Магия Феникса

— Не дёргайся, огонь для вас очень болезненней, чем другая магия, но в моих силах сделать так, чтобы ожогов было поменьше. Если согласна, кивни. Хорошо, ты не бойся, отпущу тебя, но сначала ты отвезёшь меня на сушу и скажешь заклинание обряда воскрешения.

Как и думала, хранительница, вместе со мной через мгновение уже была на суше.

— Говори заклинание, потом отпущу. И если скажешь неправильное — сожгу дотла.

— Гомрэ вольмайерэ оп рэнэ, сомрэ охрами аль — войе*.

Повторяю слова заклинания, а сама думаю лишь об одном — успеть. Огненный вихрь, возникший вокруг меня ударной волной оттолкнул хранительницу назад, в воду, а как только он сошёл — увидела разрушенную потайную комнату, в которой целой оставался лишь один артефакт. Обращаюсь в феникса и лечу туда, где сейчас Аррленд. Безошибочно угадываю его месторасположение. Просто чувствую его как саму себя и от этого становится радостно — впервые за это время он не закрыт от меня за семью печатями.

" Аррленд, я здесь!" — мысленно пытаюсь пробиться сквозь его отчаяние, вижу как он собирает крылья и летит вниз. Нет! Нет! Нет! Развиваю скорость, пытаясь успеть, отчего взмахи крыльев кажутся практически незаметными для тех, кто видел мой полёт. Наконец-то Аррленд услышал мой крик, которым отчаянно пыталась образумить его, но продолжает терять высоту.

— Беррам охрами, шейрам* — кричу внезапно забытую фразу, которая наконец-то привлекает его внимание и он расправляет крылья, направляется навстречу ко мне…

— Беррам охрам, райяа* — получаю ответ от Аррленда, заставивший всю мою суть ликовать.

Теперь точно всё будет хорошо, главное — он рядом!

* * *

После возвращения в замок Аррленд не отпускал меня из поля зрения ни на секунду: если не пытался накормить и держать за руку, то просто прожигал взглядом, а эмоции, что бурлили в нём, накрывали меня словно цунами. Теперь он не спешит отгородиться от меня… Не представляю, что стоит ему сдерживаться и раздавать при этом обдуманные приказы.

— Не жалеешь ни меня, ни Аррленда, — сорп появился, как всегда, неожиданно. — Зачем разорвала связь со мной?

— Прости, Амрэй, но в последнее время ты был не моим фамильяром, а выполнял приказы Аррленда. Да и к тому же, думала, что умру.

— Обиделась? Зря! Я же говорил, что буду тебя защищать… Любой ценой и даже от самой себя. Только ты умеешь находить проблемы, находясь в четырёх стенах под защитой…

— Ты знаешь, может оно и к лучшему. Теперь не будешь метаться между защитой меня и Короля…

— Не уверен в этом, скорее наоборот, — к нам подошёл Аррленд и сорп замолчал.

— Секретничаете? Амрэй, оставь нас! — в его руках повис мамин кулон, — Арлея, это кажется твоё?

— Матушкино, спасибо, — принимаю у него из рук украшение, отчего наши руки соприкасаются и по телу проходит жаркая волна от его близости, а на щеках появляется румянец.

— В допросной находится барон Оффрейский, мне казалось важным, чтоб ты это знала, — Аррленд хмурится сообщая мне об этом, при этом оставаясь внутренне спокойным. Он переживает, что буду защищать отчима? Или есть то, чего не ещё знаю?

— Он замешан? — отчего-то не была сильно удивлена. Если Фредж был наполовину гнилым, то Бертрард Оффрейский был самым чёрным человеком, который отравлял жизнь окружающим. — Можно с тобой?

— Можно… Только будь осторожна. Я не переживу… — утыкаюсь носом в его грудь, невзирая на любопытные взгляды окружающих нас существ. В этот момент мне всё равно, что проявление чувств на публике считается проявлением слабости.

— Это только у магов проявление чувств — слабость. А драконы очень страстные существа и я докажу это тебе, позже, — шепчет он мне на ушко, отчего и без того алая кожа на щечках ещё больше вспыхивает, заставляя прятать взгляд. — Идём?

— Идём.

Снова спуск в подземелье. Разрушенная стена, где находилась потайная комната уже была восстановлена, что вызывает у меня удивление и это не обошло внимание Аррленда.

— Ещё один секрет нашего народа. Поскольку оборот у нас может произойти в любой момент и при этом разрушить всё вокруг, то на строения обязательно накладываем чары, которые помогают зданию восстановиться самостоятельно, если владелец не хочет изменить планировку.

— Ого! А можно вопрос? Заглядываю в комнату с любопытством, внимательно осматриваю её, в которой всё также находился артефакт, светившийся жёлто-алым светом. — Помог ли артефакт?

— Насколько я чувствую — помог. Как мне сказали, то по всей драконьей земле из разных мест в один момент возникли столпы света, от которых никто не мог скрыться. Дал указание перепроверить, что именно изменилось в сознании существ.

Замечаю, что Фреджа тут нет, а на его месте находится Бертрард Оффрейский.

— Пришла полюбоваться? — не обращая внимания на Аррленда, глаза узника смотрели только на меня. — Думаешь, что вы победили? Ха! — его губы изгибаются, обнажая кривые зубы. Бедная матушка, сколько она от него натерпелась!

— Нет, пришла посмотреть, как мучает совесть тех, кто виновен в гибели многих существ. Снятся по ночам? Приходят ли они во тьме, чтобы она наконец проснулось что-то в душе?

— Зря призываешь к совести. Представляешь, они не приходят. И души у меня нет. Смотри, как бесится твой дракон! — его язык касается решётки, оставляя мокрые следы от слюны, вызывая неприятные чувства.

— Может хватит кривляться? У нас твой сын и если не расскажешь, то мы его просто выпотрошим. У тебя на глазах, — Аррленду не очень нравилось представление, устроенное бароном и он сразу перешёл к угрозам, отодвигая меня от клетки и заслоняя собой.

— Буду говорить только с ней. Ты знаешь, сколько раз мне хотелось тебя придушить? Заставить страдать или порвать на части?

— А что мешало? — вышла из-за спины Аррленда, но он также держал меня за талию.

— Артефакт, что у тебя в руке. Ты даже не представляешь, что ты вот так безалаберно намотала на ладошку.

— Так расскажи, оценю, — тяну за цепочку, заставляя кулон повиснуть, вызывая в его глазах алчный блеск.

— Однажды мой друг Теодор Бердже нашёл уникальный фолиант, который таил в себе очень занимательную информацию о чародеях и о том как ими можно управлять. Он вначале не поверил написанному, но однажды узнал, что нашим миром управляют именно они и тогда он решился создать артефакт, который способен защитить от этих существ. Твой отец был гениальным артефакториком! Ему удалось воссоздать его с точностью, описанном в фолианте. Был лишь один минус — он привязывается только к одному существу.

— Отец связал его с матушкой? — мелькнула догадка.

— Да. Он так любил её, что решил обезопасить её, а не себя. Тогда мне пришлось уничтожить твоего отца, чтобы жениться на ней, — его заявление об убийстве моего отца выбивают из колеи мое душевное равновесие, заставляя крепко сжать кулаки и закусить губу, чтобы не сорваться. Он именно это и пытается сделать — вызвать во мне гнев. Обуздываю себя и сохраняю внешнее спокойствие, хотя внутри всё горит и требует расправы над этим убийцей.