Магия голоса

Как-то тепло, по-доброму прозвучало её имя, и она с благодарностью взглянула на Григория.

— Да ты не расстраивайся! — успокоил он девушку. — Ведь первый раз стреляешь…

— Всё равно у меня не получится… — понурив голову, сказала она.

— Очень даже получится! — подбодрил Григорий. — Просто не дёргай так резко… Целься и медленно-медленно надавливай на спусковой крючок… Не думай о выстреле — он сам прозвучит, когда надо. А твоя задача целиться и очень медленно тянуть…

— А как целиться? — уточнила девушка.

Григорий объяснил, что и с чем в прицеле надо совместить.

Марианна так увлеклась стрельбой, что не заметила, как пролетело полчаса. У неё даже стало немного получаться.

— Вот видишь! — обрадовался мужичок. — А ты говорила — не получится…

Никто и никогда не радовался её успехам. Наоборот, твердили, что она никчёмная — толстая, некрасивая, глупая… И Марианна настолько привыкла считать себя такой, что первая же маленькая похвала вызвала у неё слёзы.

— Ты что, Маринка? — всполошился Григорий. — Почему ревёшь?

— Меня никогда не хвалили, — призналась она. — Вы — первый…

— А-а… — расплылся в щербатой улыбке мужичок.

— А я вам не мешаю? — спохватилась девушка.

— Нет, конечно, — успокоил её он. — Видишь, всё равно никого нет… Сегодня день неурожайный — совсем мало посетителей… Зато ты зашла…

Она улыбнулась ему в ответ сквозь слёзы.

— Ты здесь живёшь? — поинтересовался Григорий. — Я имею в виду, из этого города?

— Я здесь жила, но недолго, — ответила девушка. — Сама-то не отсюда…

— Как же ты тут оказалась? — живо поинтересовался мужичок.

Всем всегда была безразлична её судьба. А тут, увидев неподдельный интерес в глазах Григория, Марианна решила всё ему рассказать — об ужасном детстве, семейной трагедии, насильнике Митяе и о том, каким способом ей пришлось зарабатывать себе на жизнь. Умолчала лишь об Олеге.

— Зачем же ты резала себе вены, глупенькая? — Григорий явно разволновался, услышав этот рассказ.

Он приподнял её руки и стал рассматривать запястья.

— Просто мне опостылела моя жизнь… — понурив голову, призналась она. — Никакой радости, сплошной отстой…

— Нельзя так рассуждать! — строго сказал Григорий. — Любая жизнь ценна сама по себе… Только представь, что мы могли бы и не родиться вовсе…

— Это, наверное, было бы лучше, — тихо проговорила Марианна, подняв на него глаза. — Во всяком случае — для меня…

— Глупости, — рассердился Григорий. — Ты — девчонка! Прожила на свете ещё совсем мало, а говоришь такое! Вдруг впереди тебя ждёт что-то хорошее?

— Откуда мне знать? — девушка аккуратно высвободила ладони из его крепких рук. — Пока один только мрак. И ничего хорошего, скорее всего, не будет…

— А куда ты, вообще, направляешься? — поинтересовался Григорий, решив сменить тему.

— Не знаю, — пожала плечами она.

— Наверное, тебе стоит поехать домой и всё выяснить насчёт квартиры… — предположил он.

— Не хочу! — вдруг воскликнула Марианна. — Будь она проклята, эта квартира! Поеду туда — опять мне страдать…

— Но жить где-то надо… — резонно заметил Григорий.

— А у нас и дом считался аварийным, — поморщилась Марианна. — Наверное, его уже снесли…

— Тем более! — сказал Григорий. — Новое жильё должны дать.

— А вам уборщица не нужна? — вдруг спросила девушка.

Ей было жутко возвращаться в прошлое, и вовсе не манило никакое жильё. А здесь, рядом с Григорием, она чувствовала хоть какую-то защищённость.

— Может, и нужна, — улыбнулся он. — Ты готовить-то умеешь?

— Совсем чуть-чуть… — призналась девушка.

— Ну ладно, — согласился Григорий. — Будешь тут убирать и готовить еду — что сможешь. Большой зарплаты, конечно, не обещаю, но на хлеб заработаешь. Даже с маслом.

— А зачем готовить еду в тире? — удивилась она.

— Да я тут живу, — объяснил он. — Так сказать, без отрыва от производства… И тебе место найдётся, если захочешь…

— Хорошо, — кивнула девушка.

Ей было всё равно, где жить и чем заниматься, лишь бы не возвращаться туда, где на её долю выпало столько страданий. Григорий показал Марианне свои «хоромы» — маленькая комната и подсобка.

— Можешь спать в подсобке, предложил он. — Топчан здесь есть, подушка с одеялом найдётся. А печка у меня хорошая, я с ней здесь даже зимую.

— Тир и зимой работает? — удивилась она.

— Нет, зимой он закрыт. А я в это время сторожем сижу и дорожки расчищаю…

— А как же я? — удручённо спросила девушка.

— Ну и ты мне будешь помогать, — усмехнулся Григорий. — Работы хватит. Если, конечно, не соскучишься по городским удобствам и не сбежишь…

— Не сбегу, — убеждённо проговорила она.

— Кстати, тут баня недалеко, — сказал Григорий. — У меня там приятель работает. Так что если захочешь помыться, всегда можно к нему напроситься…

— Здорово! — улыбнулась Марианна.

Хотя, по правде говоря, банный вопрос её сейчас мало волновал. Ей хотелось ни о ком и ни о чём не думать, ничего не вспоминать, а просто жить обычной жизнью. Она быстро освоилась в нехитром хозяйстве Григория, сварила картошку на электроплитке, вскипятила чайник, заварила чай.

— Давай к картошечке вот это откроем… — предложил он, протягивая ей банку мясных консервов.

Марианна была непривередливой в еде и согласно кивнула. А к чаю Григорий даже извлёк из своих закромов коробку конфет.

— Вот, припрятал для особого случая… — подмигнул он ей.

А потом плеснул в заранее приготовленные рюмки по чуть-чуть водки.

— Это для порядка. Так сказать, за знакомство!

— Ой, я не пью! — испугалась Марианна. — Да мне и нельзя после всех этих лекарств…

— Я тоже не пью, завязал… — признался Григорий. — Но по глотку можно.

Она послушно выпила и тут же закашлялась.

— Терпеть не могу эту гадость, — поморщилась девушка. — Как вспомню о своих предках и их пьянках, так с души воротит!