Максим Галкин. Узник замка Грязь

Видимо, это событие настолько повлияло на здоровье Пугачевой, что спустя несколько дней у нее разболелось сердце. Галкина рядом с ней тогда не оказалось – он укатил на гастроли в один из российских городов. А в первой половине следующего месяца у него были назначены первые в этом году зарубежные гастроли – по Германии (20 концертов с 11 апреля по 8 мая в городах Штутгарт, Дюссельдорф, Ганновер, Оффенбург, Оффенбах, Берлин, Бремен, Франкфурт, Мюнхен, Гамбург и другие), но они не состоялись, причем их отмена вызвала грандиозный скандал, который имел большой резонанс, как в России, так и за границей. Что же случилось?

Поскольку у этой мутной истории две пострадавшие стороны (с одной – Максим Галкин, с другой – импресарио Виктор Шульман), предоставим слово обоим фигурантам. Начнем с первого.

М. Галкин: «Организаторы моих гастролей перед туром не оформили мне рабочую документацию, по которой я имел бы право выступать с концертами в Германии. Они не сделали запрос в немецкое посольство в России, поэтому Министерство труда в Германии даже не подозревало о том, что я буду давать концерты и работать в Германии. Соответственно у меня нет рабочей визы в паспорте. Все предыдущие разы, что я выступал в Германии – у меня было уже три тура, – у меня была рабочая виза, по которой я имел право пересекать границу с Германией в целях выступления и соответственно мог работать на площадках в Германии. В данном случае, по неизвестным мне причинам, организатор гастролей не оформил соответствующие документы и рабочей визы у меня нет.

К сожалению, организаторы концертов не делают ничего, чтобы эта рабочая виза была поставлена. Они, по непонятным мне причинам, с соответствующей юридической безграмотностью утверждают, что я могу с туристической мультишенгенской визой пересекать границу Германии в целях выступления там и, более того, давать концерты.

Я с абсолютной уверенностью утверждаю, что гастроли были сорваны исключительно по причине халатности, безответственности и непрофессионализма импресарио Шульмана. Несмотря на то что моей вины в этом нет, я еще раз приношу извинения зрителям, которые купили билеты на мои концерты. Единственная моя вина в том, что я выбрал нечистого на руку и грязного на язык организатора гастролей.

И немного остановлюсь на деталях, о которых упоминает Виктор Шульман. Документы, якобы разрешающие мой выезд в Германию по стоящей в моем паспорте итальянской шенгенской визе, он предоставил мне 14 апреля. В то время как должен был их предоставить мне как минимум 9 апреля – до начала тура. А не тогда, когда были сорваны уже три концерта. Никакой законной возможности выехать в тур и начать концерты у меня не было, так как Виктор Шульман, повторюсь, не оформил мне рабочую визу. При отсутствии таковой он постоянно уверял меня, что я могу поехать в Германию и начать работу. Таким образом, Шульман пытался втянуть меня в мошенничество. Когда у него это не получилось, он решил возложить все свои убытки на меня…

Я не хочу нарушать законодательство Евросоюза, и без соответствующей рабочей визы я пересекать границу Германии не могу…»

А теперь послушаем подробное объяснение тех же событий противоположной стороной – В. Шульманом (дано изданию «Бульвар Гордона»):

«Прежде всего хочу сообщить, что это не я предложил Максиму немецкие гастроли, а он мне. Мы начали сотрудничать в 2004 году, когда подписали первый контракт на гастроли в США и Канаде, которые состоялись в 2005 году. Следующий аналогичный документ подписали в 2006-м, и гастроли прошли в 2007 году. Все было прекрасно. Концерты сопровождались аншлагами и огромным успехом, я даже организовал ему дополнительные выступления.

Максим Галкин и его административный директор Эльвира Мокробородова остались довольны. Поэтому в мае прошлого года по его просьбе она обратилась ко мне с предложением организовать концертный тур Максима в Германии. И хотя я специализируюсь в основном на американском и канадском рынках, я согласился. Прекрасно понимаю, что за это время в Германии многое изменилось, страна пополнилась армией эмигрантов из СНГ, а это наши потенциальные зрители. Чтобы надежнее сориентироваться, я сказал Мокробородовой, что мне нужно время для подбора немецкой фирмы, которую я подключу к организации гастролей.

В июне я остановил свой выбор на очень солидной Agenda Production. Более полутора десятков лет она занимается гастролями в Германии балетных трупп, театральных постановок, цирковых представлений и тому подобного, причем в основном из СНГ. В год организуется до 400 концертов. То есть эта фирма обладает огромным опытом, ее услуги пользуются спросом, нам было легко найти общий язык. Я сообщил в Москву, что даю добро на новое сотрудничество с Максимом.

Много месяцев мы вели работу по организации гастролей Галкина. А сорваны они в один день. И не по нашей вине. Ни мне и ни кому бы то ни было из моих коллег и друзей в голову не могло прийти, что Максим может так поступить и отказаться от гастролей в последний момент без уважительной причины. Такого вообще никогда не было в истории ни советской эстрады, ни российской или стран бывшего Союза.

Обычно переговоры об условиях контракта, в том числе о гонораре, ведутся конфиденциально и не подлежат разглашению. Но раз теперь все вышло наружу, оговоренная нами сумма перестала быть секретом. За каждое выступление в Германии я заплатил Галкину по 30 тысяч евро. Не слишком ли щедро? Я проанализировал ситуацию и пришел к выводу, что это слишком дорого. Резко подняв планку гонорара, удорожили билеты, а в конечном счете я уменьшил собственный доход. Тем не менее я пошел на это, так как на более скромный гонорар Галкин не соглашался.

Сначала шла речь о восьми концертах, потом о 14-ти, но я решил, что, как это было в Штатах, план удастся перевыполнить, и дополнительно зарезервировал шесть залов, чтобы не упустить случай, если дела пойдут успешно. В целом мы подготовили для Галкина 20 концертных залов. Кажется, это внесло некоторое недопонимание в наши отношения. Ведь я гарантировал гонорар только за 14 концертов, а остальное выплачивал бы лишь по мере выступлений. У меня сложилось впечатление, что Максим настроился получить сразу всю сумму за 20 концертов.

Отмечу, что не так давно в Германии работали Петросян и Винокур. Я не могу нарушать профессиональную этику и выдавать чужие секреты, поэтому не назову сумму их гонораров. Скажу только, что вместимость залов для их концертов составляла примерно 800—1000 мест, а для Галкина – две – две с половиной тысячи. Это очень, я бы сказал, серьезные залы. В Нью-Йорке он выступал в Сити-центре на Бродвее, где проходят концерты самых знаменитых коллективов. В Германии мы тоже сделали выбор в пользу больших залов в расчете на приток зрителей из окрестных городков и поселков. При этом на концерт Винокура и Петросяна самый дорогой билет стоил максимум 50 евро. А билет на Галкина существенно поднял ценовую планку до 85-ти. Это даст вам представление не о конкретных гонорарах артистов, а об их примерном соотношении.

В Германии проживает около двух миллионов выходцев из бывшего СССР. А по неофициальной статистике, концерты посещает плюс-минус пять процентов населения, что намного больше вместимости зарезервированных нами залов. Кроме этого, рекламой о предстоящих гастролях Галкина пестрели все русскоязычные журналы и газеты. До 10 раз в день крутилась телереклама благодаря тому, что генеральным информационным спонсором его гастролей был Первый российский канал, с которым у меня хорошие деловые отношения. В скобках замечу, что он же был генспонсором гастролей Филиппа Киркорова, которые я недавно организовал в США и Канаде. Возвращаясь к Галкину, скажу, что не было мощнее рекламной «артподготовки», чем мы сделали в Германии. Впрочем, 20 концертов далеко не рекорд. У Киркорова, например, было больше 60 концертов…