Магия для двоих

Элайджа посмотрел сквозь янтарную жидкость бренди в стакане. Все же Судьба – дама довольно интересная и хитрая. Она сплела свою паутину, ниточки которой так или иначе связаны. В братьях, так прилипших к молодому двойнику, он видел себя и брата.

Когда-то они с Клаусом так же увивались у ног ее предка, были людьми, были влюблены. Татия, Катерина и Елена, а так же четыре брата, связанные с ними тонкой нитью. Если Клаус со временем остыл к Татии и в двойниках он видел лишь ингредиент для снятия проклятия, то Элайджа видел в них образ давно утерянной в веках любви. Катерина, чертовка, подпортила светлый образ Татии своими выходками, но за что ее винить? Первый двойник хотела лишь выжить и продолжает это делать с успехом, заставляя Клауса трястись от жажды мести и гнева, что вертихвостка ускользнула в сотый раз, да и Элайджу ее поведение задело. Но это дало ему свободу от брата, он ушел от него, практически сразу, как только сбежала Катерина. Со временем оба стали искать мисс Пирс, Клаус ради мести, Элайджа чтобы убедится, что его чувства к ней вызваны лишь ностальгией по первой и, пожалуй, единственной любви. Пятьсот лет и он без сожаления внушает ей не выходить из склепа, обрекая ее на мучения.

Елена же другая, она больше походила на Татию характером, чем Катерина. Не удивительно, что братья Сальваторе вьются у ее ног. Но вот же ирония, когда-то они вились и у ног мисс Пирс. Спокойный Стефан и взбалмошный Деймон. Старший брат его раздражал, но так же он и уважал его, по меркам Элайджи юный вампир смог его обезвредить. Аплодисменты, вот только это разозлило первородного. Но месть может быть благородной, для своих целей он сохранял ему жизнь.

И как теперь выяснилось, Деймон нитями связан не только с двойниками, но и с первородным из другой семьи. Эдмунд, в прошлом лучший друг брата Клауса, полукровка со странностями – опекун, темный хранитель мальчишки и если бы жестокая судьба не отняла бы у Эдмунда, Велию, то возможно Деймон был бы совершенно другим. У него был бы самый сильный отец в мире.

Элайджа сделал глоток бренди, хорошо, что он сдержался и не вырвал сердце старшему Сальваторе, иначе бы бегал бы сейчас по свету от разъяренного Эда. Ну, или бегал Клаус с ним в гробу. К тому же этот молодой вампир довольно забавен и не побоялся возвести Элайджу в статус «Любимый Первородный», да еще у них много общего: вырывать сердца с изяществом и у обоих братья с приветом. Не легка доля старшего брата в семье.

Не подозревал Элайджа, что Стефан отвернется от любви, брата, поддастся своей темной стороне. Младшего Сальваторе это роднило с Клаусом, ради снятия проклятия и своих целей, младший брат прошелся по сердцам семьи.

Первородный услышал шаги и почувствовал присутствие Елены за спиной, ее сердце стучало слишком быстро, что говорило о волнение. Не подозревающий Элайджа повернулся к девушке и стакан с бренди вывалился из его рук, он с удивлением посмотрел на кинжал в сердце. Снова? Серьезно?

Сетка вен начала проступать, кожа посерела, первородный упал замертво на пол в баре. Елена выдохнула, минус один.

– Прости Элайджа, – девушка оттащила тело за стойку, чтобы никто не увидел.

Остался Эдмунд, а с ним могут быть проблемы, даже Клаус не смог вогнать в него кинжал без применения шантажа. Налив себе для храбрости, девушка залпом осушила стакан бренди.

Аларик читал через интернет про интересные места Европы, где яхта совершит остановки, когда достигнет континента. Дня через три они подойдут к берегам Испании, и будет первая остановка в порту, откуда Христофор Колумб начал свою экспедицию. Палос-де-ла-Фронтера давала ему надежду, что он может перекусить чем-нибудь не рыбным, а то от рыбы его уже тошнило и так морская болезнь, так еще и тунец. А еще Аларик разрабатывал месть, Деймон рано или поздно придет в себя и тогда, учитель истории будет его скармливать. Как говориться, штрафные порции. Рыбная диета не помешает вампиру, слишком уж задела Рика его очередная смерть, от рук друга. Как бы плохо Деймону сейчас не было, это не повод лишать людей жизни.

За окном потемнело, Аларик посмотрел сквозь стекло, нужно выпить снотворное, скоро начнется не хилая качка, судя по тучам и волнам. Приближался шторм и учитель боялся, что его морская болезнь в этот период добьет его.

Елена наблюдала как Эдмунд, о чем-то договорил с капитаном яхты. Качка усилилась, а погода ухудшилась, но это не насторожило Елену.

Девушка вздохнула и успокоилась, сжав кинжал в руке, она уверенно пошла к стоящему лицом на корму Эдмонду.

– Даже и не пытайся, – она вздрогнула, он раскрыл ее? – я не пущу тебя к Деймону, – он так не повернулся к ней, Елена подошла ближе.

Эдмунд вздрогнул, удар в спину был неожиданным, тело покрывалось сеточкой вен. Как только жертва подлости мисс Гилберт упала на палубу, девушка кинулась к Деймону, у нее есть пара часов, прежде чем очнется Эд, орел не позволит кинжалу долго находится в теле хозяина. Собственно птичка уже издала протяжный крик.

Подбежав к своему вампиру, который, осунувшись, сидел на самом конце кормы, руки его безвольно лежат на согнутых коленях, голова склонена между коленями. Елена дотронулась до его плеча, но тут же взвизгнула.

В поясницу больно впивались ограждения палубы, шею сжимали грубые пальцы, на глаза навернулись слезы, ей трудно дышать. Взгляд с болью смотрит на бледного, с впалой кожей от нехватки крови Деймона. Голодный взгляд, сеточка вен под глазами и оскал зверя. Елена не делает попыток вырваться, вместо этого она берет его за плечи и притягивает к себе. Зарывается руками в его волосы, посылая ему сигналы своей нежности, доброты и любви.

Вампир убирает руку с ее шеи и грубо притягивает за талию. Елена ойкнула, когда острые клыки вонзились в шею, разрывая нежную кожу. Деймон делал жадные глотки, он голоден и не соображает, что творит. Есть лишь жажда и жертва. Он оторвался от девушки, хищник удовлетворенно улыбнулся, слизывая кровь с губ, а потом вцепился по новой.

Елена не отталкивает его, не смотря на то, что ей больно, что он груб, она растворяется в нем, отдает всю себя. Сейчас она любит за них двоих, успокаивающе гладит его спину, зарывается пальцами в волосы. Но постепенно силы уходят, вместе с кровью, Деймон забирает ее жизнь. Руки сползают и в конечном итоге, Елена становиться как безвольная кукла, которая не падает лишь потому что ее крепко держит дитя ночи.

Ликующий монстр внутри не может оторваться от своей добычи, которая сама пришла в руки, ему дали волю, он безграничный повелитель сознания, удовлетворяет свой голод. Но неожиданно его вытесняют: человечность, что так не вовремя появляется и любовь, которую монстр считает помехой. Они сильнее, он отступает.

– Елена? – смотрит Деймон на полуживую, почти потерявшую сознанию девушку.

Она слабо ему улыбается. В ее глазах нет ненависти, лишь счастье, что он вернулся. Вампир прокусывает запястье и подносит его к ее рту.

– Глупая, что же ты творишь? – говорил вампир, пока она пила его кровь.

– Прости, – он опешил от ее извинений, девушка попыталась его поцеловать, но он отстранился.

– Что!? – немного грубо спросил он. – Ты извиняешься, но за что? Это я должен!

– Я виновата в том, что так долго не решилась пойти на преступление и придти к тебе, – она обняла его.

– Дурочка, – прижал ее к себе Деймон.

Черт он испугался, когда выбрался из пучины собственной тьмы, которая окружила его, как защита от мира, реакция на правду, сильное потрясение. Монстр не дремал, бесконтрольно главенствуя и заправляя балом. Своими руками он чуть не убил ее, ту, что дороже жизни, ту, что смысл жизни.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

Он нежно коснулся ее подбородка и заставил посмотреть на него.

– Будешь еще раз, так глупо жертвовать собой, разлюблю, – девушка хотела, что-то ему ответить на это, но не успела, его губы завладели ее, жадно целуя.