Маг. Биография Пауло Коэльо

Когда же, выражаясь фигурально, в сундуке показывалось дно, он старался снискать себе хлеб насущный за ломберным или бильярдным столом, играя в покер и синуку[25] или на тотализаторе в «Жокей-клубе». Он наконец получил среднее образование, но поступать в университет не спешил. В конце 1968 года решил попытать счастья в не испробованном им доселе амплуа и стать продюсером. И сам написал инсценировку классического «Питера Пэна», собирался сам его поставить и сам в нем играть, однако с отчаянием убедился, что сбережений не хватит на приобретение даже самого необходимого для постановки. Это открытие было подобно ушату ледяной воды. Он тяжело переживал поражение, но однажды вечером к нему явилась Фабиола, раскрыла сумку и выложила на кровать пачки банкнот, скрепленные резинкой, — более пяти тысяч новых крузейро, что-то около двадцати тысяч реалов по курсу 2008 года.

— Дарю их тебе на постановку «Питера Пэна».

Собираясь праздновать восемнадцатилетие, Фабиола говорила матери, бабушке и всем друзьям и родственникам, что вместо платьев и подарков предпочитает деньги, Собирала здесь и там, разыскивала богатых клиенток матери и знакомых, которых давным-давно не видела, и в результате набрала столько, что засыпала кровать пачками купюр. Конечно, это были не бог весть какие деньги, но средств на постановку хватало с лихвой. Пауло, тронутый до глубины души, произнес, по своему обыкновению с театральным пафосом:

— Одна возлюбленная променяла меня на пару платьев, а ты отказываешься от платьев и подарков ради меня. Твой поступок возвышает в моих глазах всех женщин.

Фабиола не только раздобыла средства на постановку, но и продавала рекламу в программки. И договорилась с владельцами ресторанов, расположенных близ театра «Санта-Терезинья» в районе Ботанического сада, что если актеров, осветителей и рабочих сцены будут кормить ужином бесплатно, названия заведений будут указаны на афишах и в программках. В благодарность за такое усердие Пауло дал ей главную роль. Себе он взял роль Капитана Крюка. В его доме звучала музыка, написанная к спектаклю Какико. И спектакль, окупивший каждый вложенный сентаво, опроверг старинное поверье: «Успех у публики — провал у критики», поскольку был заслуженно увенчан премией на Первом фестивале детского театра штата Гуанабара. Пауло, как и прежде, мечтал лишь о том, чтобы стать великим писателем, но пока этого не произошло, ему не оставалось выбора: только идти вперед и жить театром. Успех побудил его стать профессиональным театральным деятелем, и вскоре он уже с гордостью показывал друзьям членский билет Бразильского сообщества театральных авторов за подписью председателя Раймундо Магальяэнса Жутиюра, переводчика «Трехгрошовой оперы», где некогда играл Пауло.

Пауло в роли Капитана Крюка в инсценировка «Питера Пэна»

Фабиола в роли Сининьо

В 1969 году поступило приглашение сыграть в спектакле «Честная вдова» Нелсона Родригеса. Как-то в перерыве между репетициями, когда Пауло потягивал пиво в баре рядом с театром «Сержинью Порто», он вдруг заметил, что за ним наблюдает красивая белокурая женщина, сидевшая у стойки. С напускным безразличием он отвел взгляд, а когда повернулся вновь, увидел: женщина не исчезла, напротив — продолжает смотреть на него в упор, робко улыбаясь. Легкий флирт продолжался всего минут десять, но Пауло остался под сильным впечатлением от встречи. Вечером он записывал в дневнике:

Не могу сказать точно, как все началось. Она возникла внезапно. Я вошел и сразу почувствовал ее взгляд. Я ощущал ее присутствие в толпе и ее взгляд, а у меня недоставало смелости взглянуть ей прямо в глаза. Я никогда не встречал ее раньше. Но уже словно что-то предчувствовал. Так начала сказываться эта сказка и разворачиваться наша лав-стори.

