Маленькая пекарня у моря

– Хватит уже мечтать о переезде на остров! Это чистой воды безумие. Там ведь даже такси и то нет! – выдвинула Керенса последний аргумент.

– Я ни о чем таком и не мечтаю.

– Как же! А то я не вижу по твоему лицу. Ты впервые за последний год выглядишь по-настоящему счастливой, хотя и собираешься совершить чудовищную ошибку!

Полли грустно улыбнулась, вспомнив все, через что ей пришлось пройти. И вздохнула:

– Ну что ж, по крайней мере, сейчас это будет только моя ошибка.

В тот день, когда она переезжала, все ее друзья были на работе. Полли знала, что они охотно помогли бы ей, но предпочла заниматься всем в одиночку.

И без того было не слишком-то весело прощаться с прежней жизнью, где имелись центральное отопление и телевизор с плоским экраном, хорошая работа и успешный, привлекательный бойфренд. Полли казалось, что на лбу у нее крупными буквами было написано: «НЕУДАЧНИЦА». Что коробки, которые она отправляла на хранение, следовало бы пометить: «Разбитые мечты и надежды, запакованные и запрятанные подальше». А что, лучше и не скажешь. Меньше всего ей хотелось обсуждать эту тему с друзьями.

Кстати, на хранение отправлялись почти все ее вещи: хорошая одежда (на острове ей не место), книги (покоробятся в такой сырости), украшения (провалятся в щели на полу), фотографии и памятные вещицы (только зря расстраиваться!).

С собой она брала непромокаемую одежду, кровать, постельное белье, а еще – хоть это и было не слишком разумно! – немыслимо дорогой дизайнерский диван светло-серых тонов. Полли понимала, что в такой дыре его ждет скорый конец, но ничего не могла с собой поделать. Она сама выбирала этот диван и просто обожала его за роскошь и удобство. Бедняжку мутило от одной только мысли, что придется сидеть на той развалюхе, которая досталась ей вместе с квартирой. Правда, она смутно представляла, как ей убрать старый диван и затащить на его место новый, но решила, что разберется с этим по приезде.

Пока она паковала вещи, в их бывшую квартиру заглянул Крис. Не обошлось и без любезного мистера Басси: он зашел удостовериться, что Полли не прихватит чего-нибудь такого, что банк мог бы продать за долги. Но даже он не стал спорить из-за дивана.

– Чем меньше хлама, тем лучше, – заметил Крис. – И я рад, что ты забираешь диван, хоть он и находился у нас в совместной собственности.

Полли молча продолжила упаковывать два последних, самых ценных для нее предмета: кофемашину и большой тестомес для приготовления хлеба. Ей нравилось печь, и в последний год, когда партнер неотлучно торчал в офисе, она занималась этим чаще обычного. Крис при взгляде на ее выпечку начинал жаловаться, что углеводы вредны для здоровья, так что Полли приходилось съедать большую часть булочек самой. В любом случае тестомес и кофемашина принадлежали только ей, и мистер Басси любезно позволил забрать их. До остального ей было мало дела. Полли не заботило, что она оставляет огромные постеры с Мохаммедом Али или немыслимо дорогую стереосистему, от которой, по мнению Криса, все должны были быть в полном восторге, хотя та явно не стоила уплаченных за нее денег и звучала слишком громко для их небольшой квартиры.

– Помочь тебе донести все это до фургона?

Полли молча кивнула. Она была до того расстроена, что ей не хотелось даже язвить.

Все так же в молчании они дотащили диван до лифта. Обоим вспомнился тот день, когда грузчики заносили его к ним в дом и Крис все посмеивался над Полли, что та не может сдержать восторга по поводу такой обыденной вещи. Он даже спросил у грузчиков, купили бы они себе диван такой унылой расцветки. И один из них ответил: нет, ему больше нравится белая кожа.

