Маг крови

– Витя!

Я подошёл к окну и выглянул на улицу. Там одна из девушек из числа спасённых со складов, помахала мне рукой:

– У нас всё готово! Спускайся.

– Не хочу есть, спасибо, спасибо большое, - отказался, было, я, не то у меня настроение сейчас для совместного застолья, но не вышло.

– Пожалуйста! Хотя бы чая попьёшь.

Я вздохнул.

– Хорошо, сейчас буду, - взяв несколько кружек и стаканов, я спустился вниз. Там мне тут же вручили тарелку с рисовой кашей, щедро напичканной кусочками тушёного мяса.

– Сюда бы лучка, морковки побольше и чесночка пару головок и вышло бы что-то близкое к плову, - сообщила девушка, которая меня позвала.
– Я Саша, это Ира, Артём...

– Запомнил?
– усмехнулся чоповец. когда представление закончилось.

– Кое-кого.

– Вить, а расскажи, как у вас тут люди живут, почему так косо на нас смотрят и к тебе направили... считай, прогнали, а?
– попросила Сашка.

– У нас, как же, - вздохнул я.

– Дай человеку сначала поесть, - сказал Валера, тот самый чоповец.
– Как там, в сказке: напои, накорми, а потом речь веди, ха-ха.

– Я не баба-Яга, - возмущено сказала девушка.

Я успел без особого аппетита проглотить несколько ложек каши, когда увидел несколько человек, которые шли в нашу сторону. Среди них я узнал двоих, что присутствовали на совещании, где я так некрасиво вспылил.

– Кажется, что-то нам сейчас скажут, - произнёс я, чувствуя, как заныло под ложечкой в предчувствии скорых неприятностей.

Глава 8

Жители посёлка Казачий Засад (дал же бог им название) напрочь отказались иметь дело с магами и теми, кто их поддерживает. Ко всему прочему они заявили, что больше никого не пустят к себе домой, а стройматериалы, что мы привезли, частью пойдут для постройки бараков, в которые выселят беженцев, частью станут чем-то вроде резервного фонда. Бараки будут возводить на окраине посёлка, сразу за двухэтажкой, которую я собирался восстанавливать. А группе с огненным магом и вовсе запретили подходить к посёлку на пушечный выстрел, угрожая стрелять без предупреждения.

Меня... со мной попытались восстановить отношения на прежнем уровне. Сидоров приходил, что-то говорил, обещал, уговаривал. Потом его сменил тот мужик в жилетке, который повторил почти те же слова, но одновременно прощупывал почву на тему свержения имеющейся власти и установления нормального порядка (что он под этим подразумевал - я не понял). Ругал Сидорова и его прихлебателей Беловых, доказывал, что все они зря на магов гонения устраивают. От его речей у меня уши в трубочки завернулись, хотя признаюсь, что многое мне запало в душу, не отнять у него умения вести проникновенные беседы.

На третий день после конфронтации с поселковыми пришёл в себя целитель, Роман Григорьев. К счастью, никаких последствий от его длительного коматозного состояния не было или его организму они не грозили. Кого-то лечить сразу же не мог, но пообещал, что это временно и ему хватит нескольких дней на восстановление.

На четвёртый пироман Сашка сообщил, что он и его группа уходят подальше от "деревни дураков", как он назвал посёлок. Вместе с ним решили уйти те двадцать семь человек, которые приехали в посёлок с продуктовых складов. Мало того, к ним присоединились не меньше полусотни поселковых и самых первых беженцев, которых не устраивали заведённые порядки.

А ещё с ними ушёл я со своими големами.

Честно признаюсь, когда я увидел ошарашенные лица Сидорова, того камуфляжного оскорбителя и ряд авторитетных лиц Казачьего Засада, по моей душе, словно, целительным бальзамом пролили.

