Малахитовая вселенная. Сборник участников Международного фестиваля литературной фантастики «Аэлита» и Международного конкурса «Новый сказ» им. П. П. Бажова

Проводник, обозначив направление ветра, известил:

– Это дует большой афганец, и, судя по вон той сопке, которая высветилась в блеске молнии, мы в пятидесяти метрах от государственной границы СССР и Персии. Можете обернуться, перекреститься и тем самым попрощаться с Россией. Если кто-то еще хочет вернуться – можете, пока не поздно, поскольку чуть позже будет невозможно, так как еще немного – и мы будем уже на территории Персии. А через час я вас передам племяннику, он доведет до Мешхеда. Дальше – как знаете. – Затем, немного подумав, он спросил: – Кто-нибудь знает язык – фарси или азербайджанский?

– Иосиф знает, посмотри – вон тот, который сидит на ишаке, – сказал Николай.

Иосиф не сидел, а лежал на животе, уткнувшись головой в шею ишака; лежал, опутанный упряжью этого животного, чтобы не свалился, так как придерживать его всем надоело.

Этот несчастный был настолько обездвижен спиртным, что даже не шевелился – это состояние иногда пугало Николая, а в пути следования, когда Иосиф начинал произносить какие-то нечленораздельные слова либо мычать, он подходил и, приподняв голову, вливал ему очередную порцию водки, которую специально припас. Вот и сейчас, посмотрев в сторону спившегося влюбленного, который через несколько часов станет иммигрантом по пьянке либо поневоле, он ответил проводнику:

– Ты прав, надо попрощаться с Родиной, какая она ни есть в данное время, но она – Родина! Только поменяла цвет с голубого на красный. А Россия и земля, на которой мы росли, дружили, любили и лучшие годы жизни провели, остались те же, в одном лице, – и лишь одно слово Николай не произнес – «служили».

Он боялся произносить это слово, оно корило его совесть.

«Отчизна, где похоронены наши предки», – с последними словами в свете сказанного о прощании с Родиной, невзирая на продолжающийся шквал, рвавший и уносивший слова куда-то вдаль, бывшие офицеры царской армии как по команде повернулись лицом в сторону России и, несмотря на то, что стояли в грязи по самые щиколотки, все пали на колени, кроме вышеупомянутого Иосифа, который не был офицером и не принадлежал к голубой крови.

На такую драматически тяжелую картину невозможно было смотреть без слез и боли в сердце; колени и носки их ботинок утопали в грязи, полы халатов рвало то в одну, то в другую сторону. С одежды стоявших на коленях ручьем стекала дождевая вода. Шквал раскачивал тела, словно былинки, в разные стороны, только они будто ничего этого не замечали, продолжали шептать молитвы, низко опустив головы и периодически крестясь, после чего опускали руки, словно плети.

Была ночь, в темноте невозможно было видеть их лица из-за опущенных голов; только в момент грозового разряда в отблеске молнии, когда они, поднимая головы, взирали на небо и осеняли себя крестом, на мгновенье были видны их бледные, мокрые, то ли от льющего дождя, то ли от слез, лица.

Так три офицера Русской армии стояли на коленях, что-то шептали, видимо просили прощения у Бога и Родины, которой когда-то, также преклонив колени и присягая, клялись защищать ее ценой собственной жизни, а в этот момент изменяли ей путем трусливого бегства.

Может быть, они проклинали себя за то, что не смогли подавить революцию, или за то, что не смогли вжиться в советскую власть, за то, что они – трое бывших офицеров царской России, потерявшие стыд и совесть и трясущиеся за свою поганую шкуру, – бегут.

