Мальчик на качелях
Шрифт:
– Да двое их было, одна брюнетка, вторая блондинка, и обе симпатичные. Так и не смог определиться. Бутылок пять шампанского на троих выпил, еле до номера дошел, какой там секс, к чертям, мне бы ни в жизнь их не объехать. Хорошо, что не согласились со мной в номер подниматься, точно бы опозорился.
– Видать, тебя какая-то баба заговорила. Ну, может и повезет тебе напоследок. Пожалеет какая-нибудь. Сколько у тебя дней отпуска осталось?
– Неделя.
– Ну, не оплошай!
– Может не ходить, с тобой договоримся?
– Иди-иди, стар ты для меня.
– Ты же старше.
– А кто мне
– Любишь ты подкладывать. За это мне и нравишься. Ничего, будет и на моей улице праздник.
– Гей-парад, что ли? Ты может не той ориентации, вот у тебя ничего с женщинами и не получается. Рассказываешь мне какой ты герой-любовник, а у самого уже и не работает ничего.
– Да, знаешь, чем больше я здесь нахожусь, тем меньше мне хочется.
– Так ты воды сколько хлещешь каждый день, я за тобой наблюдаю. По три стакана за раз. А в ней бром, если ты не знал.
– Да и ладно. Я уже просто по инерции за бабами бегаю, чисто из спортивного интереса. Мне больше с ними разговаривать нравиться, общаться. С мужиками так не поговоришь, они зажатые слишком, так что с ориентацией у меня все в порядке.
– А почему с мужиками не поговоришь? Я, вон, с тобой общаюсь регулярно и ничего.
– Так я и не мужик вовсе.
– А кто ты?
– Я ангел.
В шесть я уже стоял на площади, ожидая Анну. Она немного опаздывала. Я развлекал себя, разглядывая лениво прохаживающихся отдыхающих. Обычно, часам к восьми, парковочную площадку неподалеку оккупируют молодые люди на недорогих машинах, оснащенных мощными акустическими системами, с помощью которых они пытаются растопить девичьи сердца немудрящими песнями с кавказским акцентом. Но сейчас было короткое время затишья – переход жаркого южного дня в томные сумерки. Еще час-другой и скамейки парка заполнятся целующимися парочками и мобильными группами людей постарше, с закуской и алкоголем.
С двадцатиминутным опозданием на площади появилась Анна. Волосы ее были распущены, шла она не спеша, слегка покачивая бедрами и улыбаясь.
– Извини за опоздание, пришла хозяйка, нужно было свести кассу за два дня работы.
Я слегка приобнял Анну за талию, давая понять, что можно забыть о работе и подумать о чем-то более приятном.
– Ну, что куда идем ужинать? Какую кухню ты предпочитаешь?
– Я тебе говорила, что знаю один хороший ресторан – он, правда, на выезде из города, но там всегда отлично кормят и там не будет столько посторонних глаз, как здесь в курортной зоне.
– Далеко от сюда?
– На такси рублей сто пятьдесят, не больше.
Такси обошлось еще дешевле, и я расценил это как хороший признак.
Ресторан снаружи не производил яркого впечатления. Заведение располагалось на первом этаже жилого дома, но внутри было довольно уютно. Каждый столик был отделен декоративной изгородью, горел приглушенный свет, персонал настроен доброжелательно и любезно.
Блюда и напитки выбирала Анна, я лишь следовал ее советам. В результате, у нас на столе оказалась бутылка грузинского вина и несколько тарелок с разнообразными
закусками, названия которых я даже не старался запомнить – так я был поглощен женщиной, сидевшей со мной за одним столом на расстоянии вытянутой руки.Через какое-то время я воспользовался этим обстоятельством и незаметно под столом положил ей руку на бедро.
Анна была оживлена. Было заметно, что она чувствует себя здесь как рыба в воде. Она активно и с удовольствием ела все, что мы заказали и, сверкая глазами, пила красное вино, чувственно при этом улыбаясь. Рука моя поднималась все выше и выше, постепенно завоёвывая все новые пространства на ее теле. Никогда прежде я не сидел в ресторане с женщиной, под юбкой у которой не было нижнего белья. Не то, чтобы это обстоятельство лишило меня рассудка, но ситуация была пикантной и необычной, а все новое возбуждает мое любопытство и толкает к исследованию границ возможного и дозволенного.
Мы заказали еще одну бутылку вина и я заметил, как быстро Анна хмелеет.
– Я вообще-то не пью, но сейчас мне очень хорошо и я немного позволила себе лишнего. Ты мне нравишься, честно сказать, но я не собираюсь ложиться с тобой в постель в перый же вечер.
– Напрасно. Зачем терять время, у меня и без того осталось четыре дня.
– Сейчас мы допьем вино, ты закажешь мне такси и мы расстанемся до завтра. Я тебя действительно хочу, но сейчас я слишком пьяна, чтобы принимать какие-то решения. Давай отложил все до завтра. Ты не пожалеешь, я обещаю.
Я чувствовад жар ее губ у своей щеки и мне очень хотелось ее поцеловать. Может мне показалось, но боковым зрением я отмечал, что официанты заинтересованно наблюдали за этой сценой, сгрудившись где-то у меня за спиной в глубине зала.
У девушки, принесшей счет, я тоже заметил подобие улыбки, промелькнувшей тенью на ее приятном, без признаков порока, молодом лице.
– Почему они на нас так смотрят? – поинтересовался я у своей спутницы. – Они тебя знают?
– Думаю, они просто нам завидуют.
Мы вышли на улицу и почти сразу же стали целоваться.
– Давай не здесь. – Анна увлекла меня в глубину двора в густую южную зелень, но и там, на дорожке, то и дело появлялись прохожие.
Улучив момент, я в одно мгновение присел и, подняв подол сарафана, поднырнул под него.
По телу Анна прошла волна возбуждения, но она с силой одернула сарафан и отстранилась.
– Ты сумасшедший. Что ты делаешь?
– Мне захотелось тебя попробовать.
– Пожалуйста, давай не будем мучать друг друга. Вызови мне такси. Я тебе позвоню и мы встретимся завтра. Сегодня я не могу. Меня дома ждет сын, он и так устроят мне скандал, что я задержалась, да еще вернулась домой пьяная.
– Можно я тебя провожу до дома.
– Ни в коем случае. Тут каждый таксист знает, кто где и с кем живет. Я не хочу, чтобы обо мне распускались слухи, я и так у всех на виду – одинокая, молодая.
– Какая тебе разница, ты независимая женщина.
– Трудно женщине быть независимой на Кавказе, поверь. Даже если она сама зарабатывает на жизнь, всегда найдется тот, кто захочет взять над ней власть.
– Я все же вызову такси, довезу тебя до дома, а потом этой же машиной вернусь к себе в гостиницу.