Мафия Беннет

Кажется, я возвращалась к американским корням. Мама любила кофе. Отец тоже...

У меня засосало под ложечкой.

Я не разговаривала с Брюсом Белло много лет, а теперь сидела рядом с тем, кто его знал и был в курсе всей ситуации.

– Какой он сейчас? – выпалила я и испугалась.

Испугалась ответа, который услышу.

Кай оторвался от ноутбука, на котором что-то читал. Я чувствовала его взгляд, но голову не повернула.

– Глупее твоего отца я людей не знаю.
– Он закрыл ноутбук. Теперь я посмотрела на него: ноздри раздуты, глаза сверкают яростью.
– Мне было четырнадцать, когда Брюс пришел на встречу с моим отцом. Он был дураком, и отец использовал его. Он, сам того не зная, много лет перевозил наши наркотики вместе со своим грузом. В последствии мое мнение о нем стало только хуже. Но его глупость - первое, что помню.

В горле снова появился ком. Я сунула руки между ляжек, чтобы перестали трястись.

– Ты все еще ведешь с ним дела?

– Он средство для достижения цели. И только.
– Кай буквально буравил меня взглядом.
– Хочешь, чтобы я перестал с ним работать? Тогда он обанкротится, потеряет все компании. Твоя кузина бросит его, если он, конечно, не убьет ее раньше.

Судя по тому, как Кай это сказал, он уже обдумывал что-то подобное.

– Ты же сказал, что убьешь его.

Он даже не моргнул.

– Могу легко сделать это после. Он рассвирепеет, проклянет нас, заявит, что мы ему не нужны, но скоро убедится, что ошибся. Он сам придет ко мне, будет умолять. Ты можешь присутствовать. Можешь застрелить его, если хочешь.

Он предложил мне убить так же просто, как ранее предлагал выпить кофе.

Желудок скрутило.

– Я не хочу его убивать.

Кай молчал примерно с минуту, затем сказал:

– Ты такая же лгунья, как твой отец.

– Не смей! – прошипела я.
– Я не такая, как он!

Кай был невозмутим.

– Хотя бы себе признайся, что хочешь его убить. Точно так же, как хочешь убить меня, в половине случаев.

Я закрыла глаза. Это была приманка. Кай знал, что меня разрывают противоречия. Его тоже. Может быть, поэтому я решила признаться.

– Я мечтаю открыться ему однажды. Хочу увидеть лицо, когда он узнает, что мы с мамой живы.

– А после застрелишь?
– Я слышала насмешку в его голосе.
– Или используешь нож, как со мной?

Могла ли я зарезать своего отца? Вонзить нож в горло или в грудь? Я представила, как рвется под лезвием кожа, как режутся сухожилия, мышечная ткань. Как отец бьется в конвульсиях, глядя на меня с открытым ртом. Он схватится за нож, но испугается вытащить. В его глазах появится понимание, что конец неизбежен. Кровь будет сочиться из раны, покрывая грудь и стекая на пол. Она будет теплой и, вероятно, попадет на меня…

Мне стало так мерзко.

Я покачала головой.

– Нет, я не хочу его убивать. Я просто хочу, чтобы он знал, что больше никогда не сможет причинить нам боль.

– Значит, разорение?

Я повернулась к нему лицом.

– Почему мне кажется, что так ты и сделаешь, если отвечу «да»?

Кай нахмурился, но морщинки вокруг рта смягчились.

– Может, я хочу избавиться от Брюса Белло, и помощь подруге моей сестры - хорошая причина это сделать?

Я усмехнулась, старалась не поддаться теплому чувству в груди.

– Тогда кто будет перевозить наркотики?

– Мы больше не торгуем наркотиками.

Я расслабилась.

– Сейчас мы торгуем оружием.

Я снова напряглась.

– Отвечая на твой первый вопрос: он стал еще хуже. Более тщеславный, жадный и жестокий. Он не проявляет сочувствия даже напоказ. Он заслуживает смерти. От моей руки или твоей - это еще предстоит определить.
– Кай сказал это по-деловому, будто обсуждал сделку, потом повернулся и нажал какую-то кнопку на двери - Едем по маршруту «С» и останавливаемся на ближайшей заправке. Мисс Белло нужно в дамскую комнату.

– Откуда ты знаешь?

– Ты ерзала последние полчаса и с тоской поглядывала на кофе. Тебя не так сложно понять. Поработай над этим, если хочешь вернуться в Сеть.

Кай открыл ноутбук, ставя точку в разговоре.

Я пыталась растормошить себя, возмутиться или разозлиться. Не получилось. Больше всего сейчас я была озадачена.

Глава 16

После остановки я повеселела. Не только потому что посетила туалет, но и потому что теперь ехала в другой машине. Таннер уговорил Кая разрешить мне пересесть к нему и Джоне.

Братья развлекали меня историями о Брук, с тех пор как она покинула «Хиллкрест». Конечно, они рассказывали далеко не обо всем, но мне все равно нравилось слушать о ее похождениях. Казалось, школьная подруга вернулась и была такой же живой и предприимчивой, как и прежде. В основном рассказывал Таннер, Джона изредка добавлял кое-что от себя, но мне стало ясно, что они до сих пор очень близки. Непринужденность сменялась осторожностью, когда речь касалась Кая, но, когда «опасная тема» оставалась позади, братья снова расслаблялись.

Время летело незаметно, и я не сразу поняла, что мы едем уже восемь часов.

– Парни, а почему вы не летаете на самолете? Так ведь быстрее.

Они замолчали. Воздух сгустился, стало трудно дышать. Я поглядела на Джону. Он кашлянул и отвернулся к окну.

– Корд погиб в авиакатастрофе, - тихо ответил Таннер.

Я промолчала, но подумала: «На самом деле или это версия для посторонних?»

Таннер нахмурился, очевидно я чем-то выдала свое сомнение.

– Дерьмо. Что сказала Брук о том, как он умер?

Я пожала плечами и стала рассматривать руки. Они были сухими. Очень сухими. Мне нужен крем.

– Ничего, просто... что он умер.

Таннер фыркнул.

– Ага, конечно.

Следующие двадцать минут мы ехали в тишине, но вдруг Джона сказал:

– Она все время говорила о тебе.

Я вздрогнула: он говорил о Брук в прошедшем времени, словно она умерла, и попыталась стряхнуть это чувство. С ней обязательно все будет хорошо.

– Правда?

Джона откинулся назад и закрыл глаза.

– Да. Это было мило, но и жутко раздражало.
– Он покосился на меня.
– Не обижайся, просто Брук до начала этого года вела себя так, словно только уехала из школы.

Таннер покашлял, и Джона замолчал.

Братья посмотрели друг на друга, потом Таннер опустил голову и почти смущенно пробормотал:

– Это случилось полгода назад. Она изменилась.

– Да.
– Джона снова закрыл глаза.
– Шесть месяцев назад.

Я посмотрела сначала на одного, потом на другого.