Македонского разбили русы. Восточный поход Великого полководца

Более всего в детстве Александра интересовали подвиги героев, древние сказания и поэмы Гомера, которые он помнил, чуть ли не наизусть. Он завидовал отцу и переживал, что тот завоюет все вокруг, не оставив самому Александру никаких объектов для побед.

В качестве учителя Александру Филипп пригласил Аристотеля. Последнему было в это время около сорока лет, он уже отказался от учения Платона, но еще не создал своего собственного. Рядом с Александром оказался один из величайших мыслителей человечества, но не почивающий на лаврах, а ищущий и сомневающийся. Александру не могло не понравиться, что рядом с ним оказался человек, продолжающий расти и искать новое, несмотря на уже достигнутое величие. Глядя на философа, мальчик учился ценить все возвышенное и благородное, приобщался к греческой культуре. Узнавание и понимание красоты, добро и его воплощение в лучших произведениях, гармония духовного существования в целом представали перед духовным взором Александра.

Аристотель, один из наиболее грамотных современников Александра, обучал его всему, что знал сам. Александр всей душой стремился к новому знанию, которое в то время еще не было разделено на науки в современном понимании. В результате он стал одним из наиболее просвещенных людей IV века до н. э. В числе изученных им «предметов» – философия, этика, искусствоведение, естественные науки, медицина, история, география. Будущий завоеватель, будучи ребенком, пристрастно расспрашивал персидского посла о расстояниях между азиатскими городами, будто предчувствовал, что эти дороги ему предстоит пройти. Несомненно, он очень интересовался географическими картами того времени.

Несмотря на то, что Александр обязан Аристотелю полнотой и глубиной своего образования, в двух пунктах он резко разошелся с учителем. Во-первых, Александр отказался от расистской позиции Аристотеля, считавшего полноценными людьми лишь эллинов, а к варварам относившегося как к недочеловекам. В своем труде «Политика» он обосновал право эллинов быть господами других народов. Александр перерос Аристотеля в расовом вопросе. Как завоеватель и объединитель, царь новой разноплеменной империи, он перестал различать эллинов и варваров, стремился уравнять их, чем заслужил непонимание и неудовольствие не только греков, но и македонян, разделявших взгляды Аристотеля. Одним из наиболее непримиримых «непонимальщиков» Александра в этом вопросе был племянник Аристотеля Каллисфен. Он был приглашен Александром в Восточный поход в качестве официального историографа, всецело расхваливал его в своих письмах в Грецию, пока Александр разделял идеи панэллинизма, но резко переменил свое отношение после того, как Александр дал понять, что персы для него такие же люди, как греки.

Другое расхождение Александра с Аристотелем касается более тонкого вопроса и будет описано ниже, в главе «Причины побед и поражений Александра».

С 13 до 16 лет Александр обучался у Аристотеля, позже Филипп стал привлекать его к управлению государством. Уже в 340 г. до н. э., пока Филипп ходил походом в Перинф, шестнадцатилетний Александр управлял Македонией и твердой рукой покорил восстание медов. В 338 г. до н. э. восемнадцатилетний Александр в битве при Херонее командовал одним из флангов македонской армии. Говорят, он обеспечил победу в этом бою, разбив во главе гетайров строй непобедимой фиванской фаланги.

Между тем отношения царя-отца с царственным сыном были далеко не безоблачными. В родительском конфликте Александр неизменно принимал сторону матери. Но главной пружиной напряженности было то, что вошедший в возраст Александр боялся не получить царскую власть в обозримом будущем. Его отец, цветущий сорокалетний мужик, женившись на 16-летней девчонке, мог процарствовать еще лет сорок, а это Александра не устраивало. Он рвался к царской власти и даже попросил руки дочери правителя Карии Пиксодора. Филипп запретил Александру это своеволие.

На свадьбе Филиппа с молодой невестой Клеопатрой между отцом и сыном произошел разрыв. Вот как описывает его Плутарх: «Аттал, дядя невесты, опьянев во время пиршества, стал призывать македонян молить богов, чтобы у Филиппа и Клеопатры родился законный наследник престола. Взбешенный этим Александр вскричал: „Так что же, негодяй, я, по-твоему, незаконнорожденный, что ли?“ – и швырнул в Аттала чашу. Филипп бросился на сына, обнажив меч, но, по счастью для обоих, гнев и вино сделали свое дело: царь споткнулся и упал. Александр, издеваясь над отцом, сказал: „Смотрите, люди! Этот человек, который собирается переправиться из Европы в Азию, растянулся, переправляясь от ложа к ложу“. После этой пьяной ссоры Александр забрал Олимпиаду и, устроив ее жить в Эпире, сам поселился в Иллирии» [49, IX].

