Мальчик-который-покорил-время

— Я всегда говорил, — начал я, — что добрым словом и пистолетом можно сделать гораздо больше, чем добрым словом.

Пожалуй, это был слишком сложный пассаж для Крэбба и Гойла, Маркус — старшекурсник, но он что-то орал в сторонке. Под чарами тишины его не было слышно. Понимаю, пуля из Вальтера сквозь руку — это очень больно, всю ладонь разворотила. Но ничего, колдомедицина справится легко и быстро. У английских волшебников вообще удивительно наплевательское отношение к опасности. Тот же квиддич — легко убиться на нём, но нет, никого это не волнует. Видимо, надеются на медицину, которая даже новые конечности отращивать не умеет… Странные люди!

Крэбб и Гойл, ступив, ринулись на меня, бегом. Нда, похоже прав Драко — безмозглые кабаны. Но я подпустил их поближе. Удар Крэбба использовал, что бы взять его руку в захват и пинком отправить его на пол. Гойл получил удар ногой, с разворота. Отлетел на стенку и опал, как озимый.

Отряхнув невидимую пыль с одежды, я пошёл дальше. Маркус уже убежал, тут осталась палочка, которая была разломана в рукояти и два Равенкловца. Мальчик и девочка. Девочка жалась к мальчику. Возраста они были примерно моего — первокурсники значит.

— Ну что, Ромео, чем ты им насолил то?

— Я Томас!

— О, и Джульетта твоя уже отлепилась… — посмотрел я на отскочившую от него девочку, которая начала заливаться краской.

— Не знаю, подошли…

— Ты мне тут сказки не рассказывай, я слышал, что они говорили. Так что давай, поведай свою историю, — я поднял магией палочку Слизеринца.

— Ну… — мальчик Томас замялся, — они смеялись над Беатрис, а я только вступился…

— Том обозвал их жирными свиньями, — тут же прокомментировала Бетти.

— Ах, да, — кивнул я, — на правду обиделись и побежали жаловаться старшим? Ладненько… у меня всё записано, так что не беспокойся, если они ещё раз попытаются на кого-то напасть, то жить будут в хлеву со свиньями. Бывай, Томас, — я хлопнул его по плечу и направился дальше по коридору. Палочка Флинта осталась у меня в кармане. Маркус был очень невнимателен. Капитан команды Слизерина был слишком самонадеян. И вообще, как ему было не стыдно прижимать первокурсников? Ничтожество. Следует поднять вопрос о его дисквалификации из сборной — в магловском мире спортсменов за такие дела очень быстро дисквалифицируют. Неспортивное поведение, какой пример он подаёт молодёжи в лице Крэбба и Гойла?

Дежурство — это ещё одна обязанность, которую на студсовет взвалил Дамблдор. Видимо, борода посчитал, что студенты должны сами разруливать свои проблемы. Но на этот случай я выдал всем камеры для записи происшествий. Никаких шансов соврать — видеозапись на кристалле подделать ещё сложнее, чем воспоминания. Значительно сложнее — так как она была закодирована.

Путь мой лежал по второму этажу, потом по лестнице — на третий. Шёл я медленно, думая о своём, так что наверх поднялся только минут через двадцать. А вот тут было интересное кино. Бежал мне навстречу Хафлпаффец. Без мантии и облитый чем-то.

— А ну стоять! — я остановил его и, зажав в углу, выдавил информацию.

НАЗАД

Пришлось бежать, что бы успеть, причём бежать через безвременье. Я застал начинающуюся сцену — пятеро Гриффиндорцев-второкурсников решили потешить своё эго издевательствами над беззащитным мальчиком. Хафф был толстоватым, нескладным, прямо как Невилл. Идеальная жертва хулиганов. Что послужило причиной их поведения — я не в курсе, но, выйдя в тридцати метрах от начинающегося издевательства, начал сразу с магии. Когда один из Гриффиндорцев напал, я применил против него заклинание отбрасывания и чёрные цепи — на всех остальных. Скованные цепями, которые не поддавались почти никакой магии, мальчишки упали на пол обмотанные как мумии. Отброшенный ударился задницей о пол и завыл. Я приблизился.

— Так-так-так. Что тут у нас?

Хафлпаффец вжался в стенку и хотел было расплакаться, но я посмотрел на него:

— Дуй отсюда, малец. Я разберусь.

Долго упрашивать его не пришлось — он пулей улетел по коридору. Как бы не навернулся с лестницы! Фараоны лежали, дёргались. Последний вскочил на ноги и достал палочку:

— Сдурел, Поттер? Мы же свои!

— Свои? — я поднял бровь. — В каком смысле? Я чем-то тебе обязан?

— Гриффиндорцы! Или ты будешь за этих Хаффов вступаться?

— Знаешь… не знаю, как тебя там, есть такая вещь, как дискриминация. Идиоты обычно имеют свойство делить всех, весь мир, на своих и чужих, навешивая ярлыки. Чем ты отличаешься от Хафлпаффца? У тебя кровь другого цвета? Или ты хоть чем-нибудь лучше? Не думаю, это просто глупое убеждение. Знаешь, делить весь мир на чёрное и белое — типичное подростковое поведение, но в Англии оно, кажется, составляет основу мировоззрения большинства магов. И Хогвартс, к сожалению, всячески обучает своих учеников дискриминации. Деление по факультетам, по «чистокровности», везде это «Свои-чужие». Из-за этого Волдеморт легко поднял восстание… из-за этого любой идиот, достаточно амбициозный, сможет развязать войну — достаточно только внушить другим идиотам, что они свои и нужно убивать чужих…

Глядя в остекленевшие глаза Гриффиндорца, я понял — мечу жемчуг перед свиньями.

— Ладно, если так не доходит — будем воспитывать по другому! — тут же ударил его магией, прижав лицом к стенке. Других тоже.

— Ну, маленькие мои, поехали! — с них сползли штаны, а я размахнулся трансфигурированной розгой…

С чувством выполненного долга завалился в комнату нашего совета. Дафна, нацепив на лицо маску безразличия, сидела одна. Боунс бегала по комнате, а Терри стоял в уголке и что-то искал в сумке.

— Что случилось? — я сел на диванчик напротив Дафны, кивнув в сторону Сьюзен.

— Не в курсе, — холодно ответила Гринграсс.

— Чёрт, — Терри засунул что-то в сумку, — и зачем нам эта морока?

— Надо, Терри, надо! Раз в неделю можно и отдежурить. Хорошо ещё, что на выходных будут шестые и седьмые курсы…

— Это точно. Но всё равно, это уже слишком! — возмутился Бут. — Я планировал посвятить больше времени учёбе.

— Умение разнять драку и словом заткнуть спорщиков гораздо полезнее того, чему тут учат, — ухмыльнулся я. — Кстати, как там с новым преподом по истории?

— Не нашли ещё, — Бут закинул сумку в угол.

— Ну-с, друзья мои, какой у вас улов?

Улов был небольшой. Некоторых они пытались разнять, некоторым — просто выговаривали. Ну что же, пришла и моя пора выставить монитор над столом и продемонстрировать им кино. Записывающий кристалл был в дужке моих очков, поэтому изображение не отличалось от того, что видел я. Кажется, ледяная маска Гринграсс подтаяла, когда дошли до наказания Гриффиндорцев — девочки захихикали, когда увидели, как по попам мальчиков я прошёлся розгами.