Магнификат
Шрифт:
В момент кристаллизации, фазового перехода сокрушительная энергетическая волна поразила Марка и всю его команду, составлявшую фокус первого метаконцерта. Они не погибли, но были серьезно ранены — зря, что ли, они так серьезно готовились к бою? Другим участникам метаконцерта досталось куда больше. Каждый из тех, кто был снабжен шлемами Е-18, был зажарен заживо. Множество мелких кораблей, которые несли команды подобных оперантов, сгинули безвозвратно. Те мастера, чьи тела были защищены охлаждающими системами 600Х, в большинстве своем выжили, но внутреннее потрясение было так велико, что они на всю жизнь остались слабоумными. Кроме тех, кто, подобно участникам
Марк с трудом выбрался из своего похожего на гроб ящика и шатаясь побрел по выжженной палубе, где размещалось вспомогательное оборудование. Дальновидящим взглядом он определил, что все остальные девять членов его команды живы. Через несколько минут они придут в себя. Повреждений особых нет… Выбираться придется самим — центральный компьютер разрушен. Мысленным взором он привел в действие кран, задал ему программу — пусть он по очереди снимает шлемы, а сам Марк направился к своему персональному лифту.
Он нажал на клавишу, и, к его удивлению, створки дверей раздвинулись. Выходит, не так уж велики разрушения, если транспортные системы работают. Он зашел внутрь, нажал клавишу с обозначением мостика «Вулпекьюлы» и только потом догадался, что в кабине он не один. В противоположном углу просторной кабины стоял высокий стареющий мужчина. Был он в вечернем костюме… Аккуратно подстриженная бородка, венчик присыпанных серебром волос, охватывающих широкую лысину. В последний раз Марк видел этого человека на Консилиум Орбе во время его приема в Магнаты.
Марк попытался улыбнуться.
— Привет, лилмик, — сказал он.
— Здорово, Авадона, — ответил тот.
Лифт неожиданно застрял — точнее, начал перемещаться с черепашьей скоростью. После некоторой паузы Марк ска зал:
— Мы пытались штурмовать небо. Да, мы проиграли, я не отрицаю, но каков сам замысел, а? Разве что ему благородства не хватало… Пусть другие празднуют победу, на нашу долю выпала слава дерзнувших. Даже если мы потерпели поражение, наш лавровый венок — само предприятие.
— Не помню, кто это сказал, — задумался Верховный лилмик. — Мильтон?
— Джамбаттиста Марино [172] . Ты явился за мной? Теперь я попаду в одиночную камеру?..
— Нет, — ответил Страдающее Сознание. — Коллегия Генеральных инспекторов проголосовала за отсрочку приговора. Сейчас ты соберешь свою армаду или то, что от нее осталось, и отправишься на Землю. Раненых можно определить в госпитали. После того как они поправятся, большинству из них будет позволено самим выбрать свою судьбу.
172
Итальянский поэт (1569 — 1625)
— Большинству из них?
— Да. Относительно тебя принято другое решение. Оно касается также тех гранд-мастеров, которые не пострадали и готовы разделить с тобой все тяготы приговора. Собери их здесь, но не больше одной сотни. Это надо сделать до отправления на Землю.
— И что потом? — Марк говорил тихо, ему вдруг стало трудно дышать, но он справился со слабостью. — Нас будут показывать на площадях — вот, дети, смотрите, какие плохие дяди и тети?..
— Наоборот, —
ответил Страдающее Сознание, — вас приговорили к свободе. Вам будет позволено уйти. Правда, очень далеко…Затем он детально объяснил Марку, что с верными соратниками, готовыми последовать за ним, он должен отправиться во Францию. Все, что ему потребуется, он найдет на складе на одной из станций метро в окрестностях Лиона.
Сразу после дня святого Августина только и было разговоров о случившемся. Меньше всего вспоминали трагедию Оканагона, даже о героической гибели Алмазной Маски, Ти-Жана и Поля Ремиларда упоминали не так часто. Больше всего судачили о том невероятном проблеске единого сознания, после которого началось окончательное становление этого неве роятного феномена.
Немало еще было сторонников оппозиции, которые публично клялись никогда не входить в это «сатанинское единение». Обыватели тешились слухами, что ничего такого вообще не было, а Доротея, Джек и Поль погибли во время разрушения Оканагона. Однако подавляющее большинство населения Государства Земля все видели своими глазами, они прикоснулись к чуду. Теперь им было легко и весело жить. Галактическое Содружество канонизировало Джека Бестелесного и его жену — экзотики называли ее то Иллюзией, то Алмазной Маской. Кое-кто из братьев по разуму на прощальной церемонии всерьез уверял, что их гибель и послужила причиной рождения новой звезды, ознаменовавшей вступление человечества в эру космического сознания.
Но это все — похороны, ежегодные мемориальные праздничные фестивали, когда все человечество на мгновение сливалось в едином сознании, — было в будущем…
Когда через четыре дня после сражения корабли мятежников начали приземляться на различных космодромах Земли, население встретило их с состраданием. Не о прощении шла речь — все понимали, что порядок должен быть соблюден, — но именно о сострадании. За общественной шумихой, устройством раненых в госпитали как-то незамеченным остался тот факт, что сотня руководителей восстания, включая и Ангела бездны, исчезла.
Всем им была дана возможность проститься с родными — Марк даже в Хановере побывал. Ко мне, правда, не зашел, ограничился посещением Люсиль, забрал детей и вместе со своими спутниками вылетел во Францию, в маленькую деревушку Сан-Антуан-де-Винь. Там они перегрузили оборудование, аппаратуру, оружие, запчасти, приготовленные для них Верховным лилмиком, и в течение нескольких дней длинным караваном отбыли на шесть миллионов лет назад в эпоху плиоцена.
Я долго думал, зачем он взял с собой Хагена и Клод, потом пришел к выводу, что Марк решил попробовать еще раз. Видно, мечта о Ментальном человеке все время не давала ему покоя.
Легенда о похождениях Авадоны во времени, его жизнь в первобытную эпоху, бегство в галактику Дуат будут изложены в других книгах. Мои воспоминания на этом заканчиваются… и в то же время только начинаются.
И разумные будут сиять,Как светила на тверди,И обратившие многих к правде —Как звезды, во веки, навсегда. [173]ЭПИЛОГ
Хановер, Нью-Гемпшир, Земля
173
Даниил, 12; 3