Прекрасной и загадочной блондинкой была Вера Прнятович Рихтер. Она была на одиннадцать лет старше Пауло и в те дни собиралась завершить свой пятнадцатилетний брачный союз с неким богатым промышленником. Вера всегда хорошо одевалась, водила машину, что было тогда редкостью у бразильянок, и жила в квартире, занимавшей целый этаж в одном из самых фешенебельных и дорогих кварталов во всей Бразилии — на проспекте Делфим Морейра в престижнейшем районе Леблон. С точки зрения Пауло, у нее имелся лишь один заметный изъян: близкие отношения с актером Пауло Элизио, бородатым Аполлоном, который постоянно пребывал в скверном расположении духа и к тому же, как было известно, имел черный пояс карате. Но предчувствия, описанные в дневнике, окажутся сильнее боевых искусств. Две недели спустя Вера Рихтер станет первой женой Пауло Коэльо.

Пауло и Вера Рихтер

10

«Будешь мне врать, я вырву тебе глаз и сожру его»

Год 1969-й Бразилия начинала во мраке самой жестокой диктатуры за всю свою историю. 13 декабря 1968 года президент республики маршал Артур да Коста-и-Силва — «пижамный маршал», как назвал его Пауло в Сержипи — подписал «Институционный акт № 5», наглухо запечатавший последние отдушины свободы, еще остававшиеся после военного переворота 1964 года. Подписанный президентом, завизированный всеми членами его кабинета, включая министра здравоохранения доктора Леонела Миранду, владельца частной клиники доктора Эйраса, документ этот, помимо множества иных ограничений общественных свобод и прав граждан, отменял неприкосновенность личности и давал правительству полномочия на цензуру прессы, театра, книгоиздания, а также право приостановить работу Национального конгресса. Но в 1968 году большой пожар разгорался не только в Бразилии.

Агрессия против Вьетнама, куда Соединенные Штаты направили более полумиллиона солдат, длилась уже пять с лишним лет, когда на пост президента США избрали «ястреба» Ричарда Никсона. В марте был убит Мартин Лютер Кинг, человек, возглавлявший борьбу чернокожих за свои права ненасильственными методами. Не пройдет и двух месяцев — и настанет черед сенатора Роберта Кеннеди, выразителя самых либеральных течении в американской политике. Одним из символов контркультуры того времени был мюзикл «Волосы», поставленный в Нью-Йорке: вся труппа там в некий момент выходит на сцену нагишом. В мае французские студенты захватили Сорбонну и превратили Париж в поле битвы, вынудив Шарля де Голля устроить совещание с генералами в немецком городе Баден-Бадене. Мировая лихорадка преодолела «железный занавес» и охватила Чехословакию, ознаменовавшись «Пражской весной» — проектом либерализации страны, автором которого стал генеральный секретарь коммунистической партии Чехословакии Александр Дуочек. В августе «Пражская весна» будет раздавлена танками стран Варшавского договора — военного блока Советского Союза и его сателлитов.

В Бразилии тоже стали заметны первые признаки сопротивления диктатуре. Это проявлялось прежде всего в мирных студенческих шествиях — в них Пауло участвовал редко, да и то скорее ради бравады или же в поисках острых ощущений от «встреч с полицией», чем из убеждений. Столбик политического термометра стал подниматься, когда начались забастовки рабочих в Сан-Пауло и штате Минас-Жерайс, и достиг тревожного уровня, когда военная разведка зафиксировала появление партизанских групп, которые режим без разбора записывал в «террористы». На самом деле к концу года имелось по меньшей мере четыре вооруженных организации, применявших методы партизанской борьбы в городских условиях: Вооруженный революционный авангард (BF Палмарис), Освободительное национальное действие (ОНД), Народный революционный авангард (НРА) и командование национального освобождения (КОЛИНА). КПБ маоистского толка, в свою очередь, направила в Шамбиоа, на север штата Гояс (сейчас это на границе штата Токанчинс) своих бойцов, которые создадут в районе реки Арагуайя, на краю амазонской сельвы, первый сельский очаг партизанской войны. Крайние левые устраивали налеты на банки и взрывали бомбы в казармах, а крайние правые организовывали нападения на самые явные центры оппозиции режиму — например, театры.

