Магам можно все (сборник)

Варан вдохнул ветер — и первым делом посмотрел на башню. И вовремя посмотрел.

Высоко — в зените — летела повозка. Четыре птицы, запряженные попарно спереди и сзади, тянули крылатую конструкцию: Варан знал, что «летучие кареты» строят из полотна и перьев, дерева и рыбьего уса. Треугольные крылья торчали по обе стороны повозки, но не взмахивали — как будто грандиозное сооружение было слишком величественно, чтобы стараться самому, хватит того, что вокруг надрываются крыламы…

Повозка описала широкий круг над башней. По всему острову выглядывали из окон и щелей любопытные головы, кое-кто выбежал на улицу: вот так новость, межсезонье — и такие гости.

Заиграла труба у княжеского дворца. Засуетились стражники. Крыламы, на минуту зависнув в воздухе, медленно стали опускаться на специальную посадочную площадку.

Варан знал, что хозяин повозки прилетел не к князю.

Он вернулся в пещерку, где ждала сезона парусная лодка, и растянулся на своей подстилке. Бежать, толкаться, выведывать — небезопасно, да к тому же бесполезно: никто ничего не скажет. Никто ничего не знает сам. Ну, прилетел посланец от Императора… Ну, к господину Императорскому магу… Вечером сходить на пристань, может, кто-то что-то разузнал через знакомых слуг…

Он проснулся через несколько часов оттого, что во сне его хлопали крылья. Вскочил, едва не стукнувшись головой о нависающую корму. Затряс головой — крылья хлопали наяву, ветер, распахнувший двери, гулял по камню смерчиками перьев и пыли.

Варан метнулся наружу.

На ближайшей скале стояла небольшая серая крылама. Всадник ее был одет неподходяще для верховых прогулок — на нем была широкая светлая хламида, длинная, переливающаяся складками. На указательном пальце поблескивал под солнцем красный камень. Лицо было закрыто серебряной сеточкой стражника.

— Садись…

Отплевываясь от перьев, Варан взобрался в седло за его спиной. Уже на взлете оглянулся: далеко на северо-западе, над самым горизонтом, едва маячили четыре крыламы, запряженные в летающую повозку.

* * *

— Хочешь пить? — Маг плотно задергивал занавески.

Варан не отказывался. Здесь, наверху, ему хотелось пить почти всегда — несмотря на то, что отец возил ему снизу полные фляжки.

— Что ты надумал? Я ведь еще с утра вышел продышаться, нюхнул — батюшки, весь остров провонялся твоей решимостью…

— Ты смеешься, — сказал Варан, отнимая от губ железную кружку.

Маг вышел из-за расписной тканевой ширмы. Вместо блестящей хламиды на нем был светлый костюм, в котором Варан увидел его впервые. Разумеется, чистый, сухой и отглаженный.

Варан огляделся. Комната хранила следы чужого присутствия: две большие раковины с остатками снеди… Второе кресло перед столом… Строго сдвинутые ширмы… И большой прозрачный сосуд, до половины наполненный мутноватой жидкостью. Под взглядом Варана маг убрал сосуд на полку.

И еще — в комнате был запах. Несмотря на то, что, отправляясь за Вараном, маг оставил все окна открытыми.

— Можно спросить?

— Кто это был? Да так… чиновник. Садись… Ты решился уехать? Я не могу дать тебе карту, или ты ее погубишь, или тебя из-за нее убьют. Найди себе ракушку большую и сделай хорошую копию…

Варан смотрел, как он роется в сундуке, как извлекает и разворачивает карту. Бумага похрустывала, и от этого хруста кожу царапал озноб.

— Ты ведь не Император, — пробормотал Варан.

— Правда? — хмыкнул Лереаларуун.

— Тогда кто ты, Сполох?

Не глядя на него, маг расстелил на полу карту. Взял со стола перламутровую раковину с остатками трапезы, выкинул объедки за окошко, на секунду впустив в комнату солнечный луч. Варан зажмурился.

— На, — маг бросил раковину к его ногам. — Возьми царапалку — и займись… чем болтаться без дела.

Варан нашел в кармане писчий ножик. Сел на пол. Маг примостился на краю стола, закинул ногу на ногу:

— Всем отпрыскам всякого Императора дают одно и то же имя.

— Так ты… — Варан помолчал. — Я догадался.

— Ты необычайно проницателен.

— Ну прости, — сказал Варан, рассматривая большую кричайку в левом нижнем углу карты. — Я всего лишь глупый поддонок… Что значит «всякого Императора»?

— Император бессмертен… как вечен трон. Но трон, как и всякую мебель, приходится чинить. А императоры сменяют друг друга, чтобы Император никогда не умер.

Варан поколебался.

— А… сын Императора и одновременно маг… Так бывает?

— Не бывает. Не было до сих пор. Это мой козырь — и одновременно мое проклятие. Тут либо на трон, либо… либо вообще никак.

— А твоя мать…

— Давай не будем о моей матери. Во дворцах, знаешь, тоже есть сложенные кем-то печи… Отца своего я никогда не видел, но это неважно.

Варан провел ладонью по перламутру. Увидел внутри раковины собственное искаженное отражение.

— Но что ты здесь делаешь? — спросил тихо.

— Жду решения своей участи, — сухо ответил Сполох.

— И кто ее решает?

Маг сидел, постукивая пяткой по деревянной ножке стола. Смотрел в окно, как будто мог видеть сквозь плотно задернутую штору.

— Наследников много. Император дряхл. Кланы, возглавляемые моими братьями, ведут затяжную войну, о которой тут, на Круглом Клыке, не имеют понятия, — даже князь. Я сижу здесь — меня убрали с глаз долой, спрятали в тайник, чтобы вытащить оттуда, когда кто-то победит…

— Ты же маг, — сказал Варан. — Почему ты подчиняешься?

Маг улегся спиной на стол. Хрустнули редкие сминаемые бумаги:

— У них в заложниках моя мать.

Варан молчал.

— На службе у моих братьев — тоже маги, — пробормотал Сполох, будто оправдываясь. — Но пока я не буду дергаться, мать в безопасности.

— Князь знает? — спросил Варан.

— Догадывается… Ты никогда не задумывался, зачем здесь, на крохотном островке, который совершенно бесполезен девять месяцев в году… зачем здесь Императорский маг? Это место ссылки, Варан. Или уединения. Мой предшественник, так здорово украсивший эту комнату, был престарелый мудрец, который…

Маг запнулся. Перекатился на бок, упал со стола, приземлился на четвереньки. Ударился коленом. Зашипел от боли.

— …который, по всей видимости, не брезговал играми с императорскими деньгами… Может быть, из чисто научных соображений. Может, ему льстило, сколь высокой степени искусства он достиг… А может, его сослали сюда именно за это. За подделку денег. Вряд ли мы узнаем… У тебя не так много времени, эту карту надо очень точно перерисовывать, а учитывая неизбежное изменение масштаба… работа не на один день, ты мне поверь.