''Магия'' – энциклопедия магии и колдовства

Приведу один факт, особенно наглядно поясняющий связь между нервными заболеваниями и шаманской профессией в условиях общин нородового строя. У племен тхонга (Мозамбик, Южная Африка), по очень обстоятельным сообщениям миссионера Анри Жюно, шаманом становятся так.

Если человек заболевает нервным недомоганием (обморочные со стояния, нервный кризис, боль в груди, неудержимая икота и зевота, порывы бешенства и пр.), то это рассматривается как "одержимость" каким-то духом, и больного начинают лечить особым способом. Все те из его соплеменников, кто в прошлом пережил подобную же болезнь, собираются в его хижину, вооруженные кто бубном, кто калебассой погремушкой или иным предметом, становятся вокруг больного, сидя щего на земле, и поднимают дикий шум, ударяя в бубны и во что попа ло, стараясь при этом задеть и больного (голову, уши), и все громко повторяют заклинание, призывая духа, засевшего в больном, назвать себя. Этот кошачий концерт может длиться часами и сутками вплоть до двух недель. Пациент постепенно сам доходит до экзальтации, вска кивает и начинает дикую пляску. Наконец, предполагаемый дух, сидя щий в больном, его устами называет себя. Тогда начинается второй тур "лечения": духа просят сказать, что он хочет получить в компенсацию за оставление больного в покое. Приходится принести в жертву козу либо курицу и т.п. Больному дают пить теплую кровь животного, а потом какое-то снадобье, затем щекочут ему горло пером, и считается, что вместе с рвотой выходит из его тела и мучивший его дух. Выздоров ление, однако, длится долго, целый год, в течение которого выздорав ливающий соблюдает строгие ограничения, воздерживается от поло вых связей и прочего и как бы вступает в новую жизнь. После этого он сам становится профессиональным экзорцистом гобела.

Не грешит ли, однако, биологизмом изложенная здесь попытка объяснения шаманских явлений? Не является ли в данном случае ссыл ка на нервные заболевания как физическую основу шаманства отступ лением от исторической, от марксистской точки зрения?

Это был бы "биологизм" в том случае, если бы мы упустили из виду исторические условия, в рамках которых только и могли проявиться Дизические (биологические) причины, породившие явления шаманиз ма. Каковы же были эти исторические условия?

О них отчасти уже говорилось выше. Конечно, речь здесь идет не о конкретных исторических условиях. Таковые мы должны были бы ис кать в том случае, если бы имели дело с явлением, географически огра ниченным. И в самом деле, те исследователи, которые полагают, что распространение шаманизма ограничено пределами Северной Азии, естественно, ищут для него и конкретных исторических причин, находя их, например, во влиянии буддизма или иных развитых религий Цент ральной Азии. Но т.к. мы знаем, что шаманизм распространен во всех частях света: в Азии, Америке, Африке, Океании, но на определен ной ступени исторического развития народов, условно говоря, на низ шей, средней и высшей ступенях варварства, то и условия его возникно вения могут быть не конкретноисторическими, а лишь общими исто рическими условиями. И об этих общих исторических условиях кратко уже упоминалось.

Это начало разложения первобытнородовой общины, сопровож дающееся выделением в ней разных лиц и групп, по разным основаниям занимающих обособленное и частью господствующее положение в общине. Выделялись родовые предводители, военачальники и храбрые воины, знахари и главари тайных союзов, опытные ремесленникимастера и певцысказители. Суеверное сознание человека облекало этих людей, носителей власти, обладателей недоступных другим способностей, сверхъестественными свойствами: им приписывались тайные знания, магическая сила, чудесные качества. И вот к числу таких выделяющихся в общине своими необычными качествами людей относились, очевидно, и нервнобольные, припадочные, истерики, эпилептики. Они "одержимые", они "бесноватые", в них вселяются "духи". Отсюда почти повсеместно на этой исторической ступени распространено убеждение в сверхъестественном происхождении нервных заболеваний, вера в "одержимость". Но особенно сильно действовал на воображе ние окружающих, вероятно, тот неврастеник, который научился ов ладевать своими припадками, искусственно вызывать их и регулировать. Такому человеку, естественно, приписывали не просто способность общаться с "духами", но и дар намеренно их призывать, вселять в себя, побуждать их к нужным для людей действиям. Такой человек и стано вился шаманом. Больные неврастеники, истерики, эпилептики были и есть всегда. Но только при определенной общественной структуре, на определенной ступени исторического развития, а именно, в распадающейся родовой общине, подобные люди становятся центра ми притяжения для суеверных представлений. Только в условиях разложения родового строя нервнобольной может стать шаманом.

Надо не забывать и другое. Как всякая форма религии, закономерно возникающая на определенной ступени общественного развития, ша манство удовлетворяло какой-то общественной потребности, хотя удовлетворяло ее ложным, извращенным образом. Эта потребность в данном случае была связана в первую очередь с лечением болезнен в меньшей степени с обслуживанием охотничьего промысла и других хозяйственных нужд. В основе, следовательно, и здесь лежит бессилие древнего охотника или земледельца перед окружающими его стихиями природы. Это бессилие в данном случае привело к наделению сверхъес тественными способностями лиц, определенным образом выделяющих ся в общине, шаманов.

Все сказанное вплотную подводит нас и к пониманию происхожде ния своеобразной шаманской демонологии. Для шаманизма характерны представления о многочисленных духах. Все и всяческие духи вообще суть олицетворения какого-нибудь реального явления. Олицетворениями чего являются шаманские духи? Прежде всего они олицетворяют нервнопатологические состояния шамана, его обособленное положение в обществе, его необычайные и загадочные способности. Такое понимание с логической неизбежностью вытекает из всего того, что говорилось выше. Но в этом нетрудно убедиться и на непосредственных фактах.