В Сан-Пауло и Рио театры подвергались нападениям боевиков. Прошла волна арестов. Среди арестованных — бывший губернатор штата Гуанабара и «гражданский» организатор переворота 1964 года Карлос Ласерда, композиторы Каэтано Велозо и Жилберту Жил, журналист Карлос Эйтор Кони — тот самый, чью статью Пауло присвоил в Аракажу и подписал своим именем.

Хотя Пауло хвастал, что он коммунист «по принадлежности» и своими глазами видел, какие насилия творят над его собратьями по цеху — он как-никак был театральным деятелем, что удостоверялось членским билетом Ассоциации, — на деле проявлял полнейшее безразличие к той политической буре, что свирепствовала в стране. Да и сам военный переворот прошел абсолютно незамеченным и не удостоился в пространных дневниковых записях той поры не то что запятой, но даже кляксы. Первые слова, написанные Пауло в 1969 году, определяют, на какие цели будущий писатель устремлял свою энергию.

Сегодня — Новый год. Я провел ночь с прелюбодейками, гомосексуалистами, лесбиянками и рогоносцами.

В 1964 году отсутствие интереса к политической жизни еще объяснялось юным возрастом, но теперь-то он был взрослым, на пороге двадцатидвухлетия — то есть находился на том возрастном рубеже, с которого большинство известных деятелей стартовало и вышло в лидеры политических и культурных движений, будораживших всю Бразилию. Но если в то время в его жизни и происходили какие-либо метаморфозы, то связаны они были отнюдь не с кипением политических страстей, а с новой возлюбленной — Верой Рихтер.

Эта изящная, неизменно хорошо одетая блондинка родилась в 1936 году в Белграде, столице тогдашнего королевства Югославия (сегодня это столица Сербии). Вера происходила из семьи богатых землевладельцев и до двадцати лет вела жизнь, характерную для «верхов» общества. Когда же окончила первый курс театрального факультета, где специализировалась на режиссуре, она на себе испытала те политические перемены, что в ту пору катились по странам Центральной Европы. Смерть Сталина вновь сблизила Москву с великим югославским лидером — маршалом Иосипом Броз Тито. Железной рукой проведя объединение страны, Тито осуществил коллективизацию сельского хозяйства, превратил частные владения в общественные негосударственные угодья, управляющих — в трудящихся. Богатым настал черед сойти со сцены. В Рио-де-Жанейро обосновались друзья семьи, и Прнятовичи — овдовевшая мать, старшая сестра и Вера — решили, что этот город и станет их пунктом назначения. Бушевала «холодная война»; все границы были закрыты, и выезд за кордон сопровождался большими сложностями. Мать и старшая сестра отправились первыми, и лишь несколько месяцев спустя, уже обустроившись в Копакабане, послали вызов Вере. Кроме родного языка, та говорила только по-английски и в Бразилии ощущала себя всем чужой, человеком, лишившимся корней, отчего в конце концов и уступила настояниям семьи и приняла предложение руки и сердца от земляка-миллионера, который был на двенадцать лет старше. Годы спустя Вера будет вспоминать, что даже посторонние отмечали, насколько супруги не подходят друг другу. Как и подобает девушке двадцати лет, она обожала веселье, шумные сборища, желала танцевать, заниматься спортом и петь, тогда как ее муж был замкнут, застенчив и молчалив, а все то время, что он не занимался делами во внешнеторговой фирме, отдавал чтению и классической музыке.