Магия калибра 7.62. Том 2

Я только усмехнулся. Эмоции эмоциями, а шумовую маскировку блюдут. Даже я услышал скорее общий выдох, в котором едва можно было различить довольное согласие.

Ну так нашим легче! А то такой цирк и без последней гастроли? Да не бывать такому!

— Тогда ставлю задачу! — Усмехнулся я, показывая пальцем на заинтересовавший меня объект.

Некоторое время магички присматривались к лагерю. Понимание посетило их практически одновременно!

— О даааа!.. — Сладострастно протянули обе хулиганки, проникнувшись величием моего военного гения.

— Ну что, слушаем план, красотки! — Уже довольно похабно усмехнулся я.

Нет возможности возлечь с собственными невестами — будем иметь противника.

Ничего личного, просто гормоны!

И урчание желудка!

Глава 17

Глава 17

О, да!

Какие замечательные слова: КП-125[1] под парами. Полнехонька, стало быть! Это пусть салажата во время привалов мечтают о длинноногих красотках. Настоящие волки войны знают, в чем истинное солдатское счастье. Я тоже считал, что надо всегда ставить достижимые цели. И если красоток в иных местах и за десятки километров было не сыскать, то ОНА почти всегда была где-то рядом… Готовая обогреть и утешить уставшего бойца на привале.

Полевая кухня. Да еще и от грузовика не отцепили. Что ж. Им же хуже.

Осмотрев свое воинство, отдаю приказ:

— Действуем быстро и дерзко.

Невесты согласно кивнули. У одной аж руки вспыхнули от предвкушения, а вторая тут же начала «разматывать» любимую водяную плеть. Пришлось скорректировать приказ:

— Быстро, дерзко и ТИХО!

Девчонки попрятали огонь и воду, вопросительно уставившись на меня.

Пришлось объяснять свою задумку. А что, камуфляж на нас такой же. Форменные кепи скроют волосы, а остальное… Дело техники!

— Оборудование? — Уточнила Наташа, задумчиво поглядывая на замаскированную камеру.

— Оставляем, — только и пожал плечами я. — Будет у нас кино с продолжением. Первую часть оттанцевали, пора приступать ко второй.

«Ты уверен?» — читалось на лице Алины. Но вслух она оспорить мой приказ не рискнула.

Действительно, что в моем чудесном плане может пойти не так? Ну… Вообще-то, все что угодно!

Однако намеченную для себя именно задачу минимум я уже выполнил, а оттого почему бы и не показать будущим женам, какие великие дела можно сотворить на кураже? В конце концов, мы же учимся решать творческие задачи!

— Кто с грузовиком справится? — Поинтересовался я, игнорируя сомнение в глазах красоток.

Обе молча подняли руки. Плюсик обеим. Хорошо их натаскивали до меня.

— Хорошо, — согласился я. — Тогда Кареева — за руль. Я иду первым. Громова замыкает. Порядок посадки: первой — водитель, потом ты.

Наташа понятливо склонила голову. Огневка тоже не спорила. И правильно! Мы тут демократией не балуемся. Слишком уж большой простор для жульничества оставляют такие игры.

— Ты в кузов? — Уточнила Громова, имея ввиду, что в кабине грузовичка «шесть-шесть» всего два посадочных места.

— О неееет, — довольно протянул я. — Я просто уйду. Отъедете на километр вон по той дороге, и ждите меня. Никого не убивать, в боестолкновения не вступать!

Девушки недовольно поморщились, совершенно верно угадав, что я вновь задумал какую-то авантюру.

— Может, их просто накрыть? — Поинтересовалась огневка, поглядывая в сторону лагеря.

Эти могут, чего уж там. Так-то можно было с самого начала отдать им приказ снести лагерь, да и все. Справились бы! Дури-то хватит. Вот только чего я вообще тогда вожусь с их подготовкой?

Моя задача — сделать из них нормальных бойцов. Которым и маленькая армия не страшна. Ну а кроме того, вовсе не наша задача всех их там поубивать, а показать все дыры в их обороне.

— Выполнять. — Негромко рявкнул я.

Девочки все поняли правильно, лихо вытянувшись.

Мы бежали колонной сквозь творившийся в лагере хаос. И кому какое дело было до трех фигур, когда тут сам полковник Кривозубов лютовать изволит. И кто рискнут показаться ему на глаза по доброй воле, когда с правого бакенбарда свисает непонятный шматок. А вдруг облеченный императорским доверием офицер заметит его в тот момент, когда рядом окажешься именно ты? Очень мало кому хотелось после ассоциироваться со… Шматком в глазах высокого начальства.

— Куда прете?! — Взревел полковник звонким, почти юношеским голосом, прямо мимо которого я и проложил наш маршрут.

— Спасать кухню! — Молодцевато взревел я, на бегу отдавая честь.

Полковник идею оценил.

— Спасай кухню! — Взревел он. — А ну все в стороны!

Народ брызнул в сторону кто куда. Стоять между голодным офицером и гречневой кашей не рискнул никто!

Алина первой запрыгнула на водительское место, тут же помотав головой.

— Водитель, ключи! — Взревел уже я. — Диверсанты близко! Кто тут хочет остаться без обеда?!!

Есть хотели все. И еще больше хотели, чтобы насытилось высокое начальство. Говорят, оно от этого добреет.

— В машину! — Негромко скомандовал я, и Громова заняла пассажирское сидение рядом с Кареевой.

Вокруг поднялась суета. Все начали искать водителя. Но где найти бойца, который и так всю дорогу при кухне служит? Там где прикорнуть можно!

Нашли, естественно! Ключи отобрали у не совсем понимающего спросонья где оно находится тела, да и отправили спать дальше.

А водила-то молодец! За машиной следил. Мягко и тяговито завелся двигатель, и уже через несколько секунд грузовик тронулся с места, увозя за собой на прицепе солдатскую кухню, где в нескольких котлах был готов обед на сто двадцать пять человек.

Нас, конечно, намного меньше. Но ничего, мы не жадные. Пленных и принятых «в ножи» покормим.

После того как сами наедимся, естественно!

Я же рванулся к полковнику, вскидывая руку к форменному кепи.

— Задание выполнено, — молодцевато доложил я. — Кухня спасена, обед по расписанию!

— Хвалю! — Обрадованно взревел офицер. — Как фамилия, боец?!

— Ефрейтор Замудихватулин! — Не менее радостно взревел я.

— Вот она гордость наших вооруженных сил! — Радостно взревел собеседник. — Всем равняться на ефрейтора За… Мудих… Хваталина?

— Замудихватулина, господин полковник!

— Всем равняться на ефрейтора Замудихватулина! — Подхватил тот. — Ура!

Со всех сторон донеслось нестройное, но прочувствованное «…Рааааа!.. Раааа!.. Рааа!..».

Ох, как жаль, что камера не пишет звук!

Какое кино могло бы получиться.

Впрочем, и так кому надо — оценят.

А я еще в рапорте добавлю всякого-разного. Да и на словах, но уже лично для графа Бенкендорфа… Зато громко, четко и несколько раз!

— Разрешите выполнять?! — Вновь залихватски рявкнул я.