M&D

– Спасибо, Лена, я сейчас всё выясню, – сказал Андрей.

Спустившись на второй этаж, он прошёл по коридору, далее через холл, мимо лифтов, мимо аптечного пункта и офиса охранников, и вышел на улицу. Чтобы попасть к воротам, нужно было пройти по широкому длинному пандусу. Это было излюбленное место для прогулок пациентов – по бокам, у ограды, стояли лавочки, на них сидели одетые в больничную одежду люди. С левой стороны, в конце пандуса, стоял, прислонившись к ограде, Штейн. Он был небрит, выглядел резко постаревшим, каким-то ссутулившимся и скособоченным. Лена оказалась права – его вид соответствовал её описанию. Всклокоченные волосы, глубокие морщины, пристально устремленные в бесконечность глаза – типичный габитус деревенского одержимого.

Андрей подал руку.

– Это лишнее, – сказала Штейн, не меняя позы.

– Лома Ебанадзе, местный авторитет, слыхал про такого? – чётко произнёс Андрей первое, что пришло ему в голову. – Он связан с Маньковским, зав. реанимацией. Ебанадзе решал мои проблемы, потом упал на хвост, сказал, что я ему должен, и поставил на счётчик. Все доходы уходят туда, мне ничего не достается. Это мафия Маньковского, страшные люди, о существовании таких… лучше не знать.

Штейн посмотрел на него прозревающим насквозь взглядом, и устало проговорил:

– Ты меня кинул. Я дал тебе всё, привёл за ручку к лучшим клиентам. Когда тебя уволили из инофирмы, я подогнал охеренную сделку со Стеррадами. Теперь ты замкнул всё на себя, и я тебе уже не нужен. Знай: ты кинул меня. Не буду разбираться, бог тебе судья.

«Особенно к руководству кардиоцентра ты привел за ручку. А если б я неправильно сыграл с Рафаэлем, не было бы этой охеренной сделки со Стеррадами. И так по каждому эпизоду – нет правых, как и нет виноватых, всё решал случай, импровизация».

Так думал Андрей, и, мысленно придравшись к этой неточности, окончательно утвердился в своей правоте. Не было пощады и сожаления к отодвинутому в сторону компаньону; а то, что сейчас происходит, этот финальный разговор – всего лишь подчистка хвостов. И уже не имеет никакого значения, кто прав, а кто виноват, потому что Андрей давно пожинает плоды проводимой им политики.

– Как ты сказал – «бог», ты сказал: «осудит бог»?! – презрительно проговорил Андрей. – Это что ещё за хрень, это такой Санта Клаус для взрослых, который, в отличие от детского, никогда не приносит подарков?! Это он меня накажет?!

Штейн выглядел так, будто живым на небо взлететь собирается. Ни слова не говоря, всё с тем же расфокусированным, устремленным в бесконечность взглядом, он повернулся влево, и пошёл на выход. Андрею ничего не оставалось, как восхититься своим бывшим компаньоном – да, мир не знал такой возвышенной силы и гордого смирения.

Придя в офис, Андрей с порога обратился к Лене Николовой:

– Ты не сумасшедшая, это был он.

Его слова были встречены дружным смехом – оказывается, сотрудники делали ставки, был ли это призрак, или живой человек, и что вообще произойдёт.

– Да всё нормально, за работу, – сказал Андрей. – Афанасий Тихонович, вы проверили микроавтобус?

Народ не так-то просто было успокоить. Переждав взрыв восторга, Андрей снова призвал всех к порядку.

Тут у него зазвонил мобильный, какой-то незнакомый номер.

– Але!

– Андрей Александрович?

– У аппарата.

– Архипов, областное управление транспорта.

Андрей подобрался, игривое настроение улетучилось. Он поднял руку, все притихли.

– Мы подготовили сводную заявку от областных автотранспортных предприятий на аккумуляторы, – продолжил начальник областного управления транспорта, о существовании которого Андрей давно забыл. – Когда вы к нам сможете подъехать?

– Через двадцать минут, Николай Алексеевич.

– На проходной будет пропуск, подниметесь сразу ко мне в приёмную.

Конец связи.

Оторвав от уха трубку, Андрей некоторое время смотрел на неё. Его охватило чувство безудержной радости. Вот это пруха пошла! Не успел он осмыслить проблему – из-за каприза Быстрова из оборота фирмы выведено более десяти тысяч долларов – как эта проблема сама собой решилась. Заявка на всю область – это значит, удастся сбагрить не только зависший склад, но и заработать на дополнительной поставке! Определенно, вмешались какие-то добрые ангелы или сердобольные эльфы.

Очнувшись, он попросил заварить ему покрепче кофе – алкоголь ещё не выветрился.

* * *

Вечером, дома, уже собравшись, намереваясь спускаться к машине, он заметил, что дверца холодильника открыта.

– Мариам!

– Да, – ответила она с кухни. – Ты уже уходишь?

– Задержусь трошки.

По дороге на кухню он резким движением закрыл холодильник. Войдя, непроизвольно подбоченился.

– Мариам, ты знаешь, что будет, если держать дверцу холодильника постоянно открытой?!

И он нарочито нудным тоном принялся детально объяснять, к чему это приведёт – поломка дорогостоящего бытового прибора, крупные непредвиденные расходы.

– Я похожа на дуру, или на сумасшедшую?! Зачем так долго объяснять? Я просто не обратила внимания, только и всего, – ответила она спокойно, выслушав от начала до конца всю тираду.

У него промелькнула мысль, что она это делает специально. Всё, что дарили его родители на свадьбу, либо уже сломано, либо отвезено на дачу, а поломки происходят аккурат перед отъездом, когда он куда-то спешит. Но озвучивать такие мысли не стоит – конечно, если нет желания прямо сейчас развестись.

– Мне делать специальный доводчик двери, чтобы она закрывалась? Хотя, мне кажется, и это окажется бесполезным – в один прекрасный день и он сломается.

– Если тебе что-то не нравится – я тебя не держу. Найти такую, которая будет закрывать твой холодильник.

– Мариам… кажется, я спокойно разговариваю, и говорю элементарные вещи, ты не можешь обвинить меня в необъективности.

– Ты всегда говоришь правильные вещи, ты уже надоел своим занудством. Собрал вещи, вот и езжай в свою командировку, оставь меня в покое.

Она опять затевала скандал, ей нужно было напиться крови, зарядиться энергией. Уехать так, не выяснив отношений, означало по приезду получить мега-скандал. Уже проходили.

– Да, ты верно подметила – я никогда к тебе не придираюсь. Не сую нос в женские дела, не капризничаю с едой, не предъявляю других претензий. Меня всё устраивает, но есть некоторые…

Договорить он не успел, она оборвала его резким замечанием:

– Ах, тебе не нравится, как я готовлю, но ты, видите ли, не делаешь замечания, потому что такой снисходительный! Я так и знала, что ты с трудом переносишь меня. Из-за ребёнка, да? Тогда знай: если любви нет, нам лучше сразу расстаться, чтобы мальчишка не рос в неблагополучной семье.