Маг. Биография Пауло Коэльо

Действие романа «Дьявол и сеньорита Прим» разворачивается в вымышленной деревушке, каждый из 281 жителя которой отличается безукоризненной честностью. Мирное устоявшееся бытие нарушается прибытием некоего чужестранца Карлоса, в котором старуха Берта — она живет на свете дольше всех — узнает того, кто принесет им зло, а иными словами — дьявола. Чужестранец поселяется в гостинице, где работает единственная незамужняя женщина этой деревни — Шанталь Прим. Приезжий, желая проверить моральные качества обитателей деревни, избирает своим орудием именно ее — сироту, недолюбливаемую соседями. Представившись предпринимателем, потерявшим жену и двоих детей в результате злодейского убийства, он предлагает сеньорите Прим возможность разбогатеть и начать новую жизнь вдали от этого захолустья. Взамен она должна будет помочь ему — убедить односельчан принять участие в зловещем состязании: если кто-нибудь согласится без причины убить хотя бы одного из местных жителей, остальные получат десять слитков золота, спрятанных пришельцем в надежном месте. Срок — неделя. Это бессовестное предложение порождает конфликт, а через него в притчевой форме раскрывается сосуществование в душе каждого человека одновременно и ангела и демона.

В марте 2000 года, сдав в издательство «Обжетива» роман «Дьявол и сеньорита Прим», Коэльо улетел в Париж, где набирала обороты рекламная кампания, приуроченная Анной Каррьер к выходу «Вероники…» в переводе на французский. Однажды в понедельник, в пепельно-серое промозглое утро, его внимание, как и внимание миллионов парижан и приезжих на улицах французской столицы, привлекли автобусы маршрута 87, на бортах которых Пауло на голубоватом фоне увидел собственное лицо крупным планом и сообщение о том, что «Вероника…» поступила во все книжные магазины города. Автобусы, украшенные такой рекламой, выехали с востока, с Пор-де-Рёйи, пересекли весь город, проделав около тридцати километров по самым оживленным местам Парижа — Лионский вокзал, площадь Бастилии, Сен-Жермен-де-Пре, — и завершили путь в финальной точке, на Марсовом Поле. Подобная рекламная акция прошла в тот день и в четырнадцати других французских городах. Тем не менее ожидаемых результатов PR-усилия на этот раз не принесли. Французам, вероятно, не понравилось, что книгу рекламируют как новый сорт мыла или зубную пасту, и продажи «Вероники…» оказались ниже ожидаемых, не достигнут уровня предыдущих книг, несмотря на то, что средства были вложены более значительные. Пресса, впрочем, приняла новинку тепло, а консервативная и основательная «Фигаро», пользующаяся репутацией влиятельнейшей газеты в стране, в своих оценках ничем не отличалась от бойкого «Экспресс». Одновременно — но тоже без прежнего ажиотажа — роман начал поступать в книжные магазины Тайваня, Японии, Китая, Индонезии, Таиланда и Соединенных Штатов.

По Парижу разъезжали автобусы, украшенные портретами Пауло и рекламой его книги «Верониа решает умереть», но такой вид маркетинга оказался для читателей неприемлемым

«Глобализация» литературного успеха способствовала проникновению Коэльо в самый высший круг международной элиты («jet set»). Начиная с 1998 года он неизменно участвовал во Всемирном экономическом форуме, впервые организованном в 1971 году профессором-экономистом Клаусом Швабом в швейцарском городе Давосе, куда ежегодно съезжались мировые знаменитости из мира политики (с 2000 года Пауло по приглашению учредителя стал членом фонда Шваба). Главный гость Давосского форума-2000, американский президент Билл Клинтон, за несколько месяцев до этого на лужайке Белого дома, где приземлился его вертолет, сфотографировался с томиком «Алхимика» в руках. Узнав, что и бразилец тоже в Давосе, Клинтон сделал первый шаг к знакомству: «Эту книгу дала мне моя дочь Челси, — сказал президент, — она просто заставила меня прочесть „Алхимика“. И мне так понравилось, что я дал ее Хиллари». Встреча завершилась приглашением «с открытой датой»:

— Когда будете в США, известите меня. Если буду в Вашингтоне, я и моя семья хотели бы пригласить вас на ужин.

Спустя семь лет, в 2007 году, по просьбе предвыборного штаба Хиллари Клинтон Пауло напишет обращение в поддержку ее кандидатуры на пост президента США. Давос и до, и после этого давал ему возможность лично познакомиться с самыми именитыми своими читателями — бывшим премьер-министром Израиля, лауреатом Нобелевской премии мира Шимоном Пересом, голливудской кинозвездой Шарон Стоун, итальянским писателем Умберто Эко, предпринимателем Биллом Гейтсом, палестинским лидером Ясиром Арафатом и германским канцлером Герхардом Шредером. Автор «Имени Розы», входящий в число крупнейших специалистов мира по семиотике, в интервью, которое дал на одном из многочисленных «литературных чаепитий», проходивших в рамках Давосского форума, выказал превосходное знание творчества бразильца:

— Из книг Пауло Коэльо я больше всего люблю «Веронику». Она глубоко тронула меня. Признаюсь, «Алхимик» мне не очень понравился, потому что мы с автором исповедуем разные философии. Пауло пишет для верующих, а я — для тех, кто не верит.

