Магия цвета ртути

В одном из беднейших кварталов Валдарра произошел бунт, вызванный спором по поводу распределения питьевой воды. Реакция властей не заставила себя ждать — одиннадцать убитых и бессчетное количество раненых. В тот же день кто-то поджег опорный пункт ополченцев, что вызвало еще более ожесточенные репрессии.

Небольшая группа повстанцев, используя какие-то контрабандные чары, ухитрилась сотворить огромную летающую свинью, которая, зависнув над городом, сначала прочла, а потом начертала на небосводе яркими разноцветными буквами небольшое стихотворение, грубо высмеивавшее главу местной администрации.

Прибывшие по приказу солдаты расстреляли фантом аннулирующими чары стрелами, но за это время вся округа успела позабавиться описанием невозможного, с точки зрения анатомии, подвига почтенного чиновника.

К одному из представителей королевской фамилии Беальфы во время его прогулки бросился простолюдин с челобитной, но был перехвачен охраной и приведен в бессознательное состояние при помощи магических жезлов.

Исчезновение координатора районной группы Сопротивления — он или погиб, или был захвачен врагами — породило толки об измене. Военачальник среднего ранга был убит на крыльце собственного дома стрелой, пущенной с крыши здания напротив. Шумная ссора между двумя группами чародеев (одни действовали с разрешения властей, другие — на свой страх и риск) обернулась пожаром: сгорели гостиница и половина домов на правом берегу реки.

А Рит Кэлдасон с Серрой Ардакрис готовились совершить ограбление.

Объединенный революционный совет издал приказ о создании специального подразделения, подобного тому, которым в свое время командовала Серра. Правда, возглавил его по причинам, известным лишь Совету, вовсе не рвавшийся к этой должности Рит Кэлдасон. Серра, если ее и задела вторая роль, виду не подала. Во-первых, она вообще не имела склонности выказывать эмоции, а во-вторых, на деле они с Кэлдасоном осуществляли командование вместе.

В их отряде состояли два «субалтерна» и восемь «рядовых», по четыре от Сопротивления и от Братства праведного клинка. Этих отобрал лично Куинн Дислейрио, и они были закаленными бойцами. Однако подразделение нельзя было считать укомплектованным: в нем недоставало штатного чародея.

После изнурительной тренировки, проведенной в маленьком лесу за пределами города, Рита и Серру пригласил к себе Карр. Никто другой на этой встрече не присутствовал, сама беседа проходила в подвале, ярко освещенном магическими шарами, вход в который маскировала иллюзия сплошной стены.

Усевшись на одну из нескольких больших лавок, они подкрепились. Впрочем, для Серры и Кэлдасона это означало самую легкую пищу и чистую воду. Карр позволил себе бокал разбавленного бренди.

— Как дела? — спросил он, отпив глоток. — С отрядом все в порядке?

— Похоже на то, — ответил Кэлдасон. — Ребята стараются, выполняют все приказы. Проблем ни с кем пока не возникало.

— А то, что ты квалочианец, трений не вызывает? Предрассудки живучи, порой они встречаются и в наших рядах.

— Кажется, это волнует их не больше, чем то обстоятельство, что Серра родом из Гэт Тампура.

— Хорошо. Значит, по-твоему, отряд готов к испытанию?

— Готов, насколько это вообще возможно.

— Серра?

Она кивнула. Глаза женщины уже не были столь запавшими, на лице добавилось красок. Отдых, пища и, главное, наличие цели начали оживлять ее.

— Готов и рвется в драку. Особенно если представится возможность как следует взгреть моих прежних начальников.

— В таком случае моя идея должна вам понравиться. — Карр отпил еще глоток. — Не секрет, что одним из способов финансирования нашей деятельности является грабеж. Разумеется, мы грабим не народ, а государство, чиновников, власти, которые обирают своих подданных до нитки. Нечто подобное я предлагаю осуществить силами вашего подразделения.

— Политик, подбивающий на ограбление, — это здорово, — заметил Кэлдасон. — Интересно, что дальше будет?

Патриций рассмеялся.

— Вообще-то, — сказал он уже более серьезным тоном, — здесь имеется реальное противоречие. Настоящий слуга общества не должен становиться преступником, даже во имя благого дела, но бывают случаи, когда долг политика и общественный долг вступают в противоречие, разрешить которое не так-то просто. Мое положение именно такое.

— Ну и что ты собираешься делать? — спросила Серра.

— Близок день, когда мне придется отказаться от так называемой легитимной политики, то есть сделать то, к чему я призывал Кинзела, — перейти на нелегальное положение. Дела зашли слишком далеко, и участие в легальном оппозиционном движении уже не помогает решению назревших проблем. Прямое действие — вот единственный путь, который я для себя вижу.

— Меня удивляет, чего ради ты вообще так долго цеплялся за свою политику, — заметил квалочианец.

— А ты продолжаешь цепляться за свои иллюзии. Политика не бесполезна, и на определенном этапе моя деятельность имела смысл. Но теперь ситуация изменилась. Неужели ты, видя, что ложь и обман стали основой государства, продолжаешь верить банальностям?

— Ты сменил мелодию, Карр. Еще недавно вовсю уверял меня в важности и необходимости твоей деятельности как раз на политическом поприще.

— Возможно, дело в Кинзеле, в том, что я увидел, как близко подошел он к пропасти, — такое не может не отрезвить. Но в основном на меня повлияла общая обстановка. Попытки воздействовать на государство легальными средствами приводят лишь к усугублению гнета. Добиваться чего-либо через официальные каналы становится все труднее, и двойная жизнь, которую я веду, лишается практического смысла.

— Значит, ты уходишь в подполье?

— Возможен и такой вариант. Однако пока окончательное решение мною не принято, и прошу вас обоих держать это при себе. Хорошо?

Они кивнули.

— Но мы отклонились от темы, — деловито продолжил Карр. — Сейчас самое главное — это не мои будущие планы, а ваше конкретное задание. А оно из тех, которые нам особенно по душе: справедливое перераспределение выкачанных из провинций налогов.

— Перераспределение, — повторила за ним Серра, которой, видимо, понравилось это слово.

— Вот именно. Не все эти средства вернутся к народу, но мы постараемся передать людям как можно больше, изъяв лишь то, чего требуют наши насущные нужды.

Кэлдасон поднял бровь.

— Стало быть, ты собрался обложить налогом власти.

— Да, и они их уплатят, поверь. Смотри на это как на сбор податей от имени Сопротивления. Интересующая нас процедура происходит раз в три месяца, когда они собирают десятину с окраинных провинций. Земли там плодородные, есть несколько довольно крупных городов и множество деревень, так что суммы должны набегать солидные. Освободите место, ладно?