Мальчик, зажигающий фонари

— Дрова рубим! — захохотал Василий. Он был быстрый, шумный, с ослепительной улыбкой.

Сережка улыбнулся, шутки он и сам любил.

— Иди к нам, — позвал Иван Степанович. — Васька, подсади Валентиныча.

Сережа не успел опомниться, как очутился в люльке.

— Покатаемся? — спросил Василий и крикнул шоферу. — Поехали!

Площадка поползла вверх. Сереже было жутковато, но мальчик изо всех сил старался не показать, что боится.

— Держись за перила. Ничего такого, не стесняйся, — подбодрил Иван Степанович. — Будя! — крикнул он шоферу.

Люлька остановилась, и Сережа увидел прямо перед собой фонарь. Вблизи он казался громадным пауком, висящим на крючке. Один глаз его матово отливал перламутром, а вторая глазница была пуста.

— Вот сейчас вставим ему второй глаз… — Василий зацепился крючком-«кошкой» за столб и подобрался к самому «пауку». — Валентиныч, подай отвертку!

Мальчик не ожидал, что Василий обратится к нему, и засуетился.

— В ящике, видишь?..

Сережа протянул Василию длинную на толстой наборной ручке отвертку, и тот, перегнувшись, ловко подхватил ее.

— А теперь — пассатижи.

— Да вон, на крокодила похожи, — подсказал Иван Степанович, видя, что мальчик не знает, какой из инструментов выбрать.

Иван Степанович держал огромный перламутровый колпак, а его помощник споро закручивал гайки.

— Ну вот, и вся любовь! — весело сверкнул зубами Василий. — С двумя-то глазами лучше. Правильно говорю, Валентиныч?

— Правильно, — засмеялся Сережка.

— Майна! — крикнул Иван Степанович шоферу, и площадка поехала вниз. — Понравилось? — спросил он мальчика. — Скоро и здесь будет светло. Не сегодня–завтра закончим, и подключим.

— А кто будет включать? — робко задал вопрос Сережа.

— Да хоть бы ты! Хочешь? — лукаво сощурился Василий.

— Хочу, — ответил Сережка, и сердце его застучало часто-часто. — А как?

— Запросто. Увидишь, как Иван Степанович зажжет фонари в городе, так и давай команду.

— А что говорить?

— Ну, придумай сам. Чем короче, тем лучше.

Они вставили еще несколько «глаз» фонарям, и, прощаясь, Иван Степанович крепко сжал плечо Сереже:

— Спасибо, Валентиныч, за помощь.

А Василий напомнил:

— Значит, договорились?.. Степаныч — там, за озером, а ты — здесь.

— Договорились, — серьезно ответил Сережа и тоже крепко тряхнул протянутую руку.

— Завтра вечером, как стемнеет, — пробное включение! — услышал мальчик. — Не забудь!..

Машина умчалась, а Сережка потопал домой.

За обедом он рассказал маме про Ивана Степановича, главного оператора, и про его помощника Василия, и про то, что они доверили ему зажигать фонари здесь, в поселке.

— Не детское это дело! — строго сказала мама. — И не смей больше лазать, куда попало! А если бы ты упал?!

— Там же люлька! И я держался за перила!

— Все равно не смей! Еще током дернет!

— Линия обесточена, — снисходительно пояснил Сережка.

— Все, тема закрыта, — хлопнула по столу мама.

***

На следующий день Сережа едва дождался вечера. Смеркалось, Мария Петровна уже подоила свою Буренку, накормила кур и поросенка. Пора!.. мальчик добежал до конца тротуара, остановился на верхней площадке лестницы и стал пристально смотреть на город, боясь пропустить важный момент. Он очень волновался, что не успеет произнести волшебные слова команды, и все время повторял их про себя.

И все равно бело–розовый город вспыхнул неожиданно. Сережа, торопясь и запинаясь, проговорил скороговоркой: «Лаз, два, тлись! Фональ, зажгись!» — и замер в ожидании. Но темная цепочка фонарей на их улице и не думала зажигаться.

Сережа был в отчаянии: букву «Р» он не выговаривал, вместо нее получалась «Л», и фонари-пауки, наверное, просто не поняли его команду!

Слезы уже царапали глаза и щипали нос, как вдруг мальчик увидел, как огонек побежал от столба к столбу, образуя праздничную гирлянду вдоль дороги, вокруг озера, все ближе, ближе… Вот цепочка огней поравнялась с ним и, не останавливаясь, помчалась по улице в конец поселка! Ура! Получилось! Получилось! Теперь он не просто мальчик не полных четырех лет, а мальчик, зажигающий фонари!

Первым делом, Сережа поделился своей радостью с папой, но тот сказал, что пусть он не выдумывает глупости. Освещение на улицах включается автоматически, и за этим следит дежурный оператор на электростанции.

…Знакомая сказка «на ночь» почему-то показалась Сережке ужасно грустной, и он неожиданно для себя расплакался.

Мама переполошилась:

— Что ты, маленький?.. Кто-то обидел?.. Головка болит?..

— Колобка жалко!..

— Чего его жалеть, этого хвастунишку! — успокоилась мама.

— Жалко! — упрямился мальчик. — Он же поверил лисе, а она обманула! Съела!

— Но ведь это сказка. А сказка — ложь, да в ней… что?.. намек! Добрым молодцам урок.

— Все равно нельзя! Нельзя!

— Успокойся, маленький. Ты устал. Спи, утром все пройдет, — мама поцеловала сына, укрыла теплым одеялом, подтолкнула со всех сторон, чтобы ни одной щелочки не осталось. — Я посижу возле тебя. Спи!..

***

Прошла ровно неделя с пробного испытания. И вчера в автобусе Иван Степанович подал ему тайный знак: начиная с сегодняшнего вечера, в их поселке будет всегда светло! И это зависит теперь от него, от Сергея Валентиновича! Вот почему Сережа хотел, чтобы папа был рядом, чтобы убедился: он говорит правду!..

Сегодня было морозно. Серебристая изморозь покрыла тонкой пеленой доски тротуара, крыши домов. Низкое солнце не грело. Холодный пронзительный ветер тянул с озера, отчего его гладкая поверхность морщилась и шершавилась.

Сережка стоял на открытой площадке, на самом его пути, и ветер не преминул накинуться на мальчика. Он залезал за пазуху, пробирался в рукава, в сапожки. Шапочка была вязаная, дырчатая, тут для разбойника вообще не было преграды. У Сережи вскоре замерзли уши, нос посинел, а губы одеревенели. Руки он спрятал в карманы, но и там тоже хозяйничал непрошеный гость…

Мальчик не знал, сколько времени. Уйти домой, чтобы одеться теплее, он боялся. Еще минутку, еще немножко, и цепочка огней побежит из бело-розового города сюда… Сережка сел на корточки, привалился спиной к забору. Поднял воротничок пальто, засунул рукав в рукав. Стало теплее. Теперь ветер налетал только сбоку и отскакивал: мальчик не очень-то подпускал его к себе.

Сумерки стремительно надвигались на поселок, окутывая его плотной завесой. Блестело только озеро. «Сейчас!.. Сейчас…»