Во второй половине 2000 года лихорадка, предсказанная Моникой Антунес десять лет назад, превратилась в эпидемию, захлестывавшую представителей всех социальных, культурных, экономических слоев общества, независимо от пола, возраста, расы, а тем более идеологических различий. Автор едва успел отреагировать на сообщение британской «Гардиан» о том, что «Алхимик» и «Пятая гора» — настольные книги бывшего чилийского диктатора Аугусто Пиночета, задержанного в Лондоне по требованию испанского трибунала, который предъявил ему обвинения в «применении пыток, в терроризме и геноциде»: «Мне бы хотелось знать, будет ли генерал читать мои книги и после того как узнает, что бразильский военный режим трижды арестовывал меня и что у меня множество друзей, в период диктатуры схваченных в Чили или высланных из страны». И вот вскоре, давая интервью каракасской газете «Универсаль», венесуэлец Мигель Санабрия, идеологический комиссар организации, поддерживающей президента Уго Чавеса, сообщил, какие книги следует читать для политического самообразования, и в числе авторов наряду с Карлом Марксом, Симоном Боливаром и Хосе Карлосом Мариатеги оказался Пауло Коэльо. Книги Пауло держали в руках или ставили на свои книжные полки и еще более одиозные личности, как например, Виктор Бут, в начале 2008 года арестованный в Таиланде американскими спецслужбами. Этот отставной майор КГБ, который считается одним из крупнейших контрабандистов оружия (его судьба вдохновила создателей фильма «Оружейный барон» с Николасом Кейджем в главной роли), сообщил корреспонденту «Нью-Йорк таймс» Питеру Ландесману, бравшему у него интервью, что в перерывах между продажами зенитно-ракетных установок находит отдохновение в книгах Пауло Коэльо. На войне, которую США вели против террористической сети «Аль-Каида», те же книги появлялись по обе стороны линии фронта. По сведениям английской газеты «Санди таймс», «Алхимика» чаще всего спрашивали при посещении походной библиотеки солдаты 10-й горнострелковой дивизии США, охотившиеся за сподвижниками Бен Ладена по афганским урочищам и пещерам. А журналистка Патрисия Кампос Мелло из газеты «Эстадо де Сан-Пауло», посетив 4-й концентрационный лагерь в Гуантанамо (Куба), где содержались подозреваемые в связях с лидером исламского терроризма, обнаружила, что американские надзиратели готовы предоставить заключенным несколько экземпляров «Дневника мага» в переводе на фарси.

Сам Пауло был немало удивлен, когда на просмотре фильма кубинского режиссера Томаса Гутьерреса Алей «Гуантанамера» обнаружил, что главный герой, отпущенный на похороны родственника, совершает долгое путешествие по острову с «Алхимиком» в руках. Поскольку книги Коэльо не выходили на Кубе, автор провел расследование и установил, что это — испанское издание, купленное на черном рынке за огромную сумму в 40 долларов. «Я ни секунды не раздумывая связался с кубинцами и предоставил им права на издание безвозмездно, — рассказывал он журналистам, — чтобы мои книги не продавались там по таким заоблачным ценам и большее число людей получило к ним доступ». В 2007 году Пауло станет жертвой хамства со стороны министра культуры Республики Куба Абеля Прието, отвечавшего за организацию Гаванской книжной ярмарки. «С Коэльо дело непросто, — заявил министр иностранным журналистам, демонстрируя, что недостаток воспитания не зависит от идеологической окраски. — Хотя он друг нашей страны и выступает за отмену экономической блокады, я не мог пригласить его на ярмарку, чтобы не подрывать авторитет и престиж этого мероприятия». Писатель не смолчал, и его реплику в блоге тотчас перепечатала газета «Нуэво геральд», крупнейшее в США испаноязычное издание, выходящее в Майами, цитадели антикастровских настроений. «Меня нисколько не удивляет подобное заявление, — написал Пауло, — Дорвавшись до власти, люди, прежде боровшиеся за свободу и справедливость, превращаются в угнетателей».

