Магия Афродиты. Сила и красота женской сексуальности

Желательно сделать это, прежде чем вы приступите к чтению следующей главы. Свои впечатления запишите в дневник. (В дальнейшем вы можете прибегать к этому упражнению всякий раз, когда перед вами встает неразрешимая проблема.)

Стоит также спросить свое сердце, что ему нужно, чтобы открыться еще больше. Возможно, оно захочет, чтобы вы уделяли больше времени размышлениям и исцелению, начали ходить на тренировки, занялись творчеством или более открыто выражали свою любовь. Подумайте, как вы можете поддержать свое сердце, что можете сделать, чтобы помочь ему (и себе самой) открыться.

Упражнение, помогающее открыть сердце, оказало значительное влияние на мою жизнь во многих отношениях. Я осознала, что обычно закрываю свое сердце, когда боюсь или чувствую неуверенность. Но когда мне удается открыться, моя печаль уходит прочь. Страх, который я испытываю, не доводит меня до приступа паники, а накатывает и спадает, как волна. Неуверенность не заставляет меня автоматически защищаться, а постепенно отступает. Открыть свое сердце – для меня значит открыться потоку жизни.

Мириам

Источники

 Dear Lover: A Woman’s Guide to Men, Sex and Love’s Deepest Bliss, David Deida. Sounds True, 2006.

 Love After Love: Stages of Loving, Paula P. Hardin. New World Library, 1996.

 Passionate Marriage: Keeping Love and Intimacy Alive in Committed Relationships, David Schnarch. Holt Paperbacks, 1998.

 Rumi: The Book of Love: Poems of Ecstasy and Longing, Coleman Barks, John Moyne, Nevit Ergin, Reynold Nicholson and M. G. Gupta. HarperOne, 2005.

 The Conscious Heart: Seven Soul-Choices that Inspire Creative Partnership, Kathlyn Hendricks & Gay Hendricks. Bantam, 1999.

 Women Who Love Too Much, Robin Norwood. Pocket, 2008.

Пятая нить. Танец тела

Чем больше я танцую, тем больше обретаю гармонию с собственным телом.

Артемисия

Мы часто ведем себя так, словно главным является ум, душа, характер, а наше тело второстепенно, оно лишь вместилище сознания или духа. Но ведь у нас нет неопровержимых доказательств, что сознание и дух могут существовать вне тела. Они могут быть составляющими тела, или тело – их выражением. В любом случае, тело заслуживает не меньше внимания, уважения и благоговения, чем сознание и дух.

Я считаю, что именно двойственность нашего мышления заставляет нас воспринимать эти категории отдельно друг от друга, а не как стороны единого целого. Мы можем представлять дерево отдельно от леса или людей отдельно от земли. Но мы также можем рассматривать дерево как часть леса, а людей – как часть земли. Поэтому, возможно, эти разграничения тела, духа и сознания могут быть вопросом точки зрения. Если мы позволяем им быть просто частями нашего «Я», у них появляется возможность гармонично взаимодействовать.

Отделить тело от красоты и внешности может быть довольно сложно. Но это касается тела – того, что значит существовать в теле, внутри него и с ним, что значит быть этим телом. А не того, как это тело выглядит. Это тело, имеющее грудь и бедра, матку, вагину и клитор… а также руки, такие прекрасные; ступни и ноги, дающие нам возможность передвигаться, позвоночник, все это связывающий; голову, кожу, кости и пульсирующую кровь; вены, сухожилия и мышцы…

Мой танец с телом

Мне потребовалось много времени, чтобы подружиться со своим телом. Я имею в виду не то, как оно выглядит, а собственное нахождение внутри него. В подростковом возрасте у меня был юношеский артрит, и я испытывала разную по интенсивности боль во всем теле. Особенно невыносимой была боль в ногах. Примерно с двенадцати до девятнадцати лет я редко ходила, не испытывая какого-либо дискомфорта. Часто по пути из школы я не могла сдержать слез от боли. Бывали времена, когда меня просто ошеломляла бессмысленная природа хронической боли, и я беспомощно плакала часами напролет.

В школе я была освобождена от занятий физкультурой и страдала от того, что была лишена любимых игр. Я решила во что бы то ни стало участвовать в самодеятельности. Стоять на сцене иногда было мучительно, особенно во время зимних представлений, но я была готова пожертвовать своими ногами ради театра. Во время репетиций я присаживалась каждый раз, когда только было возможно. Иногда я едва могла сойти со сцены, а затем буквально падала от боли. Но в те моменты, когда пьеса оживала, я забывала об этом и выходила за грань своих возможностей. Думаю, это положило начало моему увлечению ритуалами.

Я много лет не могла найти средства от своей болезни. Я обнаружила, что тепло, массаж, сухая теплая погода приносили облегчение. Полностью избавиться от боли мне удавалось с помощью мощнейшего препарата, который я согласилась принимать в течение трех месяцев (позже я узнала, что это лекарство обычно выписывают только пожилым людям из-за его кумулятивных побочных эффектов). Затем в девятнадцать лет я стала посещать натуропата и обнаружила, что помочь преодолеть болезнь может специальная диета.

Я мгновенно обратилась в новую веру. Примерно после пяти дней диеты, исключающей молочные продукты, томаты, баклажаны и стручковый перец, кофе, алкоголь, сахар, специи и соль, куриное и красное мясо, пшеницу, грибы и цитрусовые, я почувствовала, как боль отступает, и никогда больше не возвращалась к прошлому. Этой диеты было удивительно просто придерживаться. Достаточно было одного малейшего отступления, и приступы боли возвращались, как предупреждение. После нескольких лет мое тело вновь стало воспринимать некоторые из запрещенных продуктов в маленьких количествах, тогда как других (помидоров, пшеницы и картофеля) я продолжала избегать на протяжении следующих десяти лет.

У меня изменился цвет глаз. Изначально у меня были карие глаза – коричневатые с зелеными крапинками. Их цвет изменился за одну ночь – так мне показалось. Как-то я посмотрела в зеркало и увидела, что у меня серо-голубые глаза. Это случилось через несколько месяцев лечения диетой, и мне казалось, что я стала другим человеком изнутри и внешне.

В возрасте примерно двадцати одного года я перенесла перенапряжение мышц лучезапястного сустава, возникшее в результате работы на пишущей машинке, и несколько лет едва могла писать – боль была невыносимой. Я всегда ценила свои руки выше всех остальных частей тела, так как я ими писала. В детстве, когда у меня был артрит, я заключила сделку с судьбой – я была готова потерять все, но только не возможность работать руками. Болезнь лучезапястного сустава казалась насмешкой над всеми перенесенными страданиями.