Магия в крови. Дилогия

– А ты с какой целью спрашиваешь? – Надия бросила взгляд на проплывающий мимо автокар с двумя крагглами на борту.

Я обернулся, сдержался, чтоб не поморщиться от индюшачьих «соплей», и даже легонько улыбнулся. Один из крагглов ответил мне дежурной улыбкой, и автокар поплыл дальше, мягко шурша, как целлофановый пакет, кружащийся в потоке ветра.

– С какой целью? – Я выразил на лице недоумение. – Жалко просто тебя…

Я даже не успел заметить, как Надия оказалась рядом и схватила меня за грудки.

– Не смей жалеть меня, придурок! Я сейчас с тобой такое сделаю, что ты сам себя будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. Если, конечно, я решу ее тебе сохранить.

– Успокойся, – нервно выдавил я. Нет, все-таки она сумасшедшая. Да и силы в ней достаточно, чтобы переломать меня в желаемом ею количестве мест. Хм, наверняка внутри этой хрупкой на вид девчонки тиатрокватина куда больше, чем во мне. Да мой еще и не функционирует: змей объяснил, что требуется как минимум три микроцикла на внедрение сплава в мышцы. – Это нормальное для нашей расы чувство. Принимай во внимание особенности каждой расы…

Зеленоглазая постояла еще несколько секунд, насупленно дыша, потом отпустила меня и вернулась обратно. Правда, ложиться не стала, а присела на лапу опоры.

Я поправил перекошенную куртку, удивляясь, как еще джерийка не разорвала ткань, и стал бороться с мерзким ощущением внутри. Неприятно все-таки, когда тебя вот так девушка… И сделать ничего нельзя. Ну не фаерболом же ее бить…

– Ладно, Мак. – Зеленоглазая уставилась на запыленную траву под ногами. – Давай без эмоций. Нет, действие клятвы прервать невозможно: это как само время, его невозможно повернуть вспять. А даже если повернуть его вспять, оно ведь все равно будет идти. Да какая разница? Знаешь, ставить свою жизнь превыше всего – это, конечно, правильно с физиологической стороны, инстинкт есть инстинкт, но ведь бывают ситуации, когда нужно идти против инстинкта.

Она тяжело вздохнула и замолчала. Понятное дело, ей нужно сообщить своим какие-то важные сведения, но она не может этого сделать из-за банального инстинкта самосохранения.

– Я услышал краем уха о каких-то сведениях, которые ты должна передать, – начал я осторожно, и Надия тут же вскинула глаза, в которых мелькнула растерянность.

– Какие сведения?

– Откуда же мне знать. Но, наверное, очень ценная информация, если ты так переживаешь. Единственное, о чем я догадываюсь, – что связана она с галаасами и чирсулами, раз уж ты просила меня посмотреть про них в базах Гуура.

– Догадливый… – усмехнулась она и вдруг заговорила с жаром: – Я просто не знаю, насколько это важно. Мы наткнулись на караван в шестой Галактике: галаасы что-то тащили чирсулам, и мы решили проверить. Наверняка там было что-то секретное, потому что фрегаты из сопровождения сразу же атаковали нас. За восемь минут патруль был полностью уничтожен – наши штурмовики не способны противостоять фрегатам без прикрытия с крейсера. Да никто и не ожидал таких решительных действий, мы даже не выстроились в боевой порядок. Меня подбили последней, я уже… – Она запнулась. – Я хотела уйти в коридор, набрала координаты сектора контроля МГД, но меня выкинуло прямо на Тарнагу. Не знаю, то ли система была уже повреждена, то ли это что-то паучары применили… Странно. Координаты выхода возле Тарнаги серьезно отличаются от координат сектора ВЦ-246-1050, и даже при повреждении должна была сработать система стабилизации и блокировки…

– Ага! Что тут, ха-ха, у нас такое? Заговор?! Да вы уже совсем тут… фигурируете… Что за… Нет, я сейчас все же активирую «Разрушителя» и разнесу тут все… арагновы троесосы! Везде заговор! Все только и хотят завладеть информацией, которую великие ванниры… Умри, отродье макрануса!

В мои мозги словно воткнулись иголки, ноги стали ватными, и я, повалившись на колени, обхватил голову руками.

