Магия для двоих

– Деймон ты же мог его убить! – Елена, кажется, пришла в себя.

– Ты сама позволила, – пожал он плечами.

– Все? Вторая Мировая закончилась? – настороженно спросил Джереми.

– Еще в 1945 году мой юный друг, – подал голос Элайджа.

Джереми покосился на сбитого с ног Эда, без жертв не обошлось, но, слава богу, этой жертвой оказался не он. Парень поднялся на ноги и поддерживаемой Анной прошел к бару, где собралась общая масса.

– Это не нормально, – уже остывшая Елена покачала головой и потянулась к бутылке виски.

– Нет, нет, – выхватил алкоголь Деймон, девушка на него зыркнула и попыталась выхватить из его лап сей успокаивающий напиток, – тебе нельзя. – Мисс Гилберт фыркнула. – К тому же подумаешь, шуры-муры с призраком…

– Только не становись на его сторону, – сквозь зубы прошипела Елена.

– Не в коей мере, я только на твоей стороне, – в примирительном жесте поднял руки Деймон, а потом посмотрел на брата Елены. – Джереми ты хоть понимаешь, что делаешь? У тебя за океаном Бонни, на сколько мне известно, ведьмочке не понравиться, что Анна «воскресла», поверь мне с этой особой рода Беннет, шутки плохи.

– Да, Джереми, ты о Бонни подумал? – Глупая улыбка брата заставила усомниться Елену в хотя бы крупице разума у парня.

– Черт, легко отделался, – вздохнул Рик. – Так, а у вас какие новости?

Елена и Деймон переглянулись, как бы преподнести новость так, чтобы Аларик не натворил дел. Вампир схватил свою девушку за руку и отошел на достаточно безопасное расстояние, Элайджа вскинул бровь, что-то сейчас произойдет и брат Клауса чувствовал, что новость его ошарашит. Вздохнув, Деймон решил сообщить известие, но слова застряли в горле и вампир так и не мог произнести и слова, а все в нетерпении ждали. Минута, две, затянувшееся молчание начало раздражать, Аларик начал постукивать перстнем по столешнице бара. Елена тоже не решалась озвучить новость, бегая глазами по помещению и нервно теребя руку своего вампира.

– Ну и? – не выдержал Рик, подозревающий что-то неладное.

– А нам тут Валары явились, – выпалил Деймон, девушка посмотрела на своего вампира, он лишь неуверенно улыбнулся.

– Валары, это те, которые…

– Ага, – кивнул вампир, – поменяли нас местами, они то и спасли нас от Лессы.

– А что сказали? Объяснили, зачем это нужно было? И как они выглядят? – посыпался град вопросов со стороны Джереми.

– Эмм, а кто такие Валары? – поинтересовалась Мередит.

– Валары, Мередит, это… – начал вдаваться в объяснения Элайджа.

Со всех сторон начался гул голосов, что да, как и почему.

– Тихо всем! – раздался крик очнувшегося Эдмунда, первородный угрожающе держал бронзового ангелочка. – Кто. Кинул. В меня. Этим? – отчеканил каждое слово пострадавший от атаки Деймона вампир.

Сдали Деймона с потрохами все, кроме Елены указав на горе метателя. Эд и так был не в лучшем расположении духа, а тут убранство яхты попортили, да еще и ангелами в него со всей дури швыряют и кто? Деймон! Мало было этому вампиру сломанной челюсти и почти вырванного сердца, так еще решил добить статуэткой.

– Ну, держись у меня неблагодарный щенок! – садистское выражение лица появилось на красивом лице Эда. – Вспоминай молитвы богам! Мальчик!

Деймон сглотнул, Эдмунд в бешенстве, что не есть хорошо, бежать бы надо, но вот ноги к полу словно приросли.

– Эд, если тебе уже все равно, что станет с Деймоном, то позволь мне совершить акт мести за его неуважение к первородным, – Элайдже вспомнился давнишний званный ужин, на котором его так подло закололи, да и вообще Деймон слишком зазнавался в разговоре с ним.

– Молчи презренный викинг! – брат Клауса икнул, как бы ему не попасть под раздачу.

А Эдмунд тем временем надвигался на выпучившего глаза Деймона, раздумывающего как бы ему выкрутится из сей передряги. Тут глазки Кота из Шрека не спасут, да и силенок у него маловато против «ихтиандра» первородного.

– Ладно, Эд твоя взяла я прощаю тебя, – сказал Деймон, что ввело в ступор потомка индейцев и викингов.

– Прощаешь? Меня? – недоумение быстро сменилось, не понимаем. – За что?

– За все, – развел руки Деймон. – Раскурим трубку мира? Или что там индейцы делали?

– Скальп снимали, – огрызнулся Эдмунд. – Съедали сердца своих врагов, делали ожерелье из ушей…

– Как-то на перемирие это не тянет, – вздрогнул Деймон и в этот момент Эдмунд на него накинулся и было бы вполне обычное для вампира избиение, если бы не атрибут который неожиданно появился в руке первородного.

Ремень.

С пряжкой. Железной, массивной.

Кожаный.

– Хорошая порка тебе не помешает! – сверкнули глаза Эдмунда.

– Чего! – округлил глаза Деймон и бросился бегать от разъяренного «отца». – Господи мне сто семьдесят лет, а ты меня выпороть решил!?

– Тебя плохо воспитывали, не уважаешь старших? Так я тебя научу, будешь знать, как кидать в вампира статуэтки! – бегал за ним Эдмунд, размахивая ремнем иногда попадая по пятой точке вампира.

Елена с шоком смотрела за этим скоростным представлением, а нужно добавить, что бегали оба вампира отнюдь не на обычной скорости.

– Господи! Свершилось чудо, мои молитвы услышаны и Деймону дадут отменного ремня! – возвел руки к небу Аларик.

Джереми же разложился на стойке, грозясь откинуть копыта от смеха, где же это видано, чтобы грозный Деймон, бегал, чуть ли не поджав хвост от настигшей его задницу порки? Элайджа старался сохранить невозмутимое лицо, но глупая улыбка не сходила с его губ, так и грозясь перейти в дикий хохот, а мистер Благородство редко позволял себе невоспитанный смех плебеев.

– Не трогай мой рояль! – закричал Эдмунд, когда Деймон перевернул музыкальный инструмент, дабы задержать, решившего заняться его воспитанием первородного. – Ну, сука, тебе не жить! – Эд свистнул и ему на помощь пришла хищная птица.

– Убери свою куропатку! – отбивался от орла Деймон.

Орел оскорбился сим прозвищем и вспомнил про издевку с мышками и начал яростней атаковать вампира.

– Я беременна! – как гром среди ясного неба прозвучал голос Елены. – От Деймона.

Даже птичка Эдмунда забыла о маневрах и врезалась в стену, Джереми, кажется, все же отбросил коньки, потому что с грохотом рухнул, уставившись в одну точку, Элайджа подавился виски, а у Аларика начался нервный тик. Эдмунд же замер как статуя, Мередит сидела с открытым ртом, а Анна начала мерцать, то, появляясь, то исчезая. Сам же будущий отец облокотился об перевернутый рояль, потирая пятую точку и тяжело дышал.