Магия

— Е…е гы-гы… хр… — безумному Хмошэ хотелось потрогать скелетов, взять их оружие…

Он вытянул руки вперёд и пошёл прямо на них. Разумеется, ни о каком убийстве или чужих душах он не думал. Просто не мог думать. В его действиях не было и капли агрессии, чистое наивное любопытство.

Но стоит только вжиться в зловещую атмосферу это места, представить себя на месте двух опустошённых с чёрными лентами и безумный Хмошэ уже не будет казаться добрым любопытным скелетом. Древнее Кладбище, не самое дружелюбное место, оно переполнено злобой, как ничто другое в Лонэхов. А тут навстречу, вытянув руки, идёт скелет и что-то злобно пытается прорычать. Конечно, любому здравомыслящему покажется, что он жаждет чужой смерти, как минимум настроен агрессивно.

Два скелета переглянулись. Затем внимательно взглянули в глаза Хмошэ.

— Не фифалетовые, — сказал скелет, с обломанным на половину мечом в руках.

— Неа, — помотал черепом второй.

Хмошэ находился всего в паре шагов от них. Он увидел, как они достали оранжевые «палки» и вытянул руки. Хотел потрогать, схватить сразу две интересные штуковины.

…хрыкс…хукс…

Они одновременно рубанули по правой и левой рукам храмовника. Он увидел, что его хваталки сломались и отвалились:

— О…а-грха… — разумеется, боли он не чувствовал.

Но что-то сродни понимания того, что больше будет нельзя хватать интересные штуковины, он ощутил. Затем Хмошэ увидел, что скелеты снова замахнулись своими оранжевыми штуками, больше они не казались ему такими интересными; от них захотелось держаться подальше.

— Аха-аха… вот дурной! — засмеялся скелет.

— Мда… видно в край отупел, — гыкнул второй.

Хмошэ в этот момент взглянул на свои хваталки, которые валялись на земле. Поднять их, конечно, нечем. Тогда он развернулся и просто побежал куда глаза глядят. Вооружённые скелеты бросились в погоню.

— Мои души бехут! — кричал тот, что держал сломанный меч.

— Кто догонит, тово-ные и души, — ответил второй и поднажал.

Из-за того, что на них надета броня, пусть и не самая тяжёлая, бежали они примерно наравне с обезумевшим Хмошэ. Но тот запнулся, не смог подставить руки, и черепом прорыхлил серую землю. Оба скелета сиганули на него и одновременно рубанули по костям. Один пробил череп, а другой перебил хребет.

Хмошэ потерял ещё (1) человечность…

Глава II. Правда

«Бочка». Полдень

Икатоб сидел около горячего источника и смотрел на поднимающиеся со дна пузырьки. Конечно, он считал себя практически взрослым, поэтому не позволял себе кидать в воду камушки; булькать в источнике какой-нибудь палкой. Всё это ему хотелось сделать, но он понимал, что тогда будет выглядеть ребёнком в глазах двух других опустошённых. Этого ему страшно не хотелось, ведь он прекрасно знал о мощи собственной игни-магии. Хотел, чтобы даже на Древнем Кладбище, даже в такой ситуации его воспринимали всерьёз. Скелетик с тускло-зелёными огоньками не собирался отходить от воронки с кипящей водой. Других развлечений в кратере он не нашёл.

Даффи лежала на шкурах. Ей стало чуть лучше. Теоретически, она могла убить себя и не мучиться, затем просто вернуться в Бочку. Но опустошённая знала, как никто другой, с каким трудом достаются красные фигурки. Ей казалось, что проще перетерпеть всю эту боль и выздороветь, чем потом искать фигурки и восстанавливать человечность. Олдор и так потратил оставшиеся, Даффи за это на него сильно злилась. Но после того, как павший король согласился ей помочь она и слова против не сказала. Также она чувствовала часть своей вины в гибели Хмошэ. В общем, доброта Олдора её поражала, но она осознавала, что тот не особенно верит ей и ищет собственной выгоды.

Тем временем Олдор рыскал по всей Бочке. Он хотел найти заветный сундучок с замком и наконец-то его вскрыть. Но тот всё никак не попадался на глаза. Если бы он просто где-то валялся, то он бы сразу его нашёл. Но нет, этого до сих пор не случилось. И это значит только одно…

«Его спрятала Даффи, ну не Хмошэ же или связанный пацан». — подумал Олдор и был абсолютно прав. Подошёл к Даффи, сел на корточки и ничуть не стесняясь, спросил:

— Где сундук? — снова этот тон королевского указа.

Вроде бы он задал вопрос, но прозвучало это, как настоящий приказ. Который сию же минуту должен выполнить один из подчинённых, а иначе отхватят все.

— Я припрятала его, — робко ответил Даффи.

— Куда?

— Кое-куда… в сундучке и есть правда про меня.

— Так не томи, дай его мне! — повысив голос сказал Олдор.

Скелетик, сидевший у горячего источника, обернулся. Ему совсем не хотелось, чтобы первые адекватные опустошённые которых он встретил начали ссориться. Но в случае чего, он бы выбрал сторону Олдора. Тот носил крутую, пусть и ржавую, броню и вообще мальчишке он казался сильнее. Конечно, скелетик не мог просмотреть чужие показатели, поэтому и заблуждался.

— Там, в траве, — Даффи, указала в нужную сторону.

Он встал и хотел уйти, но она его окликнула:

— Олдор, пообещай, что не бросишь меня… — без намёка на шуточки попросила она.

— Мы разве вместе? — спросил Олдор и засмеялся.

— Я люблю тебя, только тебя… и, кажется, я это уже доказала.

— Не пытайся меня обмануть, — бросил Олдор и пошёл к траве.

Он раздвинул траву и вытащил из неё сундучок. Хорошо хоть Даффи в прошлый раз вырвала отсюда все грибы, а то у Олдора могли возникнуть лишние вопросы. Однако, когда он вскроет замок их и так будет более, чем достаточно. Но пока он оставался закрыт. Недолго думая, он долбанул его об каменную стену, замок, как и сундучок остались целы.

— Вот возьми, — сказала Даффи и показала кусочек какой-то проволоки — отмычку для замка. — Пообещай перед этим, что не бросишь меня.

— Не собираюсь я ничего обещать, — взяв отмычку, он ощутил тепло её руки. Начал ковыряться в замке.

— Но я же ни черташеньки не прошу! Сам знаешь, мне не нужна защита. Да и ты не каменная стена, я могу… вот выздоровею и снова смогу тебе голову снести… хе-кхи-кхе…

Она попыталась улыбнуться и хихикнуть. Но получилось как-то не очень, впрочем, было ясно, что она пыталась кривляться, как раньше.

— Помолчи хоть минуту, — сказал он и продолжил возиться с замком.

— Ребят, вы странные. Очень странные, — проговорил Икатоб, смотря в их сторону.

Он прекрасно слышал каждое словечко их диалога. И от этого опустошённые казались ему ещё большими чудаками. Олдор взглянул на него с нахмуренными бровями. Малец снова отвернулся к источнику и продолжил рассматривать разноцветные наросты и пузырьки. Даже при желании он не мог перестать подслушивать. Заткнуть уши, которых нет, не представлялась возможным.