Магия Снов

Он резко замолчал, и поняла, он не может больше сдерживаться, надо было помочь ему - успокоить. И ничего кроме как обнять, мне в голову не пришло, и я тихо ему сказала на ухо.

– - Ты не там, Филипп. Всё это позади, лучше выскажись - легче станет!

– - Вчерашний вечер в церкви стал могилойдля многих взрослых, что защищали нас детей, тех, что были невинны. Дети выжили и спаслись, но многие из взрослых не вернулись. Их сожгли заживо там - это ужасно.
– Он вдохнул.
– Эмма, среди погибших отец Марины, мы были последними, кто выходил через дыру в стене, и видели, как его окружили дети (не просто какие-то, а наши друзья с детства - они переметнулись, и это жутко) и они сожгли его заживо, прямо на глазах у Марины. Понимаешь?

– я кивнула, а он продолжил.
– Эти детистали беспощадны, они больше и не дети - они орудие массового уничтожения в руках - Т ех. Ты представляешь, она не могла ему ничем помочь, ни мне, ни ей не дали даже попытаться - им было важно, чтобы выжили мы, а не её отец! Они, взрослые совсем с ума сошли от этих детей. А ещё, эти детиувидели нас и решили тоже прикончить, вот просто так, представляешь? Взять и уничтожить как ведьм - на огне!

– - Да, я представляю. Это ужасно, это надо прекратить!
– в голову влетели разные картинки того вечера и на глаза навернулись слёзы, чёрт - это ужасно, боже мой, бедная Марина, а дети - дети, что видели друзей, что, стали предателями. Те дети ужасны, за что они так со своими близкими и друзьями?!

– - Эмма, что с тобой?
– спокойно спросил Филипп.

– - Да не знаю, - вздохнув и вытерев слёзы, я перебила его вопрос.
– Так кто же, эти "ОНИ"?Ведь дети делали чьи-то указы, и я заметила как ты выделяешь Техи так далее, кто?

– - Да, мне тоже бы хотелось знать.
– Кивнул Саша.

– - Они?
– сглотнул Филипп.
– О, это слуги нашего врага - Кукольника, они - Марионетки!
– громко выговорил он, разбудив бедную Марину.
– Они беспощадны, они - это зло. Они любители пыток и им всё равно на ваши "пожалуйста", для них слово Кукольниказакон и смерть - их любимое развлечение. Но это ещё полбеды, они в основном обитают в лесу, прячутся. Больше всего их интересует всякая информация о мэре, и о Потеряннойкакой-то. Кстати, про неё информацию ищут и наши друзья со стороны Милорда. Да, я знаю, что наш мэр свинья, и я за этогоМилорда, что мечтает избавиться от мэра - устроить революцию, поговаривают он новая эра и возрождениядоброго Мира "Пяти Стихий", но чтобы это произошло, надо убить Кукольника– а тот силён.

– - Вот это да!
– вскрикнул Саша.

– - Не говори. Люди страдают, и у нас две беды: одна из которых - злая, а другая - новая эра, что из этого страшнее?
– нахмурил брови Филипп.
– Для людей и магов - новая эра! Ведь лучше хаос и разруха, чем мир?! Ещё чуть-чуть, и Кукольникдоберётся до трёх всадников Апокалипсиса, что ждут своего часа - его, будет, тогда, точно не остановить.

– - Вот, чёрт!

– - Не переживайте пока! Люди милорда спрятали их гробницы, так что Кукольнику,чтобы найти их, нужны века.
– Улыбнулся Филипп.

– - Ну-у... я думаю, мне нужно в туалет.
– С дебильной улыбкой удалилась я к водонагревателю, где есть заветная комнатка.

Боже, боже, боже! Во что я влипла? Что не новый день, то новая задница!

Заживо сжигали на костре - как ведьм... Те дети...