Дело в том, что возникновение многочисленных и разнохарактер ных образов духов часто удается проследить почти воочию. Они рож даются в процессе шаманского камлания как идеологическое осмысле ние того или иного из его моментов как бы на наших глазах.

По правильному замечанию Лопатина, малокультурный человек, наблюдая поразительные симптомы нервного припадка, приходит к заключению, что в человека вошел сверхъестественный дух, который и произносил таинственные слова и заставлял трепетать тело. По словам А. В. Потаниной, "присутствующие, видя беснования шамана, думают, что им овладели те духи, которых он призывает". Иногда бывает вид но, как отдельные детали шаманских действий порождают соответству ющие анимистические образы. По наблюдениям С. М. Широкогорова, "качества и способности духов дают шаману возможность, вместив в себя духов, пользоваться их свойствами в своих интересах. Например, духи, которые не боятся боли, дают возможность шаману наносить себе уколы, порезы и удары, не испытывая при этом страха и не боясь по следствий". Ясно до очевидности, что в данном случае самый образ "духа, не боящегося боли", порожден наблюдениями над непонятными для примитивного ума фактами анестезии и аналгезии при истеричес ком припадке, хотя Широкогоров, описавший это, и не понял этой за висимости. "При вмещении духа беременной женщины, говорит тот же автор, у шаманок начинает увеличиваться живот и становится настолько больших размеров, что женщина имеет вид готовой разре шиться". Здесь, по-видимому, речь идет о явлении так называемого ис терического метеоризма, описанного, например, Мицкевичем у якуток истеричек: во время припадка у больной сильно вздувается живот. Ас социация с состоянием беременности напрашивается тут сама собой, и вполне естественно, что в головах невежественных и пораженных стра хом зрителей рождается образ духа беременной женщины, вселившийся в шаманку. У тех же эвенков есть представление о духе молу, который может менять свой образ, и при вхождении этих разных его образов в тело шамана поведение последнего соответственно меняется: "Когда приходит одноногий (дух), то шаман прыгает на одной ноге, когда при ходит больной грудью, шаман кашляет и т.д.".В этих примерах еще нагляднее видно возникновение этих анимистических образов из интер петации соответствующих телодвижений камлающего шамана.

Характерные случаи, когда шаман имеет иноплеменных духов, объясняются таким же путем. Иохельсон сообщает, что его знакомый тунгусский шаман Афанасий употреблял при камлании коряцкий язык, "ибо, по его словам, его шаманские духи были коряцкими". В действительности совершенно ясно, что образы "коряцких духов" у тунгусского шамана суть интерпретация того непонятного для окружающих факта, что этот шаман во время камлания начинает говорить на чужом для него коряцком языке.

Наконец, вполне понятно и то, что в очень многих случаях шаманские духи имеют образы животных. Во время камлания шаман обычно кричит, подражая голосам разных зверей и птиц. Кстати, такие крики считаются вообще характерными для истерических припадков. Эти крики вполне естественно порождают в головах загипнотизированных, запуганных зрителей шаманского камлания образы невидимых животных, носящихся в темноте и входящих в тело шамана, чтобы оттуда говорить его устами. Конечно, на рождение этих образов духов животных влияет и тот круг представлений, который складывается в условиях примитивного охотничьего быта, когда звери играют большую роль в жизни человека.

Но интерпретация действия шамана окружающими составляет только одну сторону дела. Другая сторона состоит в том, что сам шаман во время камлания обычно галлюцинирует. Он сам"видит" образы духов, к которым обращается, он "слышит" их голоса. В большинстве случаев шаманы сами искренне верят в духов и в свою способность общаться с ними. Галлюцинаторные образы шамана, отчасти искусствен но вызываемые, составляют важнейший источник пополнения шама яского пандемониума. Эти галлюцинаторные образы перекликаются с теми представлениями, которые возникают в головах зрителей как не вольные олицетворения странных и загадочных действий шамана. Эти два источника шаманской демонологии дополняют друг друга, что осо бенно хорошо видно, когда шаман после камлания делится впечатлениями с окружающими и все вместе как бы разбирают только что оконченный сеанс. Так растут и закрепляются демонологические представления шаманизма.

Итак, шаманские духи суть образы, рождающиеся из практики шаманизма. Они не что иное, как олицетворение странных способностей шамана, его загадочных действий, своеобразных состояний шамана во время камлания. В то же время эти образы продукт галлюцинаций шамана, его бредовые видения. И наконец, поскольку шаманство тес нее всего связано с врачеванием, шаманские духи суть в то же время олицетворения причин болезней, это духивредители, порождающие всякие заболевания. Шаманская теория болезней болезнь как резуль тат действия духа отличается, таким образом, от знахарскомагичес кой болезнь как проникновение в тело больного какого-нибудь материального предмета.

После всего изложенного вполне понятно, что шаманские духи в то же время духи болезней стоят обычно особняком от других кате горий духов. Так, у чукчей и коряков образы злых духов болезней, с которыми имеет дело шаман, келет, калау, стоят отдельно от промысловых духовхозяев. То же самое относится к юкагирам. В пред ставлениях гиляков шаманские духи кехн и кенчх совершенно не связа ны с образами многочисленных "хозяев" природы, покровителей про мысла ("лесной человек", "горный человек" и т.д.). У ненцев шаманские тадебции обособлены от промысловых и семейнородовых сядеев и хегов. В верованиях близкородственных им энцев духи помощники шаманов самады отграничены от других категорий духов (кача – духи болезней, нга – покровители, хозяева, амуки – неопределенная группа мифологических существ).