Магия звезд
Шрифт:
В её глазах светилась такая твёрдая решимость, что Шеннон опустил голову, уткнулся в колени девушки и попросил:
— Обещай, что не будешь рисковать, не лезть, куда я скажу, и вообще… Джесс!
— Обещаю. Поехали, не будем терять времени.
Глава 27
Энн оттолкнулась от мягких диванных подушек и спустила босые ноги на ледяной пол. Часы показывали пять утра. Шеннон сказал, что приедет, а значит, времени на подготовку осталось всего ничего. Снова… снова он спутал все планы своей фальшивой заботой. Поднял такую панику, что уже
«Ты сама ему позвонила…» — пронеслось в голове.
— Ну да, сама, — ответила она вслух.
С некоторых пор голос, пугавший её змеиным шипением, стал ровнее, увереннее. Возможно, потому что она признала его и стала отвечать вслух.
«Зачем?»
— Не знаю… Может, хотела, чтобы остановил… — задумчиво произнесла Энн. — А может, чтобы увидел, с кем имеет дело… Я не знаю. В любом случае, надо идти. Много дел.
Она встала и подошла к зеркалу, стараясь не думать о той, кого видела вместо своего отражения последний месяц. Смотрела не на лицо, только на тело, которое всё ещё оставалось прежним, человеческим…
— Ну что ж, неплохо, немного прибавилось здесь и здесь, — она огладила талию и бёдра. — Осталось подобрать нужную одежду и привести в порядок… лицо.
Девушка вышла на улицу и завела машину, уставившись пустым взглядом перед собой.
«Ты готова?» — на пассажирском сиденье, привалившись к двери, восседала чёрная собака. Пена из её рта капала на мягкую обшивку.
Энн вздрогнула, а потом раздражённо закатила глаза.
— Умоляю, убери нахрен свои стрёмные личины! Мне достаточно старухи в зеркале! — она провернула ключ в замке зажигания. — Зачем ты меня провоцируешь? Я уже всё решила!
«Провоцирую? Но я — это ты…» — засмеялась собака.
Энн стиснула зубы и вырулила на дорогу, зло глядя перед собой. Она ехала тем же маршрутом, что и в последний приезд Шеннона. Зачем? Сама не знала. Такой обрядовый круг. Проехала мимо ночлежек, посмотрела, как вокруг горящего бака играли дети, а женщина неподалёку полоскала бельё в металлическом тазу с помятым боком. Рядом с ней что-то вещал старик, сидевший в инвалидной коляске с оторванными подлокотниками, а женщина время от времени разражалась громким смехом. «Все мы на одной линии…» — подумала Энн и поехала к кладбищу, но останавливаться не стала. Лишь приветственно махнула родителям из окна машины, а они в ответ помахали ей.
— Всё верно, мама… Ты всё сделала верно…
После того, как всё намеченное было сделано, девушка вернулась в студию и подошла к окну.
«Совсем близко…»
Дорога от аэропорта до дома Энн проходила в неуютном молчании. Шеннон крепко сжимал руку Джессики, а она успокаивающе поглаживала его запястье, мандражируя всем своим естеством. Храбрость изменила ей ещё в самолёте, затея показалась по-детски глупой, но отступать она не захотела.
Когда они подъехали, Шеннон выпустил её руку и взял за подбородок.
— Ты остаёшься в машине, ясно?
— Но…
— Ты обещала, Джесс.
— Да, конечно… Шеннон, а если она… — Джессика замялась. — Я читала, что в состоянии аффекта…
— Господи, милая… — Шеннон поцеловал её в уголок губ и заглянул в глаза. — Читай романы о любви, окей? Ничего она мне не
сделает. Я скоро приду, только дождусь Патрика и его ребят.— А если тебя долго не будет? Если… — Джесс чуть не плакала — предчувствие беды не отпускало. — Шенн… Что мне делать?
— Давай так. Если услышишь что-то, что тебя напугает — вызывай девять-один-один. А сейчас оставайся тут и ни шагу из машины, — он снова её поцеловал. — Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю…
Шеннон ушёл, а Джесс откинулась на спинку сиденья и вся обратилась в слух.
«Нет, ничего не может произойти. Шизофрения не приговор, не приговор…» — твердила она как мантру, сжимая и разжимая край длинной футболки. Виски пульсировали, тело бил озноб, а звуки улицы стихли, будто её поместили в вакуум.
«Энн!» — услышала она крик Шеннона вдалеке. Стоп-кран сорвало. Не думая ни секунды, Джесс вылетела из машины и ринулась на голос, на ходу крикнув таксисту:
— Вызовите службу спасения! У меня нет местной симки.
Шеннон поднялся к большой железной двери. Отметив, что несмотря на заверения Патрика, она не была заперта, он бесшумно вошёл в студию и сразу наткнулся взглядом на Энн. Она стояла лицом к окну, одетая в то самое платье, в котором была при их первой встрече. Волосы ниспадали на плечи белокурыми локонами.
— Энн? — растерянно произнёс Шеннон.
Девушка медленно повернулась, перенеся руки за спину, губы её растянулись в улыбке, а в глазах появился нездоровый блеск.
— Привет, любимый! Я уже соскучиться успела, как долго тебя не было, — пропела она мягким голосом, но от окна не отошла.
Шеннон замер. Картинка транслировала прежнюю Энн. Ту самую милую и спокойную девушку, какой он её знал. Пазл сложился. Всё это время он даже на пятьдесят процентов не понимал, кто находится рядом. Тонкая струйка липкого пота стекла по шее, теряясь в вороте куртки. Шеннон прочистил горло, боясь сделать резкое движение.
— Как ты себя чувствуешь, Энн? Как проходит твоё лечение?
Неверный шаг. Грубая, непростительная ошибка. Девушка недобро усмехнулась и покачала головой.
— Не нравится, как я выгляжу?
— Нравится, — честно ответил Шеннон, делая маленький шаг вперёд. — Но важнее, как ты себя чувствуешь.
— Ты такой забавный, Ши… — Энн склонила голову на бок. — Заладил, как попугайчик: «Ты как? Ты как?»
— Энн, я…
— Ну как я могу быть, Шеннон, как? — в её вопросе прорезались нотки начинающейся истерики, но Энн держалась. — Я слышу голоса. Из зеркала на меня смотрит беззубая старуха с пустыми глазницами. Я уже даже не уверена, что я та, кто есть… А ты спрашиваешь «как».
— Энни… почему ты не говорила? — Шеннон попытался сделать ещё один шаг, но девушка дёрнулась, и он остановился. — Почему не говорила мне обо всём?
— Ой, да прекрати, Шеннон! — всё-таки взвилась она. — Тебе было плевать на меня!
— Ты не права, — он покачал головой. — Ты всегда была важна для меня, даже когда я был занят музыкой.
— Музыка… музыка… НЕНАВИЖУ эту твою музыку, — прошипела Энн. — Ты даже не замечал, что я тебе изменяю! Ничего не замечал.
— Энн…
— Ну хватит… — она выдохнула и достала из-за спины руку, в которой был зажат шприц с пустотой.