Магия Афродиты. Сила и красота женской сексуальности

Почему так сложно сказать правду? Ведь нас всегда учили именно этому – говорить правду. И делать это, согласно пословице, должно быть легко.

Но на самом деле это никогда не бывает просто. Всегда существуют другие, противоречащие этому истины, которые мы также постоянно слышим. Если не можешь сказать ничего приятного, лучше ничего не говори. В нас живет упорная вера в то, что наше мнение по большому счету никому не интересно, и, как следствие, сомнение в том, что наши слова достойны того, чтобы их услышали, в особенности если высказывание не имеет солидных подкрепляющих фактов.

Пласты истины

Я всегда считала себя правдивым человеком. Однако в какой-то момент я поняла, что правда состоит из нескольких пластов. Мы думаем, что говорим правду, не осознавая того, что существует несколько уровней эмоциональной правды. Насколько проще стало бы общение, если бы мы могли просто сказать: «Я обеспокоена», или: «Я боюсь потерять контроль», или: «Я очень хочу именно этого», вместо того чтобы пытаться все и всегда логически, аргументированно обосновать.

Но бывает и так, что вы даже не осознаете свою истину.

На протяжении большей части жизни мои отношения и сексуальность были нетрадиционными. Я брала на себя ответственность за все свои действия и их последствия и при этом неохотно устанавливала правила для других. Хотя у меня строгие моральные принципы, со стороны мое поведение могло выглядеть развязным, шокирующим или даже откровенно глупым.

Долгое время я отказывалась диктовать условия или выдвигать требования своим мужчинам и не пыталась контролировать их действия. Мне казалось непреложной истиной то, что они абсолютно вольны делать самостоятельный выбор в жизни, а мои желания, потребности и даже советы не должны им в этом препятствовать.

В двадцать лет у меня был роман с человеком, который относился ко мне очень нежно. У нас были абсолютно свободные отношения, то есть мы не имели друг перед другом обязательств и могли свободно вступать в связь с другими партнерами. Мы были очень хорошими друзьями, замечательно общались, искренне любили, не ревновали друг друга (или нам казалось, что не ревновали) и были способны управлять своими эмоциями – пожалуй, мы даже получали удовольствие, когда они накалялись.

Я пережила несколько подобных отношений, где мне приходилось мириться с существованием у моих партнеров других связей. Со временем я стала обращать внимание на то, что подобная форма отношений вызывает у меня болезненные ощущения, и задумалась – а что же дальше? И тем не менее я продолжала придерживаться своей правды: я не должна была диктовать условия, как человеку жить, что выбирать и как развивать отношения. Оборотной стороной моих убеждений были душевные страдания, нежелание так жить и неспособность с этим справляться. Однако я не хотела об этом думать и даже не всегда осознавала свои истинные ощущения, подавляя их рациональными представлениями. Я никогда не говорила о своих переживаниях, старалась вообще не думать о них.

Когда мужчины скрывали от меня свои связи с другими женщинами, а потом правда все же выплывала наружу, я всякий раз была искренне изумлена. Я была так правдива, а они лгали мне! Зачем? Я говорила, заверяла их, что это их собственный выбор, и он не имеет ко мне отношения. Так почему же я испытывала такую острую душевную боль, глубокое разочарование от предательства и эмоциональное расстройство? Я считала, что причина только в том, что они мне лгали.

В конце концов я постигла более глубокую истину – мне было плохо от собственной лжи. Правда состоит в том, что мне не нравилось, что мои возлюбленные спали с кем-то еще. Я и сейчас не осуждаю свободные отношения, но сама не хочу иметь таковых. Возможно, в двадцать пять лет это меня устраивало, но сейчас все иначе.

Мне до сих пор нелегко говорить правду. Часто я предпочитаю промолчать, когда считаю, что моим словам будут не рады, я лишь вскользь касаюсь жестоких истин, стараясь смягчить их. Но, по крайней мере, я чувствую опору под ногами – мне известна моя собственная правда. Поделиться ею бывает куда как сложнее, так как в этот момент просыпаются различные страхи – страх вызвать недовольство, быть отвергнутой, страх необходимости оправдания и страх стыда. Но я решительно настроена идти по пути правды.

Подоплека голоса истины

Правда больше всего реагирует на признание. Она плохо отзывается на споры, убеждения или альтернативные взгляды. Лишь признание не умаляет значимости произнесенных слов.

Возможно, поэтому люди часто склонны делиться наболевшим в несколько формальной обстановке с незнакомцами, например, в кабинете юриста, в группе поддержки или на различных семинарах. Их слушатели не стремятся поправить, высказывая свой взгляд на ситуацию или на характер говорящего, они вежливо молчат до тех пор, пока человек не закончит свою речь, тогда как у наших родственников, супругов, близких друзей уже сложился настолько четкий взгляд на нашу жизнь и особенности личности, что попытка выразить мысль, выходящую за установившиеся рамки, может превратиться в настоящую битву.

Если прежде, чем сказать правду, нам приходится взвешивать все последствия этого, то мы редко решаемся ее высказать. Правда редко сопряжена с чувством безопасности – стоит ее высказать, и мы лишаемся возможности отступления. Эту способность следует развивать, практикуясь в том же кабинете юриста, в группе поддержки или в случае, если вам удается заключить «правдивое соглашение» с другом или супругом. Можете практиковаться наедине с собой: говорите вслух, говорите с зеркалом и записывайте свои мысли в дневнике.

Правда имеет свойство создавать вокруг себя звенящую тишину. Она редко укладывается в рамки светской вежливости. Часто она бывает ранящей, пугающей, непримиримой. Она привлекает к нам внимание. Говорить правду о сложных, причиняющих боль вещах – значит приковать к себе внимание в тот момент, когда мы наиболее уязвимы. Правда может поставить под сомнение убеждения, которых мы долгое время придерживались. Произнесенная вслух правда может нанести сокрушительный удар по системе общества.

У правды существует много пластов. Мы можем обнажить прагматический, обманчивый, пристрастный или неясный уровень правды. Но зачастую мы не говорим правды не из преднамеренной манипуляции, а из простого желания избежать неприятных моментов. Правда не всегда приятна, ее могут воспринять как обиду. Что же мы делаем в этом случае? Идем на определенную степень компромисса: молчим, лишь подразумеваем нечто, что не хотим говорить напрямую, или говорим немного правды и ждем реакции на наши слова.

Я думаю, женщины хорошо научились молчать, не говорить правды. Я встречала множество женщин, которые замолкали в тот момент, когда, казалось бы, были готовы поделиться каким-то секретом, потаенными мыслями, когда пытались найти способ выразить чувства и мысли, которые считали невыразимыми. Говорить правду трудно, но альтернативные варианты обрекают нас на страх, ложь и боль. Быть правдивой с самой собой – значит найти правильный уровень выражения правды.

Правда о сексе

Говорить правду – это одно, а говорить правду о сексе и сексуальности – совсем другое. Когда мы обсуждаем тему секса, все наши уязвимые места становятся еще уязвимее, обнаженнее. Всплывает столько страхов, шаблонов и ложных установок, посланных из подсознания, что человек порой не может выразить даже самую простую мысль. Секс сам по себе является настолько сильным впечатлением, что не хватает слов. Не знаю, возможно ли это вообще – сказать всю правду о сексе.

Такого рода сложности появляются с того времени, когда мы получаем первый сексуальный опыт, и не оставляют нас, пока мы ведем половую жизнь. Не просто выразить свои желания и что-то предложить, сказать о том, что нравится или не нравится, честно рассказать о своих чувствах и сделать это не один, а, возможно, сотни раз.