Макияж для гадюки

— Вот как ты убила Таню! — проговорила девушка, отступая к двери. — Теперь я знаю, как ты это сделала, но скажи — за что?

После неудачной попытки убийства женщина разом обессилела, из нее как будто вынули твердый каркас, и она бессильно опустилась на узкий диван.

— Отдай мне фотографию! — проговорила она умоляющим голосом.

— Кто на ней — твой сын? — спросила Ольга, на шаг приблизившись к женщине.

— Зять… — ответила та едва слышно.

— Зять? — переспросила Ольга. — Ничего не понимаю! Какая женщина станет так беспокоиться из-за зятя?

— Это получилось случайно.., я пришла к ней поговорить, — женщина окинула комнату .потерянным взглядом, — к Татьяне.., хотела ее усовестить, чтобы отвязалась от него, от Сергея.., дочка у меня растяпа, сама за себя постоять не может, вот и пришлось мне. Думала, усовестится она, Татьяна-то, да куца там и слушать не захотела! Вздумала дочку мою оскорблять.., ну, я, само собой, ответила, слово за слово, она пошла на меня с кулаками, да где ей против меня…

Ольга вспомнила свою худенькую подругу и окинула взглядом мощную, тяжелую фигуру ее убийцы. Да, шансов у Татьяны действительно не было, как говорят в спорте — разные весовые категории…

— Я сама не знаю, как это получилось, продолжала женщина, понизив голос, будто сама испугалась того, что сделала, — я оттолкнула ее, смотрю, а она в окно и полетела…

На какое-то время в комнате наступила гнетущая тишина, и вдруг женщина совсем другим голосом, громко и решительно закончила:

— Но только ты не думай, что тебе кто-то поверит! Сама она в окно выпала, сама! А я здесь и не бывала никогда, никто меня не видел!

— Зачем же вы сегодня-то пришли? — спросила Ольга, и тут же сама ответила на свой вопрос:

— Все дело в фотографии! На этой фотографии — ваш зять, значит, эта фотография привязывает вас к этому делу, из-за нее вы можете попасть под подозрение! За ней-то вы сюда и пришли…

* * *

Неожиданно дверь комнаты распахнулась.

На пороге стоял высокий усатый милиционер, из-за спины которого выглядывала соседка покойной Татьяны.

— Говорила я — воры залезли! — выкрикнула женщина визгливым истеричным голосом. — Не успел человек помереть, а уже комнату обчистить норовят! А тут если чего и осталось, так это по справедливости мне полагается…

— Помолчите, дамочка, — остановил ее милиционер, — никому тут ничего не полагается! А вы, гражданки, — обратился он к Ольге и пожилой женщине, своим вопросом против воли объединив их.

— Эта женщина… — начала говорить Ольга, подняв руку с зажатой в ней фотографией.

Но старуха, не дав ей договорить, подскочила к Ольге, вырвала снимок из ее руки и бросилась к окну. Там она молниеносно разорвала фотографию и выбросила ее во двор.

Усатый милиционер удивленно выругался, бросился к пожилой женщине, но та уже уничтожила улику и довольно улыбалась.

— Что же это такое? — удивленно воскликнул милиционер. — Что это вы разорвали?

Пока он разбирался с пожилой женщиной, Ольга выскользнула из комнаты, оттолкнула Татьянину соседку и стремглав выбежала на улицу. Разозленный милиционер схватил пожилую женщину за локоть и потащил к выходу:

— Посидишь у меня ночь в обезьяннике! А то что за дела — улики уничтожают, подозреваемые разбегаются как тараканы…

Высокий худощавый мужчина с седыми висками расхаживал по комнате, как тигр по клетке. Он был в гневе.

— С кем я работаю! С какими идиотами!

Вы не можете выполнить даже самого простого поручения!

Его подчиненные стояли у стены, потупившись, и молчали. Они знали, что сейчас шефу лучше не возражать. Лучше переждать эту грозу и дождаться, пока он выпустит пар и сам успокоится.

— Сначала вас отлупила немолодая женщина, потом вы провалились в котлован, что будет следующий раз — вы утонете в канализации? — Но шеф! — подал голос один из подручных. — Меня там не было. Если бы я участвовал в этой операции…

— Тебя там не было только потому, что ты, как обычно, маялся похмельем! Лучше ты мне об этом не напоминай! Нет, но с кем я работаю! С кем я вынужден работать! И это — лучшие люди, которых мне удалось найти! Когда я вспоминаю, сколько вам плачу, мне хочется рвать и метать! Рвать и метать! Самое ужасное, что вы все время оказываетесь на виду!

Скоро весь город будет знать о том, чем мы занимаемся! Больше того — об этом скоро узнают наверху! — и шеф выразительно ткнул пальцем в потолок. — Если это произойдет — вы все останетесь без работы.

— Вы тоже, шеф! — мстительно произнес один из подчиненных.

— Я-то не пропаду! Меня приглашал к себе в охрану такой человек.., такой человек, чье имя можно называть только в хорошо охраняемом помещении, и то шепотом! А вот вас, с вашей непроходимой тупостью, в лучшем случае возьмут охранниками на птицефабрику!

— Но шеф, — рискнул заговорить второй из подчиненных, — дело не такое простое, каким оно кажется на первый взгляд. Осмелюсь напомнить, ведь вы тоже не смогли раздобыть этот список, хотя и, взялись за это самостоятельно…

Шеф взревел, как раненный тореадором бык.

— Я не смог? Я не смог? Я попал в засаду!

Я едва сумел вырваться! И тем не менее, я не оставил следов…

Он хотел еще что-то сказать, но в это время на столе зазвонил телефон.

Шеф схватил трубку и рявкнул в нее:

— Слушаю!

Собеседник, несколько обескураженный такой интонацией, представился и заговорил:

— Сегодня во время обеда ко мне подсела очень подозрительная женщина. Она назвалась родственницей Ольги Бережковой и задавала множество вопросов. Очень подозрительных вопросов. Я знаю, что вы ищете Бережкову и подумал, что вам следует знать…

— Следует, — коротко ответил шеф, — надеюсь, вы не сказали той женщине ничего лишнего?

— Конечно, нет, — ответил его собеседник с излишней поспешностью.

— Опишите эту женщину!

— Средних лет, среднего роста, среднего телосложения, ни худая ни толстая.., волосы светло-русые, довольно коротко подстрижены.., глаза серо-голубые…

— В общем, все среднее… — проговорил шеф, — никаких особых примет. Хоть что-нибудь в ней есть запоминающееся?

— Глаза.., глаза у нее очень умные и внимательные. И характер очень настойчивый…