Магия ответа

Ответов от меня не требовалось, и я молчал. Мне и так было трудно сдерживать Василия.

А «корявый пёс», проводя те же манипуляции, что и Соболева в Маловратской академии, потихоньку занимался моей внешностью.

Он выудил из шкафчика коробочки с таблетками, и на некоторых я увидел надписи «нэриум». Ага, что-то вроде того «эфириума», который у меня забрали вепревские бойцы.

Потом водрузил рядом на кушетку железный ящик с инструментами. Чего он там резать-то собрался?

— А сейчас потерпи, безлунь, — наконец счастливо улыбнулся целитель, — Будет больно.

***

Моё исцеление заняло около часа. Всё это время старик втирал мне в кожу лица толчёный порошок, да подпитывал его действие магией. Даже на бедро он потратил меньше времени.

— Свободен, — угрюмо буркнул целитель, отрывая от меня свои руки.

Когда я соскочил с кушетки и чуть не упал, завалившись на больную ногу, то сразу понял, что у меня серьёзные проблемы. Боль от перелома была теперь тупая, но всё равно довольно сильная.

— Твою псину, — вырвалось у меня, когда пришлось схватиться снова за кушетку, чтобы не свалиться.

— Что за псина? Борзовских-то не осталось, недолунок, — зло выкрикнул старик, — Ты бы в этих краях так поменьше ругался.

— Ты чего учудил, костолом? — процедил я сквозь зубы, пытаясь выпрямиться.

— Ты особо-то не прыгай на ноге, подлунок, — с ядовитым участием усмехнулся корявый, — Мало ли, опять сломаешь.

В лазарете остались только Георгий и его напарник — здоровые маги стояли у выхода, сложив руки на груди, и со хмуро наблюдали за мной. А корявый аж светился от счастья, наблюдая за гримасами боли на моём лице.

Это явно какая-то личная неприязнь. И Вася его ненавидит, и старик явно нас недолюбливает.

— А говоришь, талант, — я ощерился, принимая правила игры, — А на деле коновал, каких мало. Да тебя лошадей лечить, и то только помощником.

Улыбка исчезла с лица корявого.

— Слышь, ты, помёт борзовский…

— Глава просил не упоминать об этом, господин Коряжный, — сразу донеслось от выхода.

Старик поморщился, выругался, а потом улыбнулся мне самой невинной улыбкой:

— Ну, кто знает, Василий? Может, перелом не так сросся? Это ж смотреть надо, зайди потом как-нибудь, — и он сразу отвернулся, подхватив коробочки с таблетками, — Мне работать надо.

Если переносить на ногу вес, то возникала дикая боль где-то посередине, внутри бедра. И такое чувство, что нога стала чуть короче.

Так вот о чём просил носатый… Да, вечный калека теперь точно далеко не уйдёт.

Коряжный, твою псину, как же тебе подходит фамилия. Ага, зайду я к тебе… Если только шею свернуть.

Рядом на кушетке лежали медицинские инструменты, среди которых был и скальпель. А ведь искушение велико, да и спина лекаря близко — я доскочу до него и с такой ногой.

Заметив мой взгляд, оба охранника у двери чуть подняли руки, на пальцах появилось свечение.

— Вася, не дури, — Георгий покачал головой.

На размышления мне понадобилось несколько секунд. Опять жуткий резонанс моей злости и Василия, и невероятное усилие, чтобы подавить этот бунт непослушного тела.

Вася, чего же тебе сделал этот лекарь, если ты готов воткнуть ему скальпель в спину? Нет, ты погоди, наше время ещё придёт, дай разобраться.

Только доверяй мне…

— Всё нормально, — равнодушно ответил я, отведя взгляд от согнутой спины Коряжного.

Я оттолкнулся от кушетки, перенеся вес на здоровую ногу. Попробовал скакнуть на больной — в глазах посветлело, когда стрельнуло так, что захотелось просто свалиться кулем. Но я сделал шаг, хотя дышал, как паровоз.

— О, прыгаешь, как молодой козлик, — обернувшись, захихикал Коряжный.

Я даже не обернулся в его сторону, сделав ещё прыжок к двери. Георгий вздохнул, потом сказал целителю:

— Коряга, ну ты хоть трость ему дай.

— Нету! У меня тут всё посчитано, и указания такого не было!

***

Так начался мой первый день в Вепревском замке.

Меня определили в неплохую комнату, которая, как назло, была на верхних этажах — побег по лестницам мне явно не светил.

Правда, я пока никуда и не собирался. Потому что мне требовался просто отдых и время подумать.

В моей комнате на столике с фруктами обнаружились вилка и небольшой ножик. Неплохо, неплохо…

А ещё здесь были туалет и ванна, и по звонку колокольчика должен был приходить слуга, чтобы принести поесть. Вот только моё положение господина явно было спорным — прислуга не особо спешила на мой зов. Как они различали оттенки звона, кто из господ их зовёт, я не знал.

Мне же лучше. Подольше побуду один.

— Ух, жжёный пёс, — я с видимым облегчением опустился в горячую ванну.

Прыжки на ноге, пусть и с тростью, которую мне нашёл сердобольный Георгий, уже меня порядком измучили. Ночью не поспал, потом погоня…

Нет уж, следующий мой шаг будет со свежими силами, и максимально продуманным. Главное, чтоб Вепревы не сделали ход первыми.

Перед ванной стояло зеркальце, и я, протерев запотевшее стекло, рассматривал свою новенькую рожицу. Кожа розоватая, без единого следа ожога — как у младенца. Хотя шрам на щеке так и остался.

Брови и ресницы ещё не отросли, остатки волос на голове сбрили, но уже пробивается едва заметная седая щетинка. Да, целитель всё-таки оказался умелым.

Я посмотрел в карие глаза Василия и кивнул:

— Доверься мне. Интуиция ещё не подводила.

Меня клонило в сон, но я всё равно расслабился, откинувшись на спину и положив руки на края ванны. Снова постарался просветить своё тело.

Нижняя чакра так и закупорена, но меня интересует не она. Поток энергии ровный, проскальзывает дальше в тело. Здесь и вправду как будто полегче дышать, в этом замке.

Вспоминая, что я видел в телах оракулов, стал искать вторую чакру. Да, грёбаный насрать, не вижу!

От Василия прилетела эмоция уныния, и я стукнул кулаком по краю ванной.

— Соберись, тряпка. Вспомни про Корягу!

Это подействовало, и в тело хлынула злость. А злость — это энергия, хоть и неконтролируемая.

Так, ладно, нижнюю вижу, а вторую не вижу. Я только знаю, где она. А если выше посмотреть? Нет, не третью.

У оракулов развита четвёртая чакра, произвольно или интуитивно. И вся их магия мысли протекает оттуда… Ведь мой кокон откуда-то подпитывается, не может же быть, чтобы не было источника энергии.