Магия

— Мне было бы легче идти на виселицу, — пробормотал Дунстан, поймав один из развевающихся шарфов маркизы и двигаясь вместе с Дрого за леди.

— Я поддержу тебя в любом случае, — пробормотал ему в ответ Дрого. — И не позволю тебе страдать из-за еще одного несчастного брака.

Испытывая облегчение, что его брат решил поддержать его, ни о чем не спрашивая, Дунстан расправил плечи и более уверенно вошел в гостиную.

— Прикажите подать чай, сэр, — скомандовала герцогиня, опуская графа до роли лакея. — Ниниан плохо обучила вас хорошим манерам.

— В обязанности Ниниан не входит учить меня чему бы то ни было, — заметил Дрого, знаком показав Джарвису, чтобы он сделал так, как ему было сказано, перед тем как закрыть двери в гостиную.

Брат занял место, прислонившись к полочке над камином, Дунстан прошел вперед и остановился напротив леди.

— Я полагаю, Лейла объяснила, почему мы приехали в Лондон, и вы пришли предложить помощь, — Еще много лет назад Дунстан узнал, что самая лучшая защита — нападение.

Мать Лейлы тяжело вздохнула и помахала платком перед лицом, словно ей не хватало воздуха. Герцогиня просто сидела, распрямив спину и положив руки на шарообразную ручку зонтика.

— Не стоит разговаривать со мной таким официальным тоном, молодой человек, — потребовала высокородная леди. — Лейла рассказала нам, как ты помог ей узнать о ее таланте. Мы благодарны.

Не ожидавший таких слов, Дунстан замер и уставился на старую ведьму. Слишком погруженный в свои собственные страхи, он не почувствовал тонкие ароматы, исходившие от обеих дам, а следовало бы. Уезжая из деревни, Лейла упаковала все свои пузырьки с основами духов. Первое, что она, скорее всего, сделала по прибытии, — рассказала матери о своих способностях, а затем провела эксперимент над всеми членами семейства.

Он восхищался умом Лейлы. Дунстану очень хотелось широко улыбнуться, но он решил не выдавать себя.

— Я не имею никакого отношения к способностям и талантам Лейлы, — ответил он, продолжая расхаживать по гостиной. — Ей просто необходимо было остаться в одиночестве на определенное время, чтобы развить их. — Дунстан спрашивал себя: какие же черты выявляли духи в этих женщинах, или это было всего лишь плодом его воображения?

— Мы всегда поощряли желания наших детей исследовать свои способности не торопясь, по мере взросления, — заметила Эрмайон. — Я пробовала подгонять Лейлу, — продолжала она почти извиняющимся тоном, — но дочь всегда сопротивлялась всему, что я…

Герцогиня не дала ей закончить фразу:

— Лейла всегда была упорна и целеустремленна, знала точно, куда идти и что для этого необходимо сделать. Она с детства умудрялась манипулировать нами. Нам даже в голову не приходило, как ей удавалось это делать. Нас просто устраивало, что она могла обходиться без нашей помощи.

— И никто из вас не счел странным тот факт, что она ощущала запах страха или трусости? — спросил Дунстан.

Эрмайон беспомощно взмахнула руками:

— Мы все такие странные, дорогой, как кто-нибудь из нас мог заметить различия? Конечно, это было необычно, точно так же, как ее черные волосы. Я, например, чувствую запах любви, счастья и разногласия, когда создаю свои запахи, так что я не думала об этом, надеялась, что дочь тоже разовьет свой талант, но я просто не сделала… — Она снова взмахнула руками, не в состоянии подобрать нужные слова.

— Послушай нас, — продолжила леди Стелла, — мы притворяемся здесь двумя дурочками, вместо того чтобы точно сказать, что нас привело сюда. — Она пристально посмотрела на Дрого. — Я хочу потребовать, чтобы ваш брат женился на моей племяннице, и не могу не признать мое восхищение. Хватит ходить вокруг да около. Вы должны сделать это ради меня.

Озадаченный Дрого обернулся к Дунстану за объяснениями. Тот, в свою очередь, сжал пальцами камень Фелисити в кармане, пытаясь подыскать необходимые вежливые слова, как будто когда-либо в жизни занимался дипломатией.

— Лейла обладает способностью видеть истинный характер людей благодаря запахам. Это происходит каким-то необъяснимым для нас образом. И мы считаем, что ей необходимо продолжать работу по созданию ее уникальных духов. Так как не было достаточно времени на эксперименты, мы еще не знаем силу ее таланта, — объяснил он.

Его здравомыслящий ученый брат скрестил на груди руки и кивнул в ожидании дальнейших признаний.

Дунстан пытался подобрать слова, чтобы как можно деликатнее объяснить леди возникшее затруднительное положение:

— Я думаю, герцогиня пытается сказать, что она не может ругаться и угрожать мне, потому что она действительно испытывает чувство благодарности за то, что я помог Лейле понять ее способности и сделал ее счастливой.

— Угрожать? — спокойно спросил Дрого, переводя внимательный взгляд на леди Стеллу.

Маркиза вновь взмахнула руками:

— Я знаю, что Лейла очень упряма, и это, должно быть, моя ошибка. Но, милорд, вы, конечно, не можете отрицать тот факт, что она беременна вне брака. Я знаю, что это сделано и что у нее на то были свои причины, но действительно, сэр…

Герцогиня подняла свои выразительные брови, и в комнате повисла тишина, в то время как Дрого с трудом переваривал сказанное.

Дунстан вздрогнул, когда понял, что граф ухватил суть проблемы и кинул на него вопросительный взгляд.

— Они говорят, что будет девочка, — произнес он, как будто это все объясняло.

— Лейла считает, что она без труда самостоятельно вырастит и воспитает дочь. Я обещал быть рядом и помогать чем смогу. Это — ее выбор, — продолжал Дунстан. — Ведь она может потерять дом, землю и сады, если мы поженимся.

Герцогиня Мэйнуоринг поднялась, зашелестев тафтой.

— Я не позволю какому-нибудь малейшему скандалу навредить моим дочерям или моим племянницам, — заявила она. — Ты найдешь негодяя, опорочившего твое имя, а затем женишься на Лейле.

Она энергично поправила свои напудренные локоны и сделала знак сестре, чтобы та встала.

— Пошли, Эрмайон. Я уверена, что мужчины Ивесы знают свои обязанности.

Расправив помятые юбки, поискав зонтик и поправив шарф, Эрмайон внимательно посмотрела на Дунстана.

— Завтра первый выход Фелисити в свет. Ждем вас там.

Дунстан галантно поклонился и подождал, пока Джарвис проводит гостей. После их ухода он рухнул на диван, закрыл голову руками и застонал.

— Последние несколько лет леди Лейла любила повелевать обществом, которое ты презираешь, — сказал Дрого, все еще продолжая стоять у каминной полки позади Дунстана.

— Она — все, чем хотела быть Силия, — согласился Дунстан, — и все, чем Силия никогда не была.

— Я понимаю. — Дрого присел на стул напротив. — Хотя нет, забираю свои слова обратно. Ведь если б у вас не было ничего общего, вы бы не смогли зачать ребенка.