Магнит для неприятностей

Наша спальня находилась на втором этаже, из ее окон открывался прекрасный вид на сосновый бор, создавалось ощущение, что кроме нетронутой природы вокруг нет абсолютно ничего. Виталик занес сумки и закрыл за собой дверь. Парень подошел ко мне, наблюдавшей за неспешным колыханием сосновых веток на ветру, сзади и обнял за талию, положив голову на плечо.

– Правда здесь чудесно?
– спросил он.

В ответ я кивнула, а а Виталик продолжил:

– Раньше мы часто приезжали сюда семьями, а потом эта традиция как-то пропала.

Он договорил, а после, убрав мои волосы, нежно поцеловал в шею. Я почувствовала знакомое ощущение сладкой слабости во всем теле и закрыла глаза. Виталик плавно развернул меня лицом к себе и коснулся своими губами моих. В этот раз в поцелуе не было нерешительности или скромности. Он целовал меня с напором, а я отвечала с не меньшим энтузиазмом, осознавая, как скучала по его губам, по нему. Одна рука парня оставалась на моих волосах, а второй он скользнул под свитер. Когда Виталик коснулся рукой моей кожи, я почувствовала, как под его пальцами разгорается пожар, не удержалась и издала тихий стон, понимая, что еще немного, и просто растаю в его руках.

Услышав этот звук, парень чуть дернулся и начал целовать с еще большей страстью. В какой-то момент, я оказалась на подоконнике, а рука Виталика медленно заскользила по моему животу в направлении к груди. Это было так сладко и мучительно одновременно, что я уже была практически готова переместить наше общение в горизонтальную плоскость, как вдруг краем уха услышала непонятный шорох.

Кажется, этот звук слышала не только я, по остановившейся резко руке Ковалевского, который прервал поцелуй и стоял не шевелившись, вслушиваясь в нарастающий треск, я окончательно убедилась, что это не было галлюцинацией.

– Оставайся здесь.
– скомандовал парень и быстрым шагом вышел из комнаты.

Я же, в силу своей природной нетерпеливости и любознательности, просто не могла остаться на месте. Подойдя к перилам, я посмотрела вниз: в холле стояла вся наша компания и смотрела на заезжающую во двор, с характерным звуком хрустящего под колесами гравия, иномарку.

Я спустилась и встала рядом с ребятами, переводя по очереди взгляд с Глеба на Виталика и обратно, ожидая хоть какого-то объяснения.

– Ты же сказал, что договорился?- наконец, прервал тишину Ковалевский.

– Нууууу, как сказать, их здесь точно быть не должно.
– замялся сосед.

– Да, и тогда какого ж хрена мы все сейчас наблюдаем?
– поинтересовался Виталик, а потом, повернувшись к Лизе, спросил.
– Ну что, мечтала познакомиться с родителями своего избранника в неформальной обстановке?

После чего не выдержал и заржал.

– Ррррродителями?
– заикаясь, спросила подруга, с ужасом взглянув на Глеба.

Тут уже я не выдержала нелепости сложившейся ситуации и рассмеялась вместе с Ковалевским.

Глава 6

То, что Основские старшие спокойно вышли из машины, уже являлось хорошим знаком. Вариантов было два: либо они узнали машину Виталика и догадались, что здесь как минимум он. Либо специально, зная, что здесь будет Глеб, приехали на дачу. Хотя, судя по лицу соседа, который прибывал в полнейшем шоке, я больше склонялась к первому варианту. Мы вышли на порог, чтобы встретить родителей, которые были удивлены не меньше нашего, увидев компанию, стоявшую на пороге их дома.

Первым нарушил молчание Виктор Олегович:

– Какая неожиданная встреча.

– сказал отец соседа, ожидая, видимо, объяснений сына.

– Да, Глеб, какая неожиданная встреча.
– весьма язвительно подметил Виталик, после чего спустился по ступенькам, чтобы поздороваться с родственниками.

Он пожал руку дяде и обнял тетю, получив от нее теплый поцелуй. Не смотря на то, что Анна Степановна пребывала как минимум в состоянии глубокого удивления, было заметно, что она рада видеть племянника.

– Марина говорила, что ты временно перебрался к отцу.
– сказала женщина, разжимая объятия.

– Да, есть несколько вопросов, в которых необходимо мое участие.

Мать Глеба с понимание кивнула, после чего вновь наступила тишина.

«Временно» - это слово укололо меня, словно игла. Я действительно не знала, сколько Виталик пробудет в нашем городе, мы никогда не обсуждали этот вопрос, да и когда было его обсудить, если по факту мы были вместе без малого неделю. Я вообще не знала, чего можно ждать от наших отношений, если их вообще можно было назвать таковыми. Забросив эту мысль подальше в самый темный угол головы, мысленно обещая себе обязательно поговорить об этом с Ковалевским позже, я опустила взгляд, делая вид, что меня безумно заинтересовал пол под ногами.

Когда молчание уже стало невыносимым, наконец, взял слово предполагаемый виновник сложившийся ситуации:

– Мама, - с кивком обратился к Анне Степановне Глеб, - папа, - переведя взгляд на отц, продолжил он, - вы же должны быть в Москве.
– сказал соседушка так, как будто после этих слов родители внезапно вспомнят о своих планах и, пожелав нам приятного отдыха, уедут прочь.

– А ты собирался писать дома статью.
– сообщил сыну Виктор Олегович.

– А в итоге мы стоим все вместе на пороге вашей дачи.
– стараясь вновь не рассмеяться, констатировал факт Ковалевский.

Понимая, что пока добиваться вразумительного объяснения от сына бесполезно, мужчина решил перевести тему:

– Ну, раз уж так получилось, может вы представите нам своих спутниц.
– предложил он, а потом, посмотрев на меня, добавил.
– Хотя с Олесей мы уже знакомы.

Да уж, история нашего знакомства с родителями соседушки тоже попадает в раздел дурацких.

Меньше чем через неделю, после того как я арендовала квартиру у Риммы Филипповны и переехала в нее, мы с Глебом вместе поднимались в лифте. К тому времени мы уже несколько раз сталкивались в общем коридорчике, но толком так и не были знакомы.

Наше общение тогда сводилось к вежливым кивкам головой в знак приветствия. Кто знает, сколько бы мы еще оставались просто соседями по квартирам, если бы наш старичок-лифт не решил заглохнуть в пролете между шестым и седьмым этажом.

Всё бы было ничего, если бы не моя боязнь остаться когда-нибудь в темном лифте, который после моих отчаянных криков о помощи, не выдержал бы и полетел вниз, открывая передо мной отнюдь не радостные перспективы.

И вот, когда мозг уже дорисовывал картину моей скорой воображаемой кончины, Глеб решил познакомиться. Я до сих пор помню его: «судя по твоему лицу, сейчас не самый подходящий момент, но меня Глеб зовут, и если ты вдруг не поняла, я твой сосед».