Макросенсорика 1: Мой талант

– Ну и денек, – проворчала себе под нос девушка.

До квартиры Ника добралась, изрядно устав и запыхавшись. Открыв дрожащей рукой дверь, девушка вошла и, не раздеваясь, сползла по стене на пол. Сидя на корточках, Вероника с ужасом вспоминала события прошедшего дня. Больше всего ее напугал неожиданный арест, дополнивший чудовищное собеседование. Она еще раз поблагодарила судьбу за то, что та послала ей именно того следователя.

– Верочка, это ты? – послышался скрипучий женский голос.

– Да, баба Тоня, – откликнулась девушка.

Вероника встала и начала раздеваться. Старый шкаф, скрипнув дверью, любезно принял в свои объятья скромную верхнюю одежду несостоявшегося дизайнера. С кухни потянуло чаем и оладьями. Смешиваясь с запахом валокордина, эти ароматы составляли живописный, но слегка отталкивающий коктейль.

– Иди кушать, я напекла оладий, – сообщила старушка.

Ника помыла руки и послушно села за стол.

– Где ты пропадала весь день? – поинтересовалась пожилая женщина.

В кухню вошел пожилой мужчина и, молча кивнул Веронике.

– Баба Тоня, я же говорила утром, что ухожу искать работу, – ответила Ника.

– И как, успешно? – расспрашивала бабушка.

– Нет, – грустно сказала Ника.

– И чего им надо этим буржуям, капиталистам, такая красивая трудолюбивая девушка… – начала причитать баба Тоня.

– Сейчас за красивые глаза никого не берут, – прервала сетования старушки внучатая племянница.

– Не говори ерунду, вон, сколько этих блондинок на телевидение, думаешь, их за талант туда взяли, – проворчала Антонина.

– Но я же не на телевидение устраиваться ходила, – спорила девушка.

– Как не на телевидение, а куда же? – удивилась баба Тоня.

– Я же сто раз тебе говорила, что ищу работу дизайнера, – устало ответила девушка.

– А кто такой дизайнер? – поинтересовалась баба Тоня.

"Опять двадцать пять" – подумала про себя девушка и ничего не ответила.

– Ты же такая красотка, совсем как Анька в детстве, – не унималась старушка.

– Бабушка Нюта блондинка была, – напомнила Антонине Ника.

– Ты ошибаешься, я точно помню ее вечно растрепанную темно-русую шевелюру, – твердо заявила старушка и, обратившись к читающему газету старику, сказала, – Толь, подтверди.

– Белая, как снег, была, особенно летом, – не отрываясь от газеты, ответил старичок.

– Вечно вы заодно. Еще скажи, что у меня старческий маразм или склероз, – заворчала баба Тоня.

– Именно так, – проскрипел Анатолий из-за газеты.

– Я тебе покажу склероз, – обиделась старушка, – вот попроси меня еще к невропатологу тебя записать или лекарства от ревматизма в аптеке купить, шиш я тебе что сделаю.

– Да ты через две минуты забудешь, что я тебе сказал, – весело отозвался Анатолий.

– Ты что, намекаешь на то, что у меня склероз, – возмутилась старушка.

– Именно так, – повторил старичок и ехидно хихикнул.

Вероника не смогла сдержать улыбки. Антонина и Анатолий были вместе со школьной скамьи и очень друг друга любили, смотреть на их милые перебранки всегда было забавно. Вероника всегда мечтала состариться когда-нибудь вот так, вместе с кем-то, и мило подшучивать над ним за кухонным столом.

После ужина Вероника отправилась к себе в комнату. В малогабаритной двухкомнатной квартире большую комнату занимали двоюродная бабушка с мужем, а Нике освободили крохотную комнату, которая по площади с трудом конкурировала с чуланом. Там помещалась кровать, маленький письменный стол и секретер. При этом расстояние между мебелью было минимальным. Но все это Нику не расстраивало, потому что в комнате было большое окно, за которым размещался маленький балкончик. Там Вероника проводила большую часть свободного времени.

Пройдя к балконной дверке, Ника вышла на улицу и села в миниатюрный раскладной стульчик. Его ей подарил дедушка Анатолий, который, при всей своей незаметности и ненавязчивости, все же заметил, сколько времени девушка там проводит. Стульчик служил дедушке верой и правдой двадцать лет, помогая отдохнуть хозяйским ногам во время летней рыбалки.

Вероника сидела, закрыв глаза, подставляя лицо ветру. Девушка слушала и щупала. Вот здание, куда ее привезли и пытались допросить. Рабочий день уже давно закончился. В здании почти никого не осталось. Ника начала искать следователя.

– И все-таки это странно. Вы же хотели отдать ее…

– Я передумал, – перебил мужчина какую-то женщину.

– Почему? – расспрашивала незнакомка.

– Напуганная студентка, которая попала к этим слухачам по ошибке. Сказала, что шла на собеседование и попала в их кабинет по ошибке. Они собрались не из-за нее. Решил не пугать ребенка и отпустить, – оправдывался мужчина.

– Ну, хорошо, – с сомнением в голосе отозвалась женщина, – Вы не первый год следите за этой группировкой, вам решать.

Женщина вышла из кабинета, оставив следователя одного. Мужчина немного посидел в тишине, затем тяжело вздохнул и начал собираться домой. Спустя несколько минут он вышел из здания и, достав из кармана пачку сигарет, решил закурить. Вдруг что-то остановило его. Он вынул сигарету изо рта и, скомкав, бросил в урну. Затем подумал и туда же швырнул всю пачку.

– Вот и молодец, – похвалила поведение мужчины Ника.

Снова на девушку напали воспоминания о прожитом дне. Нику передернуло от страха и дурного предчувствия. Любопытство породило желание найти кого-нибудь из этих странных людей. Из-за волнения Ника успела запомнить только лицо молодого человека у окна, Элоя и, конечно, Аларда. Вероника решила начать поиски с последнего кандидата.

Ей потребовалось около часа. Город был большой, нужно было прощупать каждое здание, каждый переулок, залезть в окна, просочиться в щели. Наконец, ей удалось найти Аларда. Ей повезло, он был не один. В ресторане какой-то гостиницы Алард сидел с Элоем и Неро. Мужчины сидели за красиво сервированным столом, доедали ужин и беседовали на английском.

– Да, она женщина, но ты сам видел реакцию Индиса, – спорил Элой.

– Довольно, Элой, я больше не намерен это обсуждать, – отмахнулся Алард.