Магия для двоих

Еще у нас тут появилась Велия, мисс или миссис хрен поймешь. Еба…так не ругаться. Дамочка что нужно, вот только не помнит ни черта, от чего Эд дополнительно бьется головой об стену. Так ему и нужно. Ну что могу сказать, ловлю себя на мысли что нужно избавиться от Анны, чпокнуть Эдмунда, подмазаться к Деймону (сын, как никак, но она не в курсе) и вытворять непристойности с Велией.

Так что тут «весело». Скоро вернемся в Мистик, надеюсь хоть там от меня отстанут эти нацисты. Да я уже забил на то, чтобы остаться в этом райском уголке, от сестры с опекуном не дождешься такого счастья. А Деймон это Деймон (алкоголик).

А чуть не забыл, Элайджа и Татия свалили от нас, Эд позвонил сестренке и спросил где эта, что он сказала про нее я не могу написать, шляется, думал, может, померла, учитывая что творилось все возможно, а она Элайджу в чемодан и свалила. Тусят где-то в Париже, обещалась прибыть в Мистик Фоллс вовремя. А пока оригинал моей сестренки компостирует мозг братишки Клауса. Эдмунд не стал расстраивать Татию и признаваться в своих темных делишках, боится что ли? Так что эти древнейшие шалуны, ох и дали же они жару тогда, когда я в шкафу сидел, не в курсе последних событий.

Валары тоже те еще утырки. Реально Венеция, словно ничего и не было, выглядит, народ не в курсе эпических событий. Вот же ядреная вошь.

Ну что Дневник, я вынес тебе мозг? Ах да у тебя же его нет, у тебя есть страницы. Значит, я вынес твои страницы. Ладно, пойду на виселицу, у меня сейчас химия».

Странные в этом доме обитатели. Черноволосая брюнетка с голубыми глазами могла поклясться, что маленькая девушка – Анна, ходит сквозь стены, а у подозрительного мужчины англичанина, которого девушка про себя назвала злыднем, глаза периодически становились желтыми. Хрупкая девочка Ава, вздрагивающая от собственной тени, очень ловкая для человека. Юный Джереми слишком тянется к наукам, хотя может он гений своего времени? Очаровательная блондинка – Керолайн очень сильна, Велия видела, как у девушки кольцо закатилось за шкаф, так она, не прилагая усилий, отодвинула тяжелую мебель и достала свое колечко, не забыв при этом поставить шкаф на место. Вот так просто. Девушка с красивым именем Елена была беременна, ничего не обычного, но вот сюсюкаются с этой беременностью как-то до необычности дотошно. А молодой человек Елены, которого зовут Деймон, так вообще избегает Велию и смотрит на нее странно. Хотя она не лучше, тоже смотрит на него с подозрением. Эдмунд сказал, что они родственники с Деймоном. Интересно, что же она такого сделала, что родственник не хочет с ней даже разговаривать? Между ней и Деймоном многокилометровая пропасть отчуждения.

И да еще Эдмунд, тоже странный, трепетно к ней относиться, но при этом если на кого-то гаркнет, то все, кроме Клауса прячутся по углам. И он, Клаус, Керолайн и Деймон всегда пьют за завтраком, обедом и ужином какое-то особое вино, которое не дают другим.

Пожалуй единственные кто не вызывал у Велии подозрений были Мередит и Аларик, хотя все же Мередит была подозрительной, она врач и долго ее осматривала, словно с девушкой что-то не так. Все время хмыкала и пожимала плечами, бубня себе под нос: «Невероятно! Невозможно!». После такого можно подумать, что с тобой что-то не так.

Потеря памяти все усложняла. Вроде бы этот дом, в котором она находится хорошо знаком Велии, но что-то в нем было не так, словно он изменился. Было такое ощущение, что девушка помнит его в другом времени, в другой реальности. Вещи, статуи, убранство и мебель она их помнит, но плазменные панели, электровыключатели, кофеварки…Она знала, что это, но не понимала эту технику. Мобильные телефоны, автомобили, самолеты – знает для чего, но не понимает.

И еще эти штучки-ручки: гелевые, шариковые, перьевые. Что за чудо? Чернила прямо в них. Вроде так и должно быть, но Велию все же терзают сомнения, а вот гусиное перо и чернила, все в порядке.