Ужас, ужас! По телу предательски побежали мурашки шока и вода, что я умывалась, была не причём - я боялась. Каждый мой вдох давался мне жутким холодом внутри. Жара была жуткая, но почему-то мне стало холодно - ужасно хотелось спрятаться в уголок и просидеть там, пока всё не закончится. Но, собрав всю волю в кулак, которая у меня осталась, я открыла дверь из туалета и побрела обратно в плацкартное купе - лучше знать, чем быть в неизвестности.

Сзади послышался хлопок двери, и как обычный человек, мне стало интересно, кто это сзади идёт. Оказалось, это был парень на вид моего возраста, точно не знаю.

Он был брюнетом, очень тёмного оттенка с карими глазами, цвета шоколада. Худоват, но мускулатура существует, и даже ничего такая, как говорится. Лицо его притягивало: именно такие лица, я считаю идеальными для своего парня (если он вообще когда-то будет), губы тёмно-алого оттенка, притягивающие и манящие. Одет он был в чёрную футболку и синие джинсы, видимо только зашёл в поезд.

Не знаю, что меня влекло в нём: мускулатура или выразительные глаза? Но что-то вот в нём есть и всё тут, я пялилась на него как на памятник!

Впрочем, не одна я страдаю этим - он тоже разглядывал меня.

Щёки залились краской, вряд ли я представляла собой идеальную девушку: растрепанные волосы за время наших с Сашей пререканий и толкучек, помятая майка из-за сна и шорты, которые, как сказала бы, моя тётя похожи на трусы. Да, вряд ли тяну. Подумаешь низенькая, такая маленькая, и неизвестно какая! Будто мне знать, что он думает обо мне, вот так пялясь? Я же не читаю мысли, я вообще не представляю, что я умею!

Вдруг в вагоне раздался смех, и, заметя от кого (даже не надо догадываться - от ребят), я быстро сообразила, что выгляжу глупо (ну, не только я). Поэтому, ещё раз стрельнув в него взглядом, и о чудо, он мне улыбнулся, причём не той нахальной улыбкой, с которой он пялился на меня, а с искренней, и это было приятно - вряд ли он так кому-то улыбается! Я улыбнулась в ответ и зашагала к первому плацкартному купе, где болтала семейная пара и их ребёнок лет пяти, смеялся над кокой-то папиной шуткой и пожилая супружеская пара, что находилась на боковых полках, улыбались этому чуду в шортиках.

Я глянула на ребят, те так заразительно смеялись и радовались ветерку, что трепетал их волосы из открытого окна. Марина с ними рядом визжала, пыталась отодвинуть от окна, но безрезультатно - мальчики были счастливы.

Забавные, но они вообще дружат с головой? Как можно открывать окно нараспашку, когда в вагоне так холодно?!

Пройдя первое плацкартное купе и делая шаг навстречу другому, я вдруг услышала какой-то скрежет. Я не стала обращать на это внимание, и сделала два шага к третьему, как вдруг послышался крик, визг, лопанье стёкол, и, повернув голову к окну, я заметила осколок, что нёсся прямо мне в лоб. Я зажмурилась, как вдруг почувствовала на животе руку, и эта рука повернула меня в проход вперёд левым боком и потянула назад.

Я почувствовала, как по коже левой руки что-то проехалось, а затем тот осколок, что летел на меня, окровавленный моей кровью врезался в другое окно, по визгу стекла, стало понятно, по нему побежали трещины, а осколок прочно обосновался среди трещин.

Открыв глаза, я смотрела на свою бедную руку, где струилась кровь, пачкая и меня, и моего спасителя. Странно, но ничего кроме удивления я не ощущала.

Да, конечно жаль, что моя рука перепачкалась кровью, а вместе с ней и пол. Но что-то во всём этом не так. Но что? Мне казалось будто ответ близко, но я всё не могу его поймать. Ну не может вот так вот треснуть окно, будто здесь волшебство постаралось... И это веский аргумент! Волшебство...