Маленькая принцесса (пятая скрижаль завета)

— Это правда, Данила! — Правда!

— Слушай, Анхель, — предлагает Данила. — Давай выйдем из дома. Я тебя уверяю — как эти машины стояли у нас под окнами, так и останутся стоять!

— Как ты не понимаешь, я боюсь выходить из дома! — отвечаю я, срываясь на крик.

— О чем я и говорю — Анхель, ты просто не в себе! Пойдем. Тебе надо проветриться, а заодно ты убедишься, что я прав.

Что делать? Я не знаю. Но если другого способа убедить его нет...

— Хорошо, — отвечаю я, хотя все во мне сжимается в этот момент от ужаса.

Мы выходим из подъезда и через двор направляемся к улице. Обе машины словно по команде заводятся и едут туда же.

Данила смотрит на меня с удивлением. А я не смотрю на него, потому что меня трясет и я боюсь сорваться. Меня трясет из-за того, что он мне не верит и не понимает, в какой тяжелой ситуации мы находимся. Я пытаюсь держать себя в руках.

Машины, не торопясь, следуют за нами. Сидящие в них люди, хотя и прячутся за тонированными стеклами, ничуть не беспокоятся о конспирации. Они видят, что мы оглядываемся, что мы тоже следим за ними, но ничего не предпринимают. Просто едут за нами и все.

— Предлагаю зайти в кафе, — говорю я.

— Давай зайдем, — отвечает Данила. Мы заходим и тут же, не сговариваясь, разворачиваемся, чтобы посмотреть в окно.

Преследовавшие нас машины паркуются прямо напротив.

— Ну? — спрашиваю я, пытаясь не кричать. — Паранойя?!

Знаю твои дела, но ты носишь имя, будто жив, но ты мертв.

Бодрствуй и утверждай прочее близкое к смерти; ибо Я не нахожу, чтобы дела твои были совершены перед Богом Моим.

Вспомни, что ты принял и слышал, и храни и покайся. Если же не будешь бодрствовать, то Я найду на тебя, как тать, и ты не узнаешь, в который час найду на тебя.

Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книг жизни, и исповедаю имя его пред Отцом Моим и пред Ангелами Его.

Имеющий ухо да услышит, что Дух говорит церквам.

Откровение святого

Иоанна Богослова,

3:1-3, 5-6

ПРОