Маг-новобранец

Хендрик с помощью Филиппа отодвинул клетку и закрепил край веревки, и слугу затошнило от волнения. Если сейчас испытание пройдет успешно, то завтра, в крайнем случае послезавтра, они смогут сбежать. Свобода!

– Крепко держи и опускай медленно,– предупредил Хендрик.

– Понял,– кивнул слуга.

– Ну, с богом! – тихо сказал Хендрик и вытолкнул бюст за окно.

Веревка в руках Филиппа вздрогнула и как живая заструилась по плечу. Ярко блеснув в лучах луны, голова Мерлина золотой кометой улетела в темноту.

Сердце Филиппа остановилось. Спустя секунду снизу послышался глухой шлепок.

– Это ты называешь медленно? – повернулся Хендрик к застывшему от осознания собственной ошибки слуге.

– Испытание прошло успешно, узел выдержал,– каменным тоном без эмоций доложил Филипп.

– Скажи спасибо, что выдержал! – мрачно процедил сквозь зубы Хендрик и выглянул наружу.– Да и голова, к счастью, упала мимо.

– В каком смысле – мимо? – не понял Филипп.

– Я говорю, она упала дальше, чем врыты колья. Значит, лицо великого волшебника не слишком пострадало, и мы сможем вернуть его на место. Берись за веревку, Филя, и тащи!

– Зачем? – попробовал возразить слуга, и получил увесистый тычок под ребра.

– Затем, дубина! Раскрывать себя заранее совершенно не входит в мои планы. Вот придет время – и все узнают, что охрана Башни организована не так безупречно, как думалось.

– И когда оно придет? – простонал Филипп, чувствуя, что веревка сейчас перепилит плечо окончательно.

– А вот когда мы сбежим, тогда и придет. Да ты приподнимай, Филя! Приподнимай и тяни на себя!

Город. Следующим утром на берегу реки

Речная вода и рыба потрудились над телом на славу. Про внешность этого человека сейчас можно было наверняка сказать лишь одно: это был мужчина.

Инспектор Кресс разочарованно потыкал багром ногу жертвы и через плечо уголовного художника заглянул в его рисунок.

– Что это справа?

– Его голова.

– А-а. Больше похоже на закат солнца, если честно. Знаешь что, бросай уголь. Это художество даже к делу не приложишь.

– Но позвольте! – выступил вперед стажер Наоко.– Рисунок с места происшествия является ценным вещественным доказательством!

– Заткнись,– коротко отрубил Кресс.– Пиши, Сэми: обнаружен труп. Кто, кстати, его нашел?

– Дети,– доложил Сэми, старательно выводя в блокноте «об-на…»

– Пиши, Сэми. В результате того, что тело было обнаружено в воде малолетними детьми, опознать его не представляется возможным. Данные дети и рыбы существенно исказили картину преступления своим поведением. Вывод следствия: тело принадлежит неизвестно кому, померло непонятно когда и неизвестно отчего. Так как родственники пострадавшего не объявляли его в розыск, дело считать закрытым за отсутствием состава преступления. Закрыто. В архив. Написал?

– Угу.

– Но как же так? Как это отсутствие состава преступления? – возмутился Наоко.– У него в груди колотая рана!

– Да какие там могут быть раны! Небось, детишки играли,– махнул рукой инспектор.

– А его одежда? Она хоть и промокла, неплохо сохранилась! Там могут быть метки! – не унимался стажер.

– Ох, чуть не забыл! – хлопнул себя по лбу инспектор.– В карманах трупа… вот черт, пусто! Нет, ну до чего наглые потерпевшие пошли, а, Сэми?

– Но его одежда!

– Послушай, отличник! – не выдержал Кресс.– Чего тебе так далась эта одежда? Надо – бери.

– Я просто хотел…

– В другой раз, ладно?

Глубоко под городом. Раннее утро

Джульетта открыла глаза и обнаружила, что находится в темном тоннеле. Она не помнила, когда успела перебраться сюда из своей спальни, но одно было ясно: это весьма странное место. Иногда по сторонам вспыхивали тусклые огоньки, но их свечение быстро угасало, и разглядеть подробности было невозможно.

Под ногами мягко хлюпала грязь. Пройдя по длинному извилистому коридору, стенки которого побулькивали и шипели, трактирщица выбрала относительно сухое местечко и присела. Что-то ей это напоминало. Но что?

Рядом вспыхнули сразу несколько «светлячков». В потолке тоннеля открылось небольшое отверстие, и оттуда вылилась порция зеленой, отвратительно вонючей жидкости. Пока вскочившая Джульетта брезгливо отряхивалась, сзади деликатно кашлянули и сказали:

– Не трудись, все равно не поможет. Ты думаешь, где оказалась?

– За городом? – задумчиво предположила трактирщица и, спохватившись, заорала: – Э! Кто здесь?!

– Под городом,– грустно поправил ее мужской голос.– Мы с тобой в желудке змия.

– Где?! – от изумления Джульетта даже не стала придираться к плохим манерам незнакомца – он не представился,– а растерянно повторила: – Где?..

– В желудке змия,– вздохнул мужчина.– Голова гада, по моим прикидкам, сейчас под площадью, а хвостом он крутит так часто, что я не успеваю отслеживать маршрут.– Ты что? Умом повредилась?

Действительно, радостный вопль Джульетты не совсем вязался с ситуацией, но объяснялся просто: после слов мужчины она поняла, что ей напоминает темное местечко. Внутренности индейки, никаких сомнений! Длинный коридор – гортань, а выступы, о которые спотыкаешься… да это же хрящики! Сколько раз она разделывала перед праздником увесистые круглые тушки! Сколько раз!

– Что, кроме нас, он ел сегодня? – тоном опытного ветеринара осведомилась трактирщица.

– Не знаю,– растерялся незнакомец.– Иногда камешки и монетки под ногами попадаются… а зачем тебе?

– Боже! Ну и сосед мне достался! – простонала Джульетта.– Да ясно же зачем – хочу выйти!

– Не спеши,– охладил ее невидимый собеседник.– Я уже сутки сижу.

– Трус! – коротко отрезала трактирщица.– Вместо того чтобы…

– Ну-ну.– На этот раз «светляки» вспыхнули в полу, и Джульетта наконец сумела разглядеть собеседника – правда, только нижнюю часть. Босые ноги в шлепанцах нервно переминались, а подол одежды (судя по всему, ночной сорочки) был измазан цветными пятнами.

– Прошу! – язвительно предложил незнакомец.– Беги, не раздумывая, красавица! А я послушаю, как ты будешь хныкать и просить помощи, когда заблудишься где-нибудь в складках! Лично я предпочитаю спокойно подождать, пока змий переместит нас из желудка в кишечник.

– И переварит! – ядовито добавила Джульетта.

– Бог даст, нет. Зато из кишечника можно будет спокойно выйти! – оптимистично заметил незнакомец и снова загрустил.– Вот только где выйдем, неизвестно. Непоседливая скотина этот змий. Задом все время так и мотает, так и мотает. А ну как окажемся в реке?