Побросав на произвол судьбы свои семьи, предков, землю – прах и память, – изменили Отечеству, которое их пестовало, вскормило, выучило военному делу и надеялось на их мужскую доблесть и защиту. Необходимо добавить: эти бывшие боевые офицеры, бравировавшие всюду кутилы и скандалисты, пали так низко, что в итоге сейчас стоят на коленях, словно в исповедальне, и просят чего-то у того, кто никогда и никому не помог, как бы несчастный ни бил челом о землю, даже до крови, потому что вера в Бога – это удел слабых духом людей. И никто не мог знать, о чем они молят Бога – о ниспослании ли им лучшей доли и счастья на чужбине или они замаливают грехи былые и сейчас со щемящими сердцами раскаиваются в содеянном…

Вся эта драматическая сцена периодически просматривалась в проблесках молний, которые разверзали черные толщи туч, на миг освещая землю и те же черные живые человеческие статуи и профили бледных лиц молящихся. Глядя на затянувшееся прощание, проводник неоднократно просил, чтобы они заканчивали, а то скоро здесь пройдет погранотряд с дозором. Только достучаться до них он никак не мог: они оставались стоять, словно вкопанные в землю истуканы.

Александр Бычков

Родился в г. Куйбышеве (ныне Самара), после переезда в раннем детстве почти всю жизнь прожил в г. Асбесте, здесь же окончил школу и музыкальное училище (теоретическое отделение).

Работал преподавателем в музыкальной школе, музыкальном училище.

Печатался и печатается в Интернете:

Сайт «Стихи.ру» – автор Александр Алекс Бычков,

Сайт «Проза.ру» – автор Игорь Бричкин,

Сайт «Поэмбук» – автор Samman.

В самодеятельном театре «Ключ» пос. Малышева Свердловской обл. поставлена пьеса А. Бычкова «Две души, две женщины и два века».

В 2019 ИД Максима Бурдина (г. Кострома) издан сборник «Писатели русского мира. Энциклопедия стихов и прозы», в который включена подборка лирических стихотворений А. Бычкова.

Музыка

Подберу музыку к тебе…

А. Вознесенский

Когда есть музыка, не надо слов…Когда есть ты, уже не будет снов…И многое чего еще – ужеСлетает на ближайшем вираже.Хоть снова коротко и резко – не…Представь, что ветром прилетишь ко мне,Представь, что завтра упадешь дождем.В осеннем парке – снова мы вдвоем.В осеннем небе – тень твоих морей,А рук холодных больше не согреть.Из черно-белых клавиш не сложитьПрозрачно-солнечную фразу-нить.Но пусть звучит совсем другой аккорд,Я все равно услышу стройный хор,Осенним хриплым звуком, но вплетуХоть ноту, только все опять не ту…Несет мелодию куда-то ввысь,Где море, небо в красках синевы.Где ты паришь, летаешь над волнойИ снова… снова тянешь за собой!

В подражание Роберту Бёрнсу

Давно знакомы мы с тобой,Не помню сколько зим.Как старые друзья поройПри встрече говорим.Но вот однажды ясным днемГлаза ты подняла.Блеснули так они огнем,Что я сгорел дотла.Ты рассмеялась, я смолчал,Хоть парень был неплох.Твой голос музыкой звучал,И я совсем оглох.Ушла, оставив одного,Глядел я долго вслед.Глядел, не видя ничего,Как будто бы ослеп.«Эй, ты, – окликнули меня.– Что бледен ты как мел?»Ни слова не ответил я,Как будто онемел.Смеялись весело вокруг,Лишь я не мог понять,Над чем смеется лучший друг,Сестра, отец и мать.«А он изрядно поглупел», –Смеялся старый дед.«Ты словно в воду посмотрел», –Отец ему в ответ.И только, сжалясь надо мной,Мать молвила отцу:– Вот и пришла пора, родной,Влюбиться молодцу!

Гаджимурад Гасанов

Родился 1 июня 1956 г. в с. Караг Табасаранского района Республики Дагестан. Окончил филологический факультет Дагестанского государственного университета. С 1980 по 1995 г. работал корреспондентом, заведующим отделом, заместителем главного редактора, редактором районной газеты. С 1995 по 2017 г. работал главным редактором ГБУ РД редакции республиканской газеты «Зори Табасарана». Г. Гасанов является автором сборников рассказов и повестей на табасаранском языке: «Зайнаб» (1992 г.); «След рыси» (1996 г.); «Петля судьбы» (2008 г.), изданных Дагестанским книжным издательством.