Магнификат

Фрагменты… Отчаянная битва двух звезд… Страх и моментами касавшаяся меня невыносимая боль… Безжалостная сферическая решетка, продолжавшая сжимать двойную звезду…

Песня метаконцерта достигла невыносимой звучности.

Я не уследил, чем все кончилось и как это все произошло. Опять наплыв — вместо двух теперь в сети сияла только одна звезда. Внезапно сила звука резко упала, теперь голос метаконцерта больше напоминал мелодичнее бормотание. И звезда на мгновение угасла, потом засияла ровным изумрудным светом.

Ментальное воссоединение свершилось.

Вот какой вопрос сразу родился в моем сознании — какая часть души Дени победила?

О том же спросило и светящееся веретено:

КТО ТЫ?

Я/Я-ЭТО Я.

КТО ТЫ? ДЕНИ ИЛИ ФУРИЯ?

Я/Я-ЭТО Я САМ.

КАК ТВОЕ ИМЯ?

ЭТО… БУДЕТ ВИДНО.

Зеленая звезда неожиданно сморщилась и затем исчезла, взорвавшись мириадами огоньков. Из веретена ударил яркий рубиновый конус света, который незамедлительно принялся уничтожать эти посверкивающие точки. Тут опять поле зрения затянуло вращающейся спиралью… Я проклял все на свете, напряг все силы, чтобы различить окончание драмы.

Вот что предстало перед моими глазами. Силовая решетка, сотворенная метаконцертом, заколебалась, контуры ее стали расплываться, а затем и вовсе растаяли. Единственной зримой сущностью было вращающееся веретено. Скоро и оно начало терять форму… Его вращение замедлилось. Так продолжалось недолго. Наконец все вокруг затянуло белесым туманом. Когда он рассеялся, я обнаружил, что нахожусь в подвале.

Кто-то снял с моей головы тяжелый церебральный шлем. Я тут же без сил опустился на пол. Откуда-то снизу шло тепло — это было так приятно. Я поднял голову — надо мной торчала седая борода Поля, потом я увидел лицо. Он был бледен как смерть. Точечные ранки пунктиром бежали поверх его бровей, из одной выступила капелька крови. Волосы спутались. Поблескивающий металлизированный комбинезон был расстегнут до пояса. Из-под него выглядывала праздничная одежда. Он, ни слова не говоря, помог мне встать на ноги.

Доротея сидела на кожаной кушетке, ее шлем лежал рядом. Голову она подпирала ладонями… Северин поддерживал Катрин, которая буквально валилась с ног. Женщина приглушенно всхлипывала. Адриен, Морис и Филипп помогали друг другу снимать защитную одежду — лица у них были потные. Или это слезы текли у них по щекам? В подвале не хватало Джека, даже следа его не было. Только позже я узнал, что в те минуты он в бестелесной форме неистово отыскивал следы исчезнувшего Дени; Или того, кто теперь прятался под этим именем. Небольшая кучка пепла, оставшаяся на кушетке, могла кого угодно ввести в заблуждение, только не его. Проверив подвал, Джек теперь рыскал по округе в радиусе пяти километров. К сожалению, его поиски оказались безрезультатными.

Дени — или тот, кто теперь использовал его телесную оболочку, — растворился без следа.

На лестнице послышались осторожные шаги, и в подвале появилась Люсиль. Увидев нас, она схватилась за сердце.

— Что вы здесь делаете? — воскликнула она и с ужасом посмотрела на шлемы ЦГ — Что это такое?! — с еще большим испугом спросила она.

Никто не ответил.

Тогда она обратилась ко мне:

— Где Дени?

Я пожал плечами.

— Что вы с ним сделали? — дрожащим голосом прошептала она. — Что вы с ним сделали?!

На этот вопрос ни у кого из присутствующих не было ответа.

