Магистр! Вы, кажется, влюбились

Раяр степенно кивнул, смерив нас взглядом жутковатых янтарных глаз… Несмотря на знакомый оттенок, его глаза не казались теплыми, как у Абеля, они были страшными. Хищными.

Как известно, все познается в сравнении. В сравнении с этим магистром мой ужас был совсем даже не ужасом, лапочкой двухметровой он был.

— Вам приготовят покои, — пообещал магистр, и, отделившись от его тени, по камням заскользило подрагивающее темное облачко.

Абелю стоило бы быть благодарным: нас не только не пустили на удобрение для местных растений, но даже обещали приютить, обогреть и в перспективе накормить. Гэдехар должен был бы оценить гостеприимство первого магистра, его доброту и терпение…

— Не стоит, — покачал головой самый ужасный дракон на свете. — У нас нет на это времени.

— Только не говори, что мы прямо сейчас полетим обратно, — простонала я, предчувствуя долгий… очень долгий полет, который с большой вероятностью рисковал завершиться в море. Где-нибудь в районе завесы…

Гэдехар был непоколебим и немногословен.

— Да.

Была ли я в шоке? Да я в ужасе была… от ужаса.

— Вы вторглись в мой дом, испортили мой сад, — магистр сказал именно то, что я так боялась услышать. Раяру оставалось произнести лишь логичное для представителя его вида «за это я вас съем», но вместо этого он выдал неожиданное: — И собираетесь так просто уйти? Я требую объяснений.

— Его мудрая запугала. Вот он и спешит, — поделилась информацией догадливая Малика, ненавязчиво встав между ужасом и своим братом. — Я сама тебе все расскажу. Отпусти их.

Раяра её слова не особо успокоили, зато заинтересовали Яну.

— И как, есть что рассказать?

— А ты спроси, откуда у меня свой дракон, — провокационно предложила Малика, погладив Шатхема по руке. Это была безоговорочная победа, возможности возмутиться магистру просто не дали.

Непобедимое женское любопытство оказалось сильнее неискоренимого мужского упрямства.

И нас послали, в сердцах посоветовав никогда больше не попадаться на глаза.

— Хотя бы ближайшие лет десять, — шепотом уточнила срок нашего изгнания Вилора.

Она была так добра, что на моё пессимистичное замечание, что из-за торопливости некоторых драконов нам светит скорое утопление и через десять лет от нас уже просто ничего не останется, все рыбки съедят, предложила невероятное:

— Так есть же корабль? Почему бы вам на нем не вернуться?

Гэдехар не поверил своим ушам, да мы все не поверили. И только Малика странно хохотнула, будто бы ни секунды не сомневалась, что Вилора нас всех чем-нибудь непременно удивит.

— А что? — не понимая нашего растерянного вида, в поисках поддержки она посмотрела на магистра. — У нас же как раз один из их торговых кораблей стоит в порту. Когда он отходит?

— Через несколько часов, — не задумываясь ответил Раяр, который, судя по всему, лично следил за всеми крупными торговыми сделками.

А эта сделка, должно быть, считалась очень крупной. Торговое судно, по крайней мере, оказалось просто огромным. Даже больше «Дочери семи ветров» — королевского корабля.

Сложно было понять, какие именно отношения связывают Яну и магистра… По словам ДаВилора можно было решить, что она что-то вроде домашнего животного, но в отношении к Яне самого Раяра ничего подобного видно не было. Вот, например, её просьбу он выполнил сразу.

Ворчал, конечно, на ужаса моего зло косился, но дорогу до портового города нам показал, облегчая перемещение и полностью уничтожая риск сбиться с пути и выбраться из огненной воронки далеко от нужного места. Уже в море, например.

Малика прощалась эмоционально. Обняла меня, такая неожиданно тёплая, шмыгнула носом и зачем-то пообещала не плакать.

— Я же никогда не плачу и сейчас не буду, — зачем-то повторила она слова ДаВилора.

Шатхем был куда сдержаннее. Он нас совсем не знал и не видел ничего трагического в том, чтобы навсегда с нами распрощаться. В его осиротевшую после разлома картину мира вписывалась лишь Малика, остальное пока не имело значения.

Яну, в общем-то, тоже не должно было трогать наше поспешное отплытие, но она все же выглядела грустной. И провернула совершенно невероятное — полезла обниматься.

— Жалко, что вы спешите, — призналась она, неодобрительно покосившись на Абеля. — Мы бы о стольком могли с тобой поговорить…

— О чем, например? — усмехнулся Раяр, отцепляя Яну от меня. Обняв её за плечи и удерживая от ещё каких-нибудь спонтанных и шокирующих действий, он периодически поглядывал на корабль, где сейчас царили паника, неразбериха и атмосфера подбирающейся, уже совсем близкой неконтролируемой истерики: ведь корабль почтил своим визитом король. Да, помятый, побитый и в каких-то лохмотьях, но король!

И даже больше того, он собирался с ними плыть!

— О человекоядных кошмарах, — пожала плечами Вилора. — У нас с ней столько общего…

Ночная бестия* — «Как приручить дракона» посвящается.:3 

Глава двадцать шестая

Второе плавание в моей жизни можно было назвать удачным. Никаких опасностей, никаких русалок, никаких проблем. Только знакомый страх матросов перед Абелем и трепет перед королём.

Если бы не дракон со своими драконьими неожиданностями, смущающим это плавание тоже не стало бы. Просто спокойное путешествие домой.

Но это же Гэдехар… Какое с ним спокойствие?

О своей гадской натуре ужас вспомнил под конец путешествия. Вот даже когда завесу преодолевали, он себя хорошо вел. Сам терпел дискомфорт и собратьев своих бешеных заставлял терпеть. В особенности доставалось бестии, которая получила в качестве учителя всеобщего языка какого-то убийцу, что дожидался казни в тюрьме портового городка, название которого я не потрудилась узнать, и одной фразой могла вогнать в ступор даже многое повидавших матросов.

На трапезу драконицы меня не брали, смертника я не видела, но по неожиданному говору бестии нетрудно было догадаться, что тип тот был в высшей степени неприятным.

Бьерра, как представилась бестия, после знакомства с носителем языка не только жаловалась на изжогу, но и изъясняться нормально не могла.

Матросы её матерные выверты слушали с опасливым уважением. Мы… Гэдехар периодически пытался зажать мне уши, Сихем морщился и уходил, стоило бестии открыть рот. И только Иль развлекался. Таскался за ней по всему кораблю и с удовольствием слушал.

— Давай ей хоть кого-нибудь скормим, — раздражался с каждым днём все больше Ануш, не уставая предлагать одно и то же. — Сил нет слушать.

— Как только найдём подходящую кандидатуру, — обещал Гэдехар.

Бьерра бранилась.

Ее случай можно было считать первым неудачным обучением местному языку. Даже Иль, питавшийся пиратами, изъяснялся вполне пристойно, изредка наводя на мысль, что в пищу ему достался весьма начитанный головорез. Вот только на отвратительный характер дракона это никоим образом не повлияло, к сожалению.