Глава 1 24 декабря. Сочельник, свечи и прочие странности

Во двор между двумя серыми панельными пятиэтажками упала большая красная коробка — упала прямо на мерзлую землю и от удара сбросила крышку. Из коробки, как конфетти, вырвались и разметались ярко-зеленые еловые ветви, красные шары, прозрачные, будто ледяные бусы, снежинки и сосульки. Видимо, лопнул пакет с блестками, потому что и земля, и асфальт засверкали серебром. Со стороны казалось, что во двор забросили шарик с новогодним настроением — тем, о чём мечтал бесснежный Владивосток в конце декабря.

Настя спокойно и печально смотрела на свою коробку с высоты подпорной стены. Она медленно спустилась по длинной лестнице, привычно переступая через арматуру и выщербленные ступеньки, и так же медленно пошла между припаркованных машин. К концу года у неё не было ни денег, ни работы, ни сил плакать. А ещё здесь, внизу, не было штормового ветра, который вырвал коробку у Насти из рук и сбросил вниз.

Коробка пострадала сильно. К счастью, удалось спасти ветви, несколько пластиковых шаров и почти всех птиц. «А ещё не задело машины,» — подумала Настя, открывая одной рукой дверь в пустую тихую квартиру. Она поставила коробку на пол в коридоре и, не раздеваясь, села у стены. Думать о том, как делать композицию из оставшихся игрушек, как ехать за новыми и насколько убыточным стал заказ, не хотелось. Вместо этого Настя сидела и прокручивала чат декораторов в телефоне.

«Нужны свободные ручки!» — прилетело в чат сообщение. — «Поработаем до Нового года, заказов много, оплата каждый день!»

Настя откликнулась на сообщение, выдохнула, выключила телефон, откинула голову и заснула.

* * *

Она проснулась на закате, проснулась резко, как будто кто-то тронул её ледяными пальцами за плечо. Зазвонил телефон.

— Дорогая, что же вы? Я жду. Отказала всем помощникам! Подъезжайте скорее, — сказала в трубку незнакомая женщина, и её хрипловатый голос заполнил тишину коридора потусторонним шелестом. Из коридора в окне кухни был виден кусочек розово-голубого холодного неба.

Когда же Настя припарковалась у старого двухэтажного дома, одиноко стоящего на склоне холма, последние красные лучи вспыхнули на остеклённых фасадах многоэтажек на другой стороне бухты.

— Вы быстро. Проходите на второй этаж, — сказал в домофон тот же хрипловатый голос.

По скрипучим, с вмятинами от шагов деревянным ступеням Настя поднялась на площадку. Из правой квартиры доносились тревожные аккорды пианино. «Как в фильме ужасов», — подумала Настя и постучала в среднюю дверь. После особо драматичного аккорда пианист замолчал. Хлопнула крышка пианино.

Из глубины дома послушался цокот каблуков, неуловимо похожий на стук когтей. Настя крепко сжала сумку и на всякий случай продублировала адрес ещё двум подругам.

С протяжным скрипом дверь открылась. На пороге стояла поразительной красоты женщина — стройная, изящная, с длинной тонкой шеей, правильными чертами лица и большими янтарными глазами. На шее у неё была узкая черная лента, а рыжие волосы собраны так, чтобы несколько завитых прядок небрежно спадали на лицо. Она широко улыбнулась красивыми тонкими губами.

— Проходите, проходите.

Мимо Насти в квартиру прошел черный кот. Он остановился и оглянулся, как будто приглашая за собой.

— А в чем состоит работа? — спросила Настя по пути. Они вышли в комнату с высоким потолком и окнами, начинающимися от пола. Всё в комнате кричало о её древности: тяжелые шторы на окнах, массивная мебель прошлого века, громоздкая лампа, которая спускалась с потолка и освещала круглый стол. Женщина села в большое кресло и указала Насте на венский стул напротив себя.

— Меня зовут мадам Джинджер, — сказала женщина. Кот мяукнул. — Впрочем, вы можете звать меня Виктория, дорогая. — Кот мяукнул громче. — … Виктория Ивановна, — поправилась женщина.

Она бросила злой взгляд на кота. Казалось, ещё немного, и Виктория — или Виктория Ивановна, или мадам — почему мадам-то? Джинджер — бросит самого кота — например, в шкаф в углу, и с удовольствием захлопнет приоткрытую тяжелую дверь. Кот лёг, поджав под себя лапы, зевнул и демонстративно отвернулся.

— Как я уже упоминала, у меня маленький сервис доставки, — Джинджер повернулась к Насте. — Мы работаем с особыми клиентами, поэтому нам особенно важны стрессоустойчивость, изобретательность и, конечно, тактичность.

«Вам с котом, что ли?» подумала Настя. Джинджер продолжила:

— Работать придётся в разное время. Сами понимаете, привезти доставку врачу, который дежурит в ночную смену, уместно только ночью — но только задумайтесь, какое большое дело вы сделаете этой доставкой!

Она встала, как будто сама воодушевилась своей речью, и стала ходить, заламывая руки.

— А дети, ждущие подарков под ёлку? А старики, в чьи руки вы вложите письма от братьев и сестер с другого конца страны? А котята, нашедшие вашими силами дом в предновогоднюю пору?

— У меня, кстати, есть знакомая, которая профессионально пристраивает котят, — сказала Настя. Ей не нравился этот разговор, этот дом и эта женщина. Кот был ещё ничего — он поднял голову и смотрел на Викторию так же, как Настя, только не пытался сгладить углы. Настя мысленно пожала ему лапу.

— С котятами обсудим, — Виктория спохватилась и села. — Конечно, такая сложная работа, ненормированный график, я понимаю. Предпраздничная пора, опять же. Достойный труд должен быть достойно оплачен, вы согласны, моя дорогая? Такая сумма за одну доставку вас устроит?

Она написала что-то на бумажке и подвинула Насте.

— Да, — сказала Настя. В этом доме появилась вторая вещь, которая ей нравилась.

— Прекрасно! Восхитительно. Вы не пожалеете. Я введу вас в курс дела, но перед этим — подпишем договор. Мы работаем в белую, вы же понимаете? Налог составит 6%.

Кот внимательно смотрел на Настю. Виктория шуршала бумагами, а затем протянула двухстраничный договор и ручку.

— Читайте внимательно, моя дорогая, — сказала Виктория. — Я сделаю свет поярче. Вам хорошо видно? Договор типовой, мы по нему работаем уже много лет.

Настя просмотрела договор. Договор действительно был стандартный, разделенный на удобные абзацы, без мелкого шрифта и сносок. Она размашисто поставила свою подпись и отдала Виктории.

— Ах, что же вы так неаккуратно, дорогая, — Виктория рассматривала красное пятнышко рядом с подписью. — Вы порезались бумагой? Могу я предложить вам пластырь? Впрочем, не переживайте, что только не проливали на мои договора. Я знаю ваш тип людей — молодые, горячие головы, готовые бежать и доставлять радость! Не буду вас удерживать! Васенька, проводи нас до склада!