Максимальное благоприятствование

Немного подумав, устремив взгляд вверх — как будто ища там ответа, профессор Губин сделал предположение:

— Ваш реципиент прославился прямоточным котлом — делом всей его жизни, могущем использовать любое местное топливо… Возможно он, воспользовавшись влиянием на кремлёвских вождей — просто «нагнул» экономику страны под своё детище…

— Кстати, не такое уж и, редкое явление в отечественной и мировой науке! — прокомментировал Берия.

Пошумев, как обычно, коллеги успокоились и докладчик смог продолжать:

— Наконец, друзья и коллеги — «лоббирование» донецкого угля никуда не делось! Все те же — исключительно льготные тарифы на перевозку угля из Донбасса… Только вместо французских банкиров, этим занялась мощная партийно-хозяйственная группа — которую кто-то из коллег, метко обозвал «украинской партийной мафией».

Не все коллеге Губину поверили и, он повысив голос — чтоб перебить гул, привёл доказательства:

— При Оржоникидзе, Косиоре, Серебряковском и Кирове (моё почтение, коллега!), в начале двадцатых годов — нефтедобыча росла ударными темпами! А, как только эти товарищи уехали на повышение в «центр», рост добычи тут же замедлился…

Устремив взор на Берию, Губин несколько встревоженно:

— А сейчас, когда судя по всему и, Лаврентию Павловичу — не суждено возвратиться в Закавказье… Ох, беду чую!

— Не Вы один, коллега! — ответил сам Лаврентий Павлович.

Сталин, поддержал докладчика, с некой лёгкой печалью, покачав головой:

— Умэние «выбить» средства и ресурсы, ВСЭГДА(!!!) было родимым пятном совэтской экономики… А, для этого нужен был «полытический ВЕС»!!!

— Да! Что было — то было, из песни слов не выкинешь, — согласился и Молотов.

— Что за «толстовщина с достоевщиной», коллеги? — фыркнул недоумённо Киров, — политическое «лоббирование» чьих-нибудь или каких-нибудь экономических интересов — повсеместное явление всегда и везде, а не присущее исключительно советскому периоду истории.

Маленков, глубокомысленно заметил:

— Ещё, думаю, приходилось считаться с мнением пролетариата Донбасса, коллеги! До начала, а то и до конца тридцатых, пролетариат — это очень мощная политическая сила.

Подождав, когда вожди выскажутся, Губин:

— С вашего позволения я закончу, коллеги, ответ на вопрос «кто виноват»…

— Конэчно!

— …Несмотря на умопомрачительные планы по добыче и переработки нефти, капитальные вложения в отрасль были крайне недостаточны. Для выполнения этих планов не хватало ни оборудования ни труб — для разведывательного или промышленного бурения. На вторую пятилетку планировали пробурить 11 тысяч километров скважин, а на деле получилось всего семь!

— …Не хватало — да, просто не имелось в наличии элементарных насосов и, после отбора «фонтанирующей» нефти, скважину просто забрасывали. Таким образом добывали 80 процентов всей нефти — а там где её всё же откачивали из скважин, применялся в основном конный или даже — человеческий «привод»!

Молотов, решил уточнить:

— Возможно, пятилетние планы были «несколько» завышены, коллега?

— Планы по производству нефтепродуктов были вполне реальными и учитывали рост их потребителей в стране [30] , а вот добыча самой — сырой нефти…

— Понятно.

— Уже в тридцатые годы — а не в войну, СССР приходилось импортировать нефтепродукты! Так, в 1937 году помню — закупили около 8 миллиона тонн бензина и три — дизельного топлива. Ну, а там — пресловутые «сталинские репрессии» и, всё стало вообще — ещё печальнее…

30

По словам Кагановича к 1937 году:

«Пятилетка наметила 44 млн т, сделали мы 28,5 млн т.

По добыче газа и нефти вместе пятилетка наметила 46,8 млн т, а выполнили мы 30,3 млн т.

По выработке бензина пятилетка наметила 6,5 млн т, а фактически мы получили 3 млн т…

По керосину пятилетка наметила 7,5 млн т, а выполнили мы 6,1 млн т.

По маслам пятилетка наметила 2 млн т, а выполнили мы 1,6 млн т.

По моторному топливу, (то, что для нас представляет исключительно большой интерес), пятилетка наметила 4,5 млн т, а выполнили мы 1,5 млн т»…

— А, как тут без репрэссий, коллэги?! Вот только, провести их надо было пораньше — в конце двадцатых, а нэ тридцатых…

Вождь, как-то — с несколько «плотоядным» интересом посмотрел на коллегу Рамзина:

— …И, проводить их несколько более выборочно, что ли.

— Вот с себя и, начните — «выборочно»! — огрызнулся тот.

— Это я не про Вас, коллэга! Нэ надо так нэрвничать.

Губин, несколько раз кашлянув, поинтересовался:

— Хм, гкхм… Может, всё-таки дадите мне закончить?

— Пажалуйста, коллэга!

— «Репрессий» против специалистов-нефтяников (без понятия, коллеги — «сталинские» они или ещё чьи-то) в нефтянке было вполне достаточно и, даже чуть больше: начиная с «Шахтинского дела» следующего года, «Дела Промпартии» начала тридцатых — как и по всей стране, репрессии шли безостановочно вплоть до самой войны. В данный момент, нас с вами не причину их знать важно, а сам результат… Так, вот: добыча нефти в Грозном, например, резко «загалопировала» вниз: в 36-ом было добыто в 2, 5 раза меньше чем в 31-ом, а в 40-ом — кое-как вымучали один миллион тонн — в десять раз меньше, чем планировали…

— Да… Репрессии, явно не помогли, — резюмировал кто-то.

Не в первый раз уже разведя руками, Губин:

— На этом мой доклад закончен — по крайней мере, я как можно скрупулёзней, постарался ответить на вопрос: «Кто виноват».

По общему настроению в зале было видно, что большинство попаданцев реально пали духом…

— Да… Так глубоко, мы на нашем форуме ни разу не копали…, — высказал общее мнение Молотов.

Совершив с крайне задумчивым видом традиционный вояж вдоль стола, Сталин произнёс:

— Харашо, коллэга Губин… Диагноз нашим топливным проблэмам в годы войны, Ви поставили правыльно — довоенное нефтяное «малокровие». А «лекарство»? Пропишите нам какую-нибудь «пилюлю» от малокровия, профеэсор, будьтэ так добры!

— А ответ на второй вопрос «Что делать», коллега Сталин, логически вытекает из ответа на первый: больше внимания нефтянке! Вот, кто и что сейчас — в данный момент, рулит ею и отвечает за неё? …А в годы первых пятилеток?

Вожди, переглянулись меж собой и одновременно пожали плечами.

— Вот, видите! Наркоматом тяжёлой промышленности руководил такой «тяжеловес», как Серго Оржоникидзе — там невооружённым взглядом, видны грандиозные успехи…

— НКВД руководил коллега Берия — там тоже…

— Генрих Ягода, коллега, — открестился от «успехов» Лаврентий Павлович, — Генрих Ягода!

— В годы первых пятилеток, нефтянка вроде была «под» Серго — относилась к Наркомтяжпрому, — вспомнил Молотов.

Ему ответил Берия:

— И, была там на положении Золушки — которой доставались лишь объедки, да обноски…