Кажется, только при виде вереницы людей и пары машин (моя "буханка" и НИВА одного из поселковых) до них дошло, в какую *опу они засунули всё поселение землян. Мимо них в затылок друг другу промаршировали големы, число которых увеличилось на одного, клона Чаппи, который не обзавёлся именем. Кровь мне дали огнепоклонники (ха-ха-ха, звучит-то как), подстрелив в лесу какую-то зверушку и сцедив из неё алую жидкость в пластиковые бутылки.

Своё поселение мы решили основать за лесом в чистом поле. До Казачьего Засада было больше сотни километров по прямой (примерно), до мегаполиса километров шестьдесят-семьдесят и меньше сорока, где-то тридцать с небольшим от странных городских руин, которые я нашёл давным-давно во время эпопеи по спасению моделей. Навестить их ни у кого не доходили руки и ноги, хотя интерес мучил не только меня, а как минимум треть всех наших.

Место выбрали не просто так. От зачумлённого мегаполиса нас отделяла широкая река, почти не уступающая Оке. Все сходились к тому, что нечисть боится текучей воды. Был, правда, мост, но он один и надеялись мы, что воспользуется им малая часть тварей.

Первым же делом перетащили с карьера два трактора с ковшами-отвалами и экскаватор. Стоило это сутки бессонной дороги и миллионов сгоревших нервных клеток. Прямой дороги к строящемуся посёлку не было, потому дорога увеличилась примерно раза в два с половиной.

Семь километров в час! Ровно такую скорость развивали эти машины. А уж сколько истратили солярки и бензина, чтобы найти и привезти её - не сосчитать.

Пока одни искали по окраинам топливо и перегоняли транспорт (понятное дело, что без меня с големами тут было не обойтись), другие крепили оборону. В основном, всё теми же кольями и рогатками.

Когда прибыли трактора, то они включились в работу, окружая поселение широким и глубоким рвом и внутренним земляным валом, с мостом через ров. Правда, через неделю работы сломался экскаватор и стал подозрительно реветь двигателем один из бульдозеров. Ну, это как обычно и бывает, куда же без ложки дёгтя в бочке мёда.

Я то валялся с холодными руками и ногами, головокружением и слабостью от потери крови, то трясся в грузовике в сторону складов и обратно. Число големов за эту неделю возросло ещё на пять единиц - копий Чаппи. Эта модель была самая лучшая: небольшая, не затратная, подвижная, проворная и умелая в бою, отличная для разных работ.

Большое спасибо за помощь Ромке. Целитель приводил меня в порядок за несколько часов, и уже на второй день после кровопускания я вновь колол вену иглой и наполнял баночку.

У меня появился свой собственный домик, небольшой и двухэтажный, как и почти все наши строения. Но жил в нём я почти один. На первом этаже лежал металлический хлам и стояли несколько големов.

Почти - это не оговорка. Как-то так вышло, что ко мне хвостиками приклеились две девушки из знакомых моделей: самая первая знакомая тёмненькая Маша и её подружка почти каштановая шатенка Анна, та самая, что ехала на коленках у неё. И самая красивая из всей модельной группы (или просто идеально вошла в тот образ девушки, который сидит у меня в подсознании). Сначала их шалаш был с моим буквально стенка к стенке, ещё год назад... Да ладно уж, несколько месяцев назад я бы точно попытался расковырять стенки и подсмотреть за ними. Потом они помогали на стройке дома, чем могли, и как-то разом оказались хозяйкой в моём доме... хозяйками.

Ничего у меня с ними нет. Девушки готовят еду, стирают вещи, убираются, при этом на них лежат и общественные работы. Спим в разных кроватях, в разных комнатах, отделённых тонкой перегородкой из ОСБ. Комнатки маленькие, но куда больше-то, учитывая, что мы в них только спим и одеваемся? У других и таких нет, половина всё ещё ютится по шалашам и палаткам. Иногда просыпается совесть, но быстро падает в нокаут после хука эгоизма, мол, мы и делаем больше других, потому и должны получать так же больше. И дом, и самых красивых девушек. Жаль только, что от тяжёлой работы и плохих условий, напряжения, страха и так далее, красота немного увядает.