Они погрузили диван в фургон, который Полли арендовала для переезда, и взглянули друг на друга, не зная, что сказать на прощание. Полли окончательно покинула решимость сохранять бодрый, оптимистичный настрой. Вопреки всем советам и предостережениям она переселялась в очень странное место, оставляя позади такую привычную жизнь. Грандиозность этих перемен давила на нее непосильным грузом.

– Спасибо за помощь, – произнесла она наконец, в душе ругая себя за то, что не может подобрать более осмысленных и менее банальных слов.

– Полли… – начал Крис.

– Что?

– Я и правда… ну, в общем, ты сама знаешь.

– Ничего подобного. Так что?

Она ждала с замиранием сердца. Откуда ей было знать, насколько Крис переживает из-за того, что все их мечты и надежды потерпели крах? Сам он никогда не заводил об этом речь. За последний год он вообще настолько ушел в себя, что Полли это даже тревожило.

Крис взглянул на нее своими ясными голубыми глазами, которые когда-то казались ей такими привлекательными. Полли собрала всю волю в кулак, чтобы не расплакаться.

– Ну, я… – пробормотал он.

– Что, милый?

– Полли, не вынуждай меня…

Но она не собиралась сдаваться.

– Думаю, тебе самому станет легче, если ты выговоришься.

Воцарилось долгое молчание. Наконец он произнес:

– Прости меня. За все, что случилось. Я знаю, в этом не было твоей вины.

– Мне тоже очень жаль, что так вышло. Жаль, что нам не удалось удержаться на плаву. Но я знаю: мы сделали все, что было в наших силах.

– Да. – Крис впервые не отвел взгляд. – Это правда, мы сделали все, что было в наших силах.

И, скрывая неловкость, они пожали друг другу руки.

В скором времени Плимут с его шумными улицами остался позади, и Полли выехала на открытую местность. Солнце сияло в зеркале заднего вида, и девушка, глядя на его отражение, пыталась настроить себя на лучшее.

– Мы справимся, диванчик. Можешь мне поверить, – сказала она, повернувшись назад.

«Боже, – дошло вдруг до нее, – кажется, я начинаю разговаривать с мебелью».

До острова она добралась уже после обеда. На этот раз ей пришлось ждать целый час, прежде чем вода полностью освободила проезд. Пора привыкать к тому, что ее новая жизнь будет регулироваться графиком приливов и отливов. Надо как-то приспосабливаться. В противном случае ей постоянно придется терпеть подобные неудобства.

Ожидая возможности переправиться, Полли жевала сэндвич, который купила по пути на заправочной станции. Сэндвич оказался просто отвратительным. Если Полли к чему и относилась серьезно, так это к хлебу, и ее раздражали безвкусные зачерствевшие булки. Поглощая свой неаппетитный обед, девушка поглядела в окно на Маунт-Полберн. Там и сям дружелюбно светились огоньки, отражения которых мерцали в водах залива. С такого расстояния трудно было понять, что большая часть построек на острове пришла в упадок.

Наконец путь полностью расчистился. С предельной осторожностью Полли повела машину вперед, прекрасно понимая, что любое неловкое движение может стать для нее последним. У парковки она повернула налево и направилась прямиком к своей парадной двери (которая, по правде говоря, находилась сбоку). К несомненным плюсам такого богом забытого местечка можно было отнести отсутствие разметок на дорогах – паркуйся где хочешь!

Порывшись в сумке, Полли достала массивные ключи, полученные от Ланса после подписания контракта. Он все-таки сделал ей скидку, хоть и выторговал свои пять пенсов – просто для того, чтобы оставить последнее слово за собой. Держа наготове ключи, девушка выбралась из фургона. Машину она арендовала на несколько дней – наверняка за это время ей подвернется кто-нибудь, кто поможет затащить наверх диван. Пока же Полли решила обойтись только самым необходимым. Правда, и это была задача не из легких, если учесть, что список необходимого возглавила кофемашина.