Мафиози и его одержимость 2

– Выпивка не решит твоей проблемы, - снова пробормотал раздражающий голос.

Я повернулась лицом к человеку и бросила на него самый злобный взгляд, все еще держа бутылку у губ. Выкуси, придурок. Он выгнул бровь, но в остальном выражение его лица оставалось пустым. Я не знаю, как ему это удавалось каждый раз, но можно было подумать, что он был совершенно бесчувственным. Может быть, как чертов робот. Хотя и довольно сексуальный. Но его кузен был гораздо сексуальнее.

Эта мысль заставила меня наклонить бутылку и сделать большой глоток. Алкоголь обжег мне горло, и я чуть не задохнулась, глаза слезились. Я моргнула, отплевываясь, а затем сглотнула от жгучего ощущения.

Николай сел напротив меня и взял бутылку из моих рук. Она чуть не пролилась на мою одежду, но, к счастью, не пролилась. Если бы это было так, я бы оторвала ему гребаные пальцы.

– Как ты посмел? - прорычала я, снова потянувшись за бутылкой.

Он цокнул и шлепнул меня по руке. На самом деле это было больно, но ему, похоже, было все равно. Мудак. Вместо этого Николай поднес бутылку ко рту и залил немного виски себе в глотку.

– Оу. Мы что, сблизились из-за виски? - провоцировала я, чувствуя острую потребность начать ссору. Когда он не вернул бутылку мне, я разозлилась еще больше.

– Это мое, - прошипела я, снова протягивая руку. Мне это было необходимо. Я отчаянно нуждалась

в этом.

Мне нужно было забыть.

Нужно, чтобы боль ушла.

Мне нужно было поспать. Поспать так, чтобы не было так больно. Поспать, не плача беззвучно и не желая, чтобы слезы прекратились. Но я была так чертовски слаба.

Слабая. Беспомощная. Слабая. Безнадежная. Слабая. Искалеченная. Слабая. Трусиха.

Глупая, глупая молодая девушка, которая влюбилась ...

И это погубило ее.

– Перестань быть стервой, - пробормотал он в ответ, не забирая бутылку из моих рук.

– Перестань быть лицемером, - как он смеет осуждать меня, когда сам был таким же?

Я ненавидела таких людей, как он. Я его ненавидела. Николая. Потому что он так напоминал мне его...

Феникса Иваншова ...

Мою ошибку.

Когда - то он был моим утешением. Он был биением моего сердца. А потом...он стал просто еще одной ошибкой.

Это все его вина.

Если бы он меня не бросил…если бы он не разрушил нас...

Я бы не влюбилась в Артура.

И если бы я не влюбилась в Артура, я бы не потеряла так много.

Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу ...

Мужчины были моими ошибками.

Мужчины сломали меня.

Мужчины отняли у меня ...

Я ненавидела его ...

Я так сильно его ненавидела.

И я ненавидела себя.

– Дай мне выпить, - рявкнула я, обнаружив, что снова тону. Кровь бурлила в жилах, голова болела, душа болела, грудь сжималась.

Я тонула.

Тонула...тонула. Я не могла дышать.

Я ненавижу тебя.

Я ненавижу себя.

– Мне нужен он. Алкоголь. Отдай ... Это... Моё!
–  теперь я закричала. Мое тело начинало гореть. Мне вдруг стало слишком жарко, душно, тяжело дышать, больно. По моей коже побежали мурашки, и я задрожала. Все болело. Наклонившись вперед, я нащупала пальцами лицо Николая и безжалостно поцарапала его. Гнев пробежал по моему телу, побуждая меня причинить боль своей жертве.

– Какого хрена?
–  он зарычал, когда я была уверена, что пролила кровь. Но мое зрение было туманным, и мир вокруг меня потемнел. Я падала...падала...беспомощная...

Николай попытался подавить мое движение, и я упала ему на колени. Пустая бутылка грохнулась на пол, и моя макушка ударилась о его подбородок. Раздалась пульсирующая боль, и я услышала, как он зашипел.

– Черт. Ты теряешь голову, Мэдди, - сказал он таким холодным голосом. Пустым. Ему не повредит когда - нибудь проявить какие-то эмоции?

Я рассмеялась бессмысленно, странный, пустой смех вырвался из моей груди.

– Ну и мудак же ты, Николай. Я хотела просто выпить. Посмотри, что ты заставил меня сделать, - спросила я, поднимая голову и глядя на него затуманенным зрением. Я прищурилась и вдруг поймала себя на том, что хихикаю.

Его лицо покрывали красные царапины. Мои ногти действительно оставили на нем следы, прежде чем он остановил меня. - Смотри. Я добавила тебе новые. Они прекрасно сочетаются с твоими шрамами.

Я почувствовала, как он вздрогнул, а потом почувствовала себя сукой. Я действительно была сукой. Долбанутая сучка, которая кайфует от того, что причиняет боль другим.

Я открыла рот, чтобы извиниться, потому что на самом деле не имела в виду то, что сказала раньше. Но я не могла…

Так что вместо этого я оставила себе трофей суки.

Моргая, я изо всех сил старалась сосредоточиться на лице Николая. Он выглядел угрожающе, разъяренно, и его губы были искривлены, смотрел он с отвращением на мое поведение.