Маг полуночи
Шрифт:
Самое досадное – в этом Дафна сама себе до конца боялась признаться – было то, что у нее из головы вылетело, какую именно руну она тогда начертила. Она помнила лишь, что руна была сложной и все то время, пока она водила веткой по песку, ее не покидало ощущение, что ее рукой кто-то управляет.
Но кто, зачем – этого она не знала и предпочитала об этом не думать.
Дом Светлейших больше всего походил на столб света или огня, пронзавший небеса. Где-то на уровне первого неба Дом Светлейших скрывали тучи, второе же и третье небо терялись в необозримых высотах, не позволяя даже самому посвященному стражу
У входа застыли два огромных каменных грифона. Они находились здесь со дня основания Эдемского сада и успели покрыться сеткой трещин. Это была надежная охрана. Грифоны обладали развитым глубинным зрением. Попытайся проникнуть в Дом Светлейших кто-то из стражей мрака, ожившие грифоны немедленно растерзали бы его, под какой бы личиной он ни скрывался. Такие случаи в истории уже бывали.
Стражи света спокойно проходили между грифонами, не обращая на них внимания, но Даф всякий раз испытывала сильный дискомфорт, точно была не допропорядочным стражем, а наглой самозванкой. Вот и теперь она прошмыгнула между ними как можно скорее. Левый грифон остался неподвижен, однако правый чуть-чуть повернул голову. В его открывшемся каменном глазу Даф с ужасом увидела внимательный темный зрачок. Живой зрачок, проницательно изучавший ее. В этом зрачке не было ненависти, зато было сосредоточенное и недоброе внимание.
Даф облизала губы. Прежде такого никогда не случалось. Грифоны обращали на нее не больше внимания, чем на любого из разгуливающих по Эдему павлинов. Прежде, но не теперь… Сейчас грифон определенно что-то заподозрил!
Размышлять дальше на эту тему времени и возможности не было. Даф уже влетела в холл, огромный, как драконбольный стадион у элементарных магов, и опустилась на мраморный пол рядом с транспортной руной. У руны бдительно дежурили два стража. Даже флейты у них были особенными – с короткими примкнутыми штыками с закруглением для срезания дархов и быстрого парирования ударов холодным оружием. Поднести флейту к губам тоже надо успеть…
Это были бойцы из полка златокрылых – эдемской гвардии. На шее у каждого висела тонкая цепочка с золотыми крыльями – высшая награда за мужество. Крылья остальных стражей могли быть только бронзовыми. Даф слышала, чтобы получить золотые крылья, надо сделать не менее трех вылазок в тыл мрака и вернуться с задания хотя бы с одним трофейным дархом, полным отвоеванных эйдосов. А во мраке стражей света не встречают с распростертыми объятиями, уж можете поверить. Лишиться головы и крыльев там проще, чем сыграть на флейте «Мурку». Имена златокрылых, не вернувшихся с задания, в тот же час вспыхивали пурпурными буквами на мраморной доске, установленной у эдемских казарм.
Один из стражей – с тонкими губами и правильным греческим носом – цепко уставился на Даф. «Старший страж Пуплий», – прочитала Даф на его мерцающем значке. Имя было такое же противное, как и его обладатель.
– Да будет… – начала Даф.
– Да воспылают!.. – сухо перебил страж. – Ты к кому, девочка?
– Третье небо! Генеральный страж Троил! – гордо доложила Даф, стараясь заглушить свою внезапно возникшую антипатию. «Когда же я наконец перестану судить о стражах по первому впечатлению?»
– Он тебя ждет? – спросил другой страж, на вид чуть более добродушный. На его значке значилось «Старший страж
Руфин».– Ага, ждет! – сказала Дафна.
Она неосмотрительно попыталась встать в руну, однако тонкогубый страж преградил ей дорогу.
– Погоди, детка! Не спеши, а то успеешь! Сперва покажи допуск на третье небо!
– Мой допуск только на первое. Но Троил вызывал меня! Правда! – сказала Дафна, добавляя в голос требуемую толику милой наивности и одаривая стражей улыбкой.
Обычно это срабатывало, однако теперь перед ней были явные сухари.
– Письменно или устно?
– Устно, – созналась Даф.
Златокрылые многозначительно переглянулись.
– Может, еще и лично?
– Нет, не лично. Через гонца…
– Хм… Имя гонца? Его номер?
– Гонца? Откуда же я знаю?
– Ты не посмотрела его номер?
– Не-а.
– Неосмотрительно. А свое-то имя ты помнишь? – усмехнулся Руфин. На взгляд Даф, он был малость помягче Пуплия, да и относился к ней не так подозрительно.
– Дафна! Страж № 13066, третий дивизион света, – обиженно сказала Даф, показывая внутреннюю часть своих бронзовых крыльев, где этот номер был отлит.
Пуплий кивнул. В его руке возник свиток всеведения. Пуплий просмотрел его и сверил отпечаток ауры. «Пусть теперь кто-нибудь скажет, что среди стражей света нет гадов и зануд», – подумала Даф, почти физически ощущая, как у одного из ее перьев темнеет кончик. В Эдеме не поощрялись такие крамольные мысли. Теоретически в правильную голову правильного стража они и забрести-то не могли.
– М-м-м… Занятная история. Не очень-то похоже, что это действительно твоя аура. В списке всеведения она гораздо розовее. Да и нимб какой-то подозрительный. По форме, как у стражей мрака, хотя, пожалуй, у них не бывает такого оттенка. Не нравится мне это! – пробурчал Пуплий.
– Вы что думаете, что я это не я? – спросила Даф.
– Я ничего не думаю. Моя задача установить истину, – сурово сказал Пуплий. – Возраст?
– Чей, мой? – не поняла Даф.
– Нет, мой!
– Откуда же я знаю ваш? Я не хожу по комиссионным магвазинам! – удивилась Даф.
– Ты что, перегрелась? – неожиданно спокойно спросил Пуплий. – А? Твой возраст, твой!
– Невежливый вопрос для девушки! За такие вопросы на голову роняют канделябр! Потом поднимают его и роняют еще раз! – надулась Дафна.
Руфин опустил ей руку на плечо.
– Перестань его злить, детка. Он сейчас взорвется, и мне придется дежурить одному. Если ты хочешь попасть к Троилу, тебе придется сказать, сколько тебе лет, – сказал он.
– Ну ладно. Тринадцать тысяч пятьсот восемьдесят семь лет! – неохотно выдавила Дафна. Врать не имело смысла. Все равно ее возраст был указан в свитке всеведения.
Пуплий пожал плечами. На его суровом лице ясно читалось: «Берут всяких малявок на работу!»
– Но выгляжу я взрослее! Мне мало кто дает меньше пятнадцати тысяч! – торопливо добавила Дафна.
Руфин засмеялся.
– Я бы дал тебе все восемнадцать тысяч. При хорошем освещении. При очень хорошем, – хмыкнул он.
Даф печально уставилась в пол. Стражи взрослеют медленно. В тысячу раз медленнее, чем лопухоиды.
– Если бы… Но пока мне только тринадцать! – вздохнула она.
– Ничего, детка. Не унывай! Пять тысяч лет пройдут быстро. Ты и моргнуть не успеешь. Сменятся несколько лопухоидных цивилизаций, станут песком египетские пирамиды – и всего-то, – ободряюще, без всякого подвоха сказал Руфин. Даф он начинал нравиться.