Одежда ее смущает, все такое открытое, просто до неприличия. Такое ощущение, что полностью голая, хотя на ней надеты брюки и блузка. Брюки, ей казалось не правильным их носить, но девушки носят. А нижнее белье? Оно вообще есть? Какие-то кружевные лоскутки ткани.

С ней определенно что-то не так. Она знает про мир, но не понимает его, совсем. Ее манеры, речь, так не разговаривают. Это угнетало ее ни чуть не хуже странных обитателей дома.

Елена смотрела и улыбалась, как Деймон готовит ей пиццу, сегодня она проснулась с мыслью, что ей надоело есть пищу приготовленную местными поварами, поэтому она упросила вампира приготовить специально для нее. К тому же ему нужно отвлечься, а не смотреть на мать изподтишка, так и не решаясь заговорить. Готовка успокаивает, а Деймону сейчас это нужно, потому что тонны алкоголя, что он вливал в себя эту неделю, ничуть не успокаивали. И Елена ему не говорила, но она знает, что в одну из ночей после воскрешения Велии, он сорвался, хотя может он и не убил свою жертву, но факт его отлучки среди ночи не ускользнул от нее. Когда он вернулся, от него пахло кровью, свежей не донорской, она сделала вид, что ничего не заметила, будто спала всю ту ночь.

Сейчас же вампир сосредоточенно наминал тесто для будущей пиццы, руки по локоть были в муке. С виду молодой человек, а на деле сто семидесятилетняя машина для убийств.

– Ты же не ешь огурцы? – посмотрел на нее Деймон, вампир заметил, как Елена украдкой кладет в свой ротик уже третий маринованный огурчик.

– Не ем, а хочется, – обиженно надулась она.

– Ууу, малыш приучает мамочку к нормальной еде, – улыбнулся он.

– Они вкусные, – с характерным звуком откусила она кусочек огурца.

– Напомни мне об этом, когда под сердцем не будет нашего ребенка, – подмигнул он.

– Ну вот, что ты к огурцам придрался?

– Да ты просто сейчас наешься огурчиков, а я что зря готовлю тут? – обиженным тоном произнес вампир.

– Я все равно съем.

– Обжора.

– Кто бы говорил…

– Это ты сейчас на что намекаешь?

– А ты вспомни? Как ты в моем теле ел все подряд.

– Это от нервов, – буркнул вампир. – К тому же я наслаждался едой в твоем теле, у вампиров по другому вкусы воспринимаются. Еда можно сказать безвкусная, пресная, нет ярких красок и ощущений от приема божественной домашней еды. Наши вкусовые рецепторы направлены лишь на одно – на кровь.

– А я то думала, что что-то не так, – вздохнула Елена.

– Еда вампиру не особо нужна, поэтому природой или чем там еще не предусмотрено, чтобы мы еще кайф от еды ловили, – улыбнулся Деймон. – Алкоголь дело другое, но опять же облом опьянеть так просто не получается, а если и получается, то быстро трезвеешь. Как и от любого яда, организм быстро избавиться от бяки, что в себя вливаешь.

– Ага, ты это себе невменяемому расскажи, ноги еле волочил.

– Я не знаю, что за дрянь Эд кладет в свое зелье, но результат ты знаешь. Эта смесь прошибает даже вампира.

Деймон раскатал тесто и принялся нарезать ингредиенты для пиццы, да так ловко, что Елена засмотрелась.

– Что? – Деймон не признается, но почему-то ее взгляд его сейчас смущал.

– Ничего, просто вряд ли граф Дракула готовил пиццу для Мины, – улыбнулась она.

– Дракула полет фантазии Стокера, – рассмеялся он.

– И вообще это странно, что вампир умеет готовить.

– Ну, должен же в этой семье хоть кто-то нормально готовить.

– Я умею готовить.

– Да, отвратный чили по рецепту Гилбертов, с которым тебе помог я.

– И ничего он не отвратный, к тому же у тебя вкусовые рецепторы не правильно работают, откуда тебе знать, что он отвратный?

– Чили Гилбертов прошибет любого!

– Ну, тебя.

Деймон рассмеялся и выудил огурчик из банки. Последний.

– Эй, не обделяй будущую мать! – подскочила Елена и попыталась выхватить огурец из рук вампира, которого забавляла эта ситуация.

– Ладно, держи, обжора, – отдал он ей огурчик. – Господи деремся из-за огурца.

Елена довольно засунула его в рот и в обиде толкнула вампира, а Деймон как раз взял нож и этот толчок не прошел для него даром, рука дрогнула и он порезал себе руку.