Уже в ранних, удивительно нежных и прозрачных сумерках — небо к рассвету очистилось, и скоро должно было подняться солнце — Джек соорудил некое подобие тела дедушки, его «уложили» в постель и, как оказалось, слишком поздно «обнаружили», что с ним случился удар. Обширное кровоизлияние в мозг… Уже поздно было восстанавливать в регенерационном автоклаве. Так мир лишился знаменитого нобелевского лауреата, основоположника метапсихологии и просто достойного человека. По крайней мере, все мы тогда так считали. Северин оформил свидетельство о смерти, скрепил его своей подписью. Со всеми формальностями справился Первый Магнат. После скромного отпевания его останки — кучку пепла — похоронили на семейном кладбище в Берлине, штат Нью-Гемпшир, где покоились его родители и девять родственников.

Официальное прощание было проведено в Дартмутской церкви. Правда, почтивших его память присутствием было мало. Что поделать — рождественские каникулы, все разъеха лись… После Нового года о смерти великого человека раструбили все средства массовой информации Содружества. Тут и посыпались речи, воспоминания, потоком хлынули собо лезнования. Фонд Ремилардов сделал солидный взнос в бюджет Дартмутского колледжа, именем основоположника было названо новое хранилище информации, открытое при коллед же. Однако больше всего шума наделала его последняя книга, вышедшая вскоре после кончины. Эта работа дала сильное оружие в руки тех, кто стоял за Содружество, за неспешное наступление эры Галактического Единства.

Все, кто участвовал в сеансе исцеления, так и не смогли догадаться, что за новая сущность, символом которой являлась зеленая звезда, вырвалась на волю. Три с половиной года все было покрыто мраком, пока я не отыскал разгадку. Я сам!.. Об этом я подробно расскажу в свое время. Могу только добавить, что осенью 2082 года мой приемный сын наконец обрел покой.

Случилось это на Белой горе, где мы вдвоем с Люсиль Картье похоронили его останки. О месте захоронения никому, кроме нас, не известно.

17

Сектор 15: звезда 15-000-0001 [100]

Планета 1 [101]

Галактический год: Ла-прим 1-391-230 1

8 июня 2079 года

После заседания в Директорате по Единству Джек Ремилард по дороге домой решил сделать крюк и проводить тетю Анн. Жила она в конклаве Рив Гоше.

Решение свое он, несколько смутившись, объяснил так:

— В вашем районе куда богаче выбор цветов.

100

Телонис

101

Консилиум Орб

Потом, когда они сели в безынерционную капсулу местной подземки, добавил:

— И шампанское у вас настоящее, особенно в той маленькой винной лавке, что на углу. Сегодня у нас с Доротеей такой день… Ровно год назад мы поженились.

Взгляд у Анн, до этого отрешенно смотревшей вдаль, сразу ожил. Даже огоньки вспыхнули… Щеки окрасились легким румянцем — все-таки когда-то она была красивой женщиной, Анн Ремилард. К чему ей этот вишневого цвета брючный костюм, белая строгая блузка и, конечно, этот унылый большой отложной воротник — непременная часть одежды монахини?.. Джек только вздохнул.

— Прости меня. Я совсем забыла. Поздравляю! Пожалуйста, передай мое восхищение Доротее. На вас вдвоем посмотреть приятно… Как считаешь, я могу соблазнить вас приглашением отобедать со мной завтра у Клозери?

Джек еще раз невольно оглядел родственницу. Волосы еще не отросли — должно быть, когда они были ей до пояса, это было красивое зрелище. Тетя была натуральной блондинкой — правда, сейчас это было исхудавшее, едва оправившееся после годичного пребывания в автоклаве создание. Вон, даже левую ногу еще подволакивает. Он, собственно, только поэтому и ринулся провожать Анн, что считал своим долгом доставить ее с заседания в целости и сохранности. Джек был поражен ее выступлением. Если тело ее до сих пор было немощно, то голова работала превосходно. После ее выступления не только он не удержался от аплодисментов.