Глава 22

Галактика Водоворот К’анги, планета Нальвия,

Великий дом Союза двенадцати галактик

– Господин Брстгрыш. – Айз-Латар, как обычно, чуть не сломал язык, выговаривая имя посла номов. – Я очень рад тому, что ваша раса приняла столь мудрое решение. Так вы говорите, что знаете что-то о заговоре чирсулов и галаасов?

Вархарн почти с искренним дружелюбием посмотрел на низкого, макушкой доходящего ему до груди, сизоватого, как мокрые камни, существа. Да и выглядел тот как оживший камень. Айз-Латару вдруг вспомнилось, как еще в должности атташе, будучи переведенным сюда с колыбельной планеты ничем не примечательной расы третьего поколения, он все хотел дотронуться до нома, чтобы почувствовать – действительно ли они такие же твердые, как камни? Он дотронулся: номы и в самом деле были тверды… Смешно.

Его губы расплылись в улыбке, но он тут же вскинул руку и помахал ею, чтобы не дать ному трактовать свою мимику неверно.

– Я вспомнил, как в первые дни работы здесь все думал: так ли тверда ваша кожа, как о ней пишут, или нет? И вы знаете, когда прежний ваш посол позволил мне, молодому наглецу, ткнуть в свое плечо пальцем, я был очень удивлен. Мне показалось, что мой палец дотронулся до самой великой тверди, о которой говорят многие религии. Сколько циклов минуло с тех пор. – Айз-Латар вновь с грустной задумчивостью улыбнулся, и посол номов ответил ему тем же.

– Да, время летит неумолимо. Я вот тоже, кажется, совсем недавно стал послом… Летит время.

– Вы правы – именно летит. Точное сравнение.

Старый вархарн три раза кивнул, не сводя с коллеги внимательного взгляда. Слишком уж прямолинейно он лижет его каменный зад: простой гражданин, может быть, и съел бы такое, но посла обмануть труднее. Однако господин Брстгрыш, видимо, был в таком настроении, когда плохого не замечаешь. Или, скорее всего, он был сосредоточен на той информации, которой хотел поделиться.

– Как вы понимаете, уважаемый господин Айз-Латар, я пришел, дабы предложить вашей расе вернуться на те позиции, каковы были в наших отношениях еще двенадцать циклов назад. Я имею в виду – негласный военный союз, ибо сегодня необходимость в нем очень велика.

– Вы правы. – Посол вархарнов кивнул. – В Союзе творится что-то непонятное, и тайными организаторами этого непонятного являются галаасы и чирсулы. Кто из них больше, я сказать не берусь, но это и не имеет решающего значения.

Айз-Латар выжидательно замолчал, размышляя о том, что именно повлияло на номов. Все-таки двенадцать циклов назад между вархарнами и ними произошло много неприятных событий. Вархарны намекнули номам об их несоответствующем поведении на торговых станциях, где те подгребали под себя все Союзные гильдии и корпорации, не говоря уже о торговцах-одиночках, и потребовали прекратить незаконные действия. Номы проигнорировали намек. Тогда вархарны вынесли этот вопрос на обсуждение Малого Совета, и номы в ответ разорвали негласный военный союз, потребовав с вархарнов отступные за использование биотехнологии переработки рунита в «Разрушителях». Сто двадцать три миллиарда частиц. Вроде и немного для такой экономически мощной цивилизации, но дело было совсем не в сумме, и поэтому вархарны отказались что-либо платить. Тогда номы стали подгребать под свою каменную лапу всех тех, кто торговал рунитом, и им это почти удалось… Почти… Айз-Латар знал по донесениям из ВАДа, что пять циклов назад такое самоуправство номов не понравилось галаасам и они озаботились контролем над некоторыми шахтами, чтобы все производство рунита не сосредоточилось в руках одной расы.

Разумеется, вархарны пару раз грозили номам военными операциями против них, но дальше угроз дело не зашло. Почему? Кто его знает. Будь на месте Верховного Избранного он, обязательно бы начистил каменные носы этим наглецам…

Айз-Латар сдержал волну недовольства, колыхнувшуюся внутри, и принял ту позу, в которой он любил внимательно слушать собеседников. Все его коллеги знали эту особенность посла Истоковой расы, и потому господин Брстгрыш среагировал сразу. Он кивнул массивной каменной головой и не спеша начал: