Маги криминала

2. Государственная мафия, которая опекает организованную преступность и участвует в присвоении награбленного, создает нестабильность в стране, это ей выгодно. Наибольшая нестабильность — в момент революций и войн. Объемы награбленного в периоды исторических катаклизмов несоизмеримы со стабильными периодами. Значит, нестабильность надо провоцировать. Война в Чечне — один из примеров.

3. Наибольшую выгоду из подобной политики власти получает криминальное сообщество, которое необычайно усилилось экономически и организационно за последние годы.

4. Вместо борьбы с преступностью происходит смыкание с ней власти и бизнеса.

Вывод прост: преступность в стране будет прогрессировать. Это выгодно определенным политическим кланам. Следовательно, численность преступного мира будет продолжать расти, будет расти число заключенных, попадающихся на преступном промысле. Тем более что доходы вора любой «масти» намного превосходят сегодняшние заработки врачей, учителей, инженеров и военных.

Беня, король карманников, попался и предстал перед судом.

— Прошу объяснить, — обращается к нему судья, — каким образом вам удалось снять золотые часы с цепочкой вместе с жилетом с пострадавшего?

— Господин судья, за такие консультации мне платят.

Любопытно оценить доходы представителей криминального сообщества. Кто же из «джентльменов удачи» наиболее везуч? Вор-карманник в месяц может добыть несколько тысяч рублей, в то время как взломщики банков (в том числе хакеры) вынимают за одну операцию из хранилищ миллионы и миллиарды рублей; вор-домушник может вытащить денег и драгоценностей из квартиры на несколько десятков тысяч долларов, а перекупщик краденого (барыга) выдаст ему в десять раз меньше, а тот и тем доволен; шулер и ломщик, если повезет, зарабатывает несколько тысяч баксов в день, а вымогатели или похитители детей (киднеппинг) — несколько сотен тысяч долларов. Есть среди воров и более удачливые.

Число участников, занятых более доходными видами криминальных ремесел, на порядки ниже, чем простых карманников, майданщиков и им подобных. Что тому причиной? Во-первых, разница в сроках наказания; во-вторых, непопулярность таких преступлений, как киднеппинг; в-третьих, может быть, самое главное — отсутствие теоретической, практической школы, дефицит интеллекта в среде уголовников.

Многие берутся и за воровское ремесло без посвящения воровских иерархов, и за управление страной без надлежащих качеств. Самый большой урон любой области человеческой деятельности наносят дилетанты, любители, недоучки. Издавна профессионалы ограждали «цеховое сословие» от их проникновения, вводя различные ограничения. В России, начиная с 1917 года до сегодняшнего дня, сохранить профессионализм оказалось невозможно.

Потенциальные возможности воров различных категорий не сравнить.

Возможности государственных деятелей, крупных банкиров и коммерсантов намного превосходят возможности воров-профессионалов и, естественно, остальных граждан. В силу своей нищенской философии как раньше, так и сейчас простой человек способен унести тайком с производства кусок мяса, слить бензин, украсть моток пряжи или несколько метров ткани, но это мгновенно пресекается правоохранительными органами. Главное же в том, что объемы воровских деяний воров-профессионалов в десятки раз меньше воровства явных и замаскированных государственных воров.

Сильные черты характера и волевые качества позволяют криминалу заниматься экспроприацией наворованного у высоких государственных воров. И это не рэкет — это предложенный ленинской философией процесс перераспределения ценностей, когда сильный отнимает у слабого то, что тот не может защитить. Воришки занимаются тайным воровством, не осмеливаясь в открытую грабить нацию. Наши подпольные и явные миллионеры типа Черномырдина не упоминаются в журнале «Форбс» как самые богатые люди планеты, поскольку происхождение их богатств неизвестно.

ВЫВОДЫ

1. В криминальном сообществе сложилась четкая управляемая структура, обладающая мощным капиталом и криминальной силой.

2. Вхождение криминалитета в бизнес еще более укрепляет его позиции, заставляя считаться с ним.

3. Капитал и сила позволяют криминальному сообществу претендовать на власть.

Обычаи, традиции, «законы» воровского сообщества

Сидят зэки в камере. На столе — хлеб. Вдруг выскакивает крыса, хватает хлеб и бежит. Один из зэков снимает башмак и убивает ее. Другой зэк говорит:

— Вот мы все здесь сидим — воры. Крыса украла у нас хлеб, значит она тоже вор. А раз вор — она наш товарищ. И ты убил нашего товарища. Если не придумаешь отмазку, плохо тебе будет.

— Если она наш товарищ, — отвечает первый зэк, — что ей, западло было посидеть вместе с нами?

«Законы». Анекдот иллюстрирует одну из воровских традиций — не вредить своим собратьям по ремеслу. Совокупность всех традиций и обычаев объясняет, почему угнетенное, загнанное в тюрьмы преследуемое преступное сообщество выжило, существует, а сегодня еще и процветает. Этому есть такие объяснения:

1. Стремление режима сохранить этот клан как инструмент, который отвлекает народ от провалов политики, на который можно свалить большую часть государственных бед. В эти периоды объявляется в СМИ «беспощадная» борьба с криминалом.

2. В заключении, в тех условиях, в которых содержатся «эти отбросы общества», как их величали и Гюго, и Горький, и советские идеологи, могут выжить только сильные личности.

3. В криминале существует совершенная система управления сообществом, от которой далеко отстает традиционная система управления государством.

Наиболее стойкая идеология, возможно, присуща именно воровскому клану. Только твердая убежденность, помноженная на традиции и силу характера, оказывает действие на души людей. Примеров тому много, в частности бескомпромиссное поведение пенсионеров на митингах, отстаивающих под красными знаменами пошатнувшиеся идеи социализма и коммунизма. Аналогичным образом криминал вдалбливает в головы интеллектуально незрелых «шестерок» свои многовековые обычаи, традиции и «законы».

Структура управления сообществом позволяет ворам использовать принципы коммунистической морали. Считается, что все воры равны, но тем не менее среди них выделяются авторитеты, личные качества которых предопределяют воровские успехи. Лучших среди них на основании рекомендаций двух-трех «законников» после соответствующей проверки признавали «вором в законе». Присвоению этого высшего титула предшествовал ритуал «коронования» и «клятвы» на верность «братве». Такой хорошо срежиссированный и отрепетированный годами спектакль в значительной мере поднимал статус организации и авторитет приобщенных, усиливал эмоциональное воздействие на людей. Ритуал по существу сходен с процедурой отбора и приема в члены партии, но намного превосходит ее по значимости в воровской среде.