Впрочем, международный резонанс, который — благодаря или вопреки полемикам подобного рода — приобрели книги Коэльо, не отдалили его от Бразилии. Писатель, уже несколько лет не устраивавший у себя на родине автограф-сессии, в октябре 2002 года назначил презентацию своей книги «Дьявол и сеньорита Прим» во дворце Малый Трианон, где помещалась Бразильская академия литературы, и это было расценено как очередной шаг на пути к креслу «бессмертного». Очередной и уже не первый. На банкет, который давала Анна Каррьер в «Карусель дю Лувр», были приглашены все члены бразильской писательской делегации, присутствовавшие в Париже, но лишь трое удостоились от Пауло личного звонка с подтверждением — Нелида Пиньон, Эдуардо Портела и Жозе Сарней, экс-президент страны, а ныне — сенатор. Все трое были членами Академии. В тот вечер, когда была назначена автограф-сессия, разослали четыре тысячи приглашений. У входа в старинное здание на проспекте президента Вильсона собралась такая толпа, что пришлось усилить меры безопасности и вызвать полицейские подкрепления. Гостям были розданы тысячи пластиковых стаканчиков с ледяной минеральной водой — так захотел Пауло, жалевший, что нельзя сделать как в Париже: «Там моя издательница угощала присутствующих французским шампанским», — улыбаясь, говорил он журналистам.

Писатель получает книгу с автографом Жозе Сарнея

Ко всеобщему удивлению, бразильская критика отнеслась к «Дьяволу и сеньорите Прим» на редкость благожелательно. «Пауло Коэльо, достигнув 53 лет, наконец выпустил книгу с хорошим концом, рассказал историю, которая будит в читателе любопытство и держит его в напряжении», — писал комментатор журнала «Эпока». Исключением стала лишь заметка астролога Бии Абрамо из «Фолья де Сан-Пауло», которой редакция поручила откликнуться на новинку: «По примеру всех прочих его книг „Дьявол…“ также представляет собой безбожно растянутую притчу, — писала она, — притчу, которую можно было бы уложить в три абзаца, уподобив ее тем миниатюрам, что столь часто украшают повествование Пауло Коэльо».

Если внимательно понаблюдать за шагами автора в этот период, можно заметить, что вся его энергия направлена на подготовку нового паломничества — несомненно не менее трудного, нежели предыдущие: Пауло решил завоевать себе место в пантеоне бразильской словесности. Он не питал иллюзий и знал, что один провалившийся кандидат в Академию был совершенно прав, утверждая, что «легче победить на выборах губернатора штата, чем быть причисленным к лику „бессмертных“». Знал он и то, что многие из 39 выборщиков морщат носы при упоминании имени Пауло Коэльо и не скрывают этого. «Я попыталась прочесть его книгу, но застряла на восьмой странице», — сказала журналистам Ракел де Кейроз, писательница из штата Сеара, четвероюродная сестра Коэльо, на что тот ответил, что ни одна из его книг не начинается раньше восьмой страницы. Уважаемый христианский мыслитель Кандидо Мендес, ректор и владелец университета, носящего его имя, где Пауло чуть было не выучился на юриста, оценил его творчество еще более сурово:

Я прочел все его книги от конца к началу, что, впрочем, не меняет дела. Пауло Коэльо уже затмил во Франции славу Сантоса-Дюмона. Но он — не отсюда (то есть не из Бразилии), а из глобального мира облегченного мышления и невежества, преобразованного в субмагию. Наш симпатичнейший колдунчик бесстрашно служит этому прирученному воображению. И субкультура процветания нашла в нем своего идеального выразителя. Нет, он создает не текст, а расфасованный продукт массового потребления.

Уверенный в том, что мнения Ракел и Мендеса не разделяет большинство остальных 37 выборщиков, Пауло не «поддавался на провокации» и продолжал осуществлять свой план. Он обхаживал лидеров групп и подгрупп, на которые была разделена Академия, обедал с ними и ужинал и не пропускал выхода их книг. Во время автограф-сессии Жозе Сарней — еще одна излюбленная мишень критики — с улыбкой позировал фотографам, подписывая экземпляр своего романа «Сараминда» самому именитому из сотен читателей, что выстроились в очередь, чтобы получить от бывшего президента страны книгу с дарственной надписью. Впрочем, очень скоро цель Пауло сделалась секретом Полишинеля. В конце года нашумевший своими романами Карлос Эйтор Кони, обладатель кресла № 3 в Академии, выступил в «Фолья де Сан-Пауло»:

Я написал хронику, комментируя то пренебрежение, с которым критика отнеслась к творчеству певца Роберто Карлоса и писателя Пауло Коэльо. И считаю истинным чудом то, что они сумели выжить, потому что если бы дело зависело от специализированных СМИ, оба жили бы где-нибудь под мостом, побираясь и изрыгая хулу на божий мир. Все обстоит иначе. У того и у другого есть преданные приверженцы, тот и другой не обращают внимания на критику, идут вперед, никому не мстят, а даже по мере сил помогают ближним. Я — личный друг Пауло Коэльо, и он знает, что может рассчитывать на мой голос, когда будет баллотироваться в Академию. Меня восхищает его характер, его великодушное умение ни на кого не нападать и достоинство, с каким он относится к своему успеху.