M&D

Юноша сообщил, что обнаружил эту страшную картину, вернувшись ночью со свидания. Поскольку в доме всё было перевёрнуто, а его отец – крупный бизнесмен, то он предположил, что всё это совершили грабители.

Когда полицейские включили в доме свет и приступили к осмотру места происшествия, то сразу обратили внимание на кровь на одежде юноши. Поначалу это не показалось им странным – кровью в доме было залито всё. Но потом заинтересовались, как всё-таки кровь могла попасть на рубашку и рукава Алексея. А прибывшие эксперты-криминалисты сразу же обнаружили на руках юноши следы пороховых газов. Это вызвало некоторые подозрения.

Закончив первоначальный осмотр места преступления, полицейские вместе с Алексеем отправились в полицейский участок составлять протокол. Молодой человек очень нервничал, отвечал несвязно и путано, и вдруг выпалил: «Это я всех убил!»

Несмотря на уже зародившиеся подозрения это признание вызвало шоковую реакцию у полицейских. Хладнокровно убить отца и ещё пятерых близких людей – такого они давно не видели даже в своих родных венгерских боевиках. Но полицейские понимали, что это были не венгры, а русские, а у них, у русских, они слышали, ещё и не такое случается.

В тот момент они даже не могли представить, каким запутанным и странным будет расследование этого жуткого и казавшегося поначалу простым и ясным дела.

Начались тщательные допросы Алексея Моничева. Главным вопросом было выяснение мотивов совершения преступления. Согласно утверждениям юноши, он убил отца, потому что тот не пускал его на свидание, и в очередной раз избил. Алексей не мог уже переносить бесконечные унижения, и, в состоянии аффекта воспользовался оружием, хранящимся в специальной оружейной комнате (у погибшего целая коллекция), для расправы над тираном-отцом.

Однако следователям с самого начала стало ясно, что парень просто напуган и оговаривает себя – настоящие убийцы пригрозили, или по другим неизвестным причинам. Свидетели показали, что отношения между отцом и сыном были прекрасные. Николай оплачивал Алексею обучение в престижном колледже, дорогой спортивный клуб, купил машину, не скупился на карманные расходы, и так далее. Не нашлось ни одного, кто бы засвидетельствовал жестокое обращение Николая со старшим сыном. Экспертиза установила, что стреляли как минимум двое, причем первые несколько выстрелов было произведено с улицы через окно салона, и что произвести эти выстрелы мог только опытный стрелок. 16-летний парень не мог получить такой навык, иногда стреляя в тире.

Обнаружилось следующее – паспорт на имя Geza Spanyi, которым пользовался убитый при перемещениях по стране, оказался поддельным. Дом и машина были оформлены на Зинаиду Шаломову. А сам Моничев разыскивался у себя на родине, в России, за совершение целого ряда преступлений. Между тем Главное Следственное Управление при УВД Волгоградской области, в ведении которого находилось дело Моничева, не очень-то шло на контакт. Похоже, их не интересовало то, кто убил подследственного, заочно приговоренного к 10 годам лишения свободы за мошенничество и преступления против государственной собственности.

Становилось ясно, что с Николаем Моничевым расправились те, кому он задолжал и от кого скрывался. Распутать весь клубок и выйти на исполнителей и заказчиков крайне сложно, практически нереально. Поэтому признание Алексея Моничева, каким бы ни было абсурдным, для властей является палочкой-выручалочкой. Они благополучно закрывают дело, не ввязываясь в «разборки русской мафии». Журналисты не будут пугать общественность этим страшным словом, и власти могут смело рапортовать, что этой проблемы в Венгрии не существует.

* * *

С самого начала этой истории Имоджин была в курсе всего, что происходит. Отношение полиции и адвокатов к представителям прессы было вначале настороженным, но после выхода очередного Voqq всё изменилось. В нём было собрано больше фактического материала, чем в других изданиях, и более объективно изложены события. И если большинство газетчиков пыталось притянуть факты за уши, чтобы подтвердить какую-нибудь свою точку зрения и изложить свою позицию, выразить отношение, то Voqq ограничился просто изложением фактов, предоставив читателю самостоятельно выносить суждения.

Габор переговорил с кем нужно, после чего и в полиции, и в адвокатуре к Имоджин стали относиться с особенным пиететом. Это был её звёздный час. Ещё бы, она вытянула тему, наверное, самую обсуждаемую сейчас в стране! А началось всё с того, как этот сумасшедший русский набросился на неё с кулаками и разбил камеру. Кто-то в шутку говорит, будто она роковая женщина, ведьма, но это всё от зависти. Тиражи поползли вверх – вот реальная категория, с которой никто не может не считаться. Колоссальный успех, и всё благодаря её активности.

В этом деле было одно обстоятельство, волнующее её куда больше, чем карьерный рост и деньги. Когда в распоряжении Имоджин оказались фотографии семьи потерпевшего, она сделала копию одной из них, и всё время носила её в своей сумочке. На фото было изображение 2-х летней Лизы, очаровательной малышки, которая, оставшись сиротой, жила у няни.

Красивая девочка, именно такой Имоджин видела свою дочку в мечтах. Даже имя – всё сходится! И вот, когда смутные поначалу мысли приобрели отчетливые очертания, она решила поговорить с мужем.

Мудрость подсказывает остерегаться сомнений и стремиться к надеждам. В один из дней, получив ичерпывающую информацию, касающуюся удочерения, она отложила всю рутинную работу на потом, и устремилась домой.

Имоджин открыла дверь, разулась, и, не снимая пальто, прошла в зал. Ференц, стоявший у окна, повернулся к ней.

– У тебя такой решительный вид, мне прямо страшно.

Она подошла к нему, уткнулась ему в плечо, затем подняла на него свой взгляд.

– Ференц, нам надо поговорить.

Она уже столько передумала, так долго готовилась к этому разговору, что быстро, без запинки, рассказала всё. Сначала призналась в том, что это по её вине у них не получается зачать ребёнка. И что она проходит курс гормонотерапии, и ещё неизвестно, как всё пройдёт. Акцентировав внимание на слове «вина», она выразила надежду, что встретит понимание у своего мужа. Во-первых, потому что в их семье царит любовь и понимание, а ещё потому, что нашла выход из сложившейся ситуации.

В этом месте своего монолога Имоджин вынула фотографию Лизы.