишь и огородника сожрут, вот тут братушки и пригодятся… Так как мне поступить?» Я ему: «А ты водочки-то еще выпей. И там поймешь, как и что»
– И дальше? – с нескрываемым интересом спросил убийца.
– Выпил он. Затем крякнул от удовольствия. И… отдал этот Островок к чертовой бабушке! – С глаз долой, из сердца вон?
– Точно! Из сердца вон! И безо всякого сожаления.
Убийце не терпелось перейти к главному. Но как начать серьезный разговор? Загадочный старик («Кто он?») постоянно уводил собеседника куда-то в сторону.
«А если нет? Ведь каждая его фраза имеет прямое отношение к тому, ради чего он привел меня сюда?»
– Вы столько всего повидали, – промолвил убийца, – столько разных влиятельных людей повстречали на пути. Но зачем помогли незнакомому и совсем неприметному человеку?
– Не прибедняйтесь! – ласково произнес старик, – вы мне понравились сразу. Любовь с первого взгляда. Нет, нет, не подумайте чего эдакого… У меня совершенно нормальная ориентация… Но как вы ловко того парня! Прямо в сердце! За такого мастера не грешно и выпить.
«Значит, он действительно все видел!»… А разве приходилось сомневаться?
– …Почему не донесли на меня в полицию?
– Зачем? – изумился старик, – я обожаю истинных мастеров, художников, творцов. Какое из трех определений вам больше всего подходит? Художника или творца все-таки ассоциируют с искусством. Вы же проявили искусность. Остановимся на Мастере? Так теперь и буду вас величать? Не против?
– Это взамен моего настоящего имени? – усмехнулся убийца. – Нет, не возражаю. Тем более настоящее имя мне порядком надоело.
– Чудненько, чудненько, дорогой Мастер. За ваше новое крещение.
– А как мне вас называть?
– Да как душе угодно. Например, Василий Петрович.
– Василий Петрович?
– А почему нет? Не нравится, придумайте другое имя. Убийца, или станем теперь называть его «Мастер», несколько мгновений молчал, озадаченный столь нетривиальным ответом. Он решил пойти напрямик:
– Вы помогли мне, Василий Петрович. Спасибо. Но
что меня ожидает дальше? Мне тем более не простят смерти тех… киллеров… Мои враги слишком влиятельны и могущественны.– Судьба целиком зависит от человека. Как он поведет себя в той или иной ситуации, так и закончит свою жизнь.
– И как мне вести себя?
Старик лукаво ухмыльнулся:
– Прежде всего, найти могущественных друзей.
– Кому нужен тот, кто попал в немилость элиты?
– Ну-ну! Иногда именно таких и принимают в компанию.
– Но я ведь не просто становлюсь другом. Я принимаю условия игры?
– Когда люди в команде, они играют по единым правилам.
«Только устанавливать их буду не я».
Однако иного пути у Мастера не было. Старик явно предлагал войти в его свиту. Стоило согласиться, это единственный путь к спасению. А то, что старик мог бы спасти его – сомневаться не приходилось.
– Если бы я попросился в вашу команду, Василий Петрович?..
– Какой я теперь командир! Старый больной человек. Ох, до чего же я старый и больной!
И он заохал, заахал, запричитал. А когда закончил нытье, опять сделался веселым и оптимистичным:
– Ну, да ладно, Мастер. Я готов записать вас в свои друзья. Но есть некоторые формальности. – Я должен скрепит наш договор кровью?
– Кровью? Как оригинально! – старик так захохотал, что затрясся стол и все приборы на нем. – Бесподобно! Просто бесподобно!
Отсмеявшись, он сказал уже серьезно:
– Крови не потребуется. Но вы должны быть правдивы со мной. Никогда не лгать несчастному Василию Петровичу.
– Обещаю, – кивнул Мастер.
– Вот это да! Он пообещал! – казалось, восторгу старика не будет конца. Секунда, и он бы пустился в припляс, как тогда парни из НКВД. Его собеседник, окончательно загнанный в угол непонимания, на всякий пожарный повторил: – Обещаю!
– Чудненько! Чудненько! – без конца произносил старик свое любимое словцо. – Правда всегда выплывает на поверхность… Не слишком нравится «выплывает»? Согласен, некоторые ассоциации – с дерьмом. Но, с другой стороны, дерьмо – это же так естественно.
– А какой правды вы ожидаете от меня?
– Настоящей. Признаю только НАСТОЯЩУЮ. Итак, готовы предстать перед оком инквизитора?
– Готов, – поддержал Мастер шутливый тон собеседника.
– Вот вы вчера изволили в лаборатории покончить с одной дрянной девчонкой… «Он знает?!»
– Не бойтесь, это вы сделали правильно. А то сует свой нос куда не следует… И кое-что взяли там, в лаборатории.
Глаза старика впились в собеседника, и втягивали его в себя, как гигантский пылесос маленькие пылинки. Мастер поежился, почувствовал, что просто не сможет соврать.
– Да. Несколько дисков, – прохрипел он, точно под гипнозом. – Но важным, как я понял, оказался только один.
– Он-то и НУЖЕН мне!
«Что это за проклятый диск? Почему из-за него столько возни?»
Впрочем, Мастер с превеликим удовольствием передал бы его старику, только… – Я уже все отдал. – Вот как?
Мастер почувствовал, как некая сила будто приковала его к стене, а потом неведомый мучитель вбивает в тело настоящие гвозди. Он едва не закричал от боли… Но ведь он говорит правду!