Олимпиада уговаривала своего брата, правителя Эпира, пойти войной против Филиппа. Александр, возможно, искал в Иллирии союзника для похода на Македонию. Дальновидный Филипп почувствовал опасность и уговорил Александра вернуться, провозгласив его по всей форме наследником престола. Примирение с Эпиром было куплено сестрой Александра Клеопатрой, которую Филипп выдал замуж за правителя Эпира, также Александра.

Летом 336 г. до н. э. Филипп во главе македонской армии был готов выступить против персов. Ему оставалось лишь выдать замуж дочь Клеопатру, сестру Александра. Но на свадебных торжествах Филипп был убит собственным телохранителем по имени Павсаний. Он умер на руках у сына. Македонское войсковое собрание провозгласило царем сына Филиппа Александра. Ему было 20 лет от роду.

Два года Александр доказывал, что власть при переходе от отца к сыну не ослабла. Многие же надеялись именно на это, но вскоре они почувствовали, сколь тверда рука и непреклонна воля Александра. Все окрестные народы были приведены к подчинению, восставшие греческие города покорены. Особенно досталось Фивам. Город был взят штурмом, 6000 защитников и безоружных горожан были безжалостно убиты, оставшиеся в живых проданы в рабство за 440 талантов. Некоторые античные авторы оправдывают Александра тем, что Филипп оставил ему 500 талантов долга. На что было содержать армию, на что воевать с персами?

Произведя зачистку в семье, устранив всех потенциальных претендентов на престол, Александр выступил в Восточный поход. «На хозяйство» в Македонии он оставил Антипатра. Ему же он оставил свои долги, а занял он перед походом 800 талантов [8, VII, 9, 6] или 200 талантов [49, XV].

Александр как личность

Александру Великому, его походу, его вкладу в становление современной цивилизации посвящена обширная литература. Однако характеристика Александра как личности противоречива. Как в древности, так и в наши дни преобладает тенденция идеализации образа Александра. Еще античные авторы характеризовали Александра как гениального полководца, мудрого, дальновидного и милостивого правителя, честного, бесстрашного и благородного человека. Диодор свой рассказ об Александре начинает так: «В течение короткого времени Александр, опираясь на собственное разумение и мужество, совершил дела более великие, чем те, что совершили все цари, память о которых передана нам историей. За 12 лет он покорил немалую часть Европы и почти всю Азию и, конечно, приобрел громкую славу, равнявшую его с древними героями и полубогами» [23].

Плутарх сообщает, что «Александр был очень светлым, и белизна его кожи переходила местами в красноту, особенно на груди и на лице. Кожа Александра очень приятно пахла, а изо рта и от всего тела исходило благоухание, которое передавалось его одежде». «Еще в детские годы обнаружилась его воздержанность: будучи во всем остальном неистовым и безудержным, он был равнодушен к телесным радостям и предавался им весьма умеренно; честолюбие же Александра приводило к тому, что его образ мыслей был не по возрасту серьезным и возвышенным. Он любил не всякую славу и искал ее не где попало, как это делал Филипп, подобно софисту хваставшийся своим красноречием и увековечивший победы своих колесниц в Олимпии изображениями на монетах. Однажды, когда приближенные спросили Александра, отличавшегося быстротой ног, не пожелает ли он состязаться в беге на Олимпийских играх, он ответил: „Да, если моими соперниками будут цари!“» [49].

«Впрочем, – говорит Курций Руф, – прекрасные качества своей души, которыми он превосходил всех других царей: выносливость в опасности, быстроту в решении и исполнении задуманного, верность слова, данного сдающимся ему, милость к пленникам, сдержанность в наслаждениях, хотя дозволенных и обычных, – все это он запятнал непреодолимой страстью к вину. В то время как враг и соперник его царской власти продолжал упорно воевать, а недавно побежденные и покоренные им с пренебрежением относились к его новой власти, он еще засветло садился за пиршества, на которых бывали и женщины, да не такие, которых нельзя было оскорблять, а распутницы, привыкшие жить с военными более свободно, чем полагалось. Из них одна, Таис…» [31, 5, 7, 1–3]. Далее следует описание известного сожжения царского дворца в Персеполе. Персы так и не простили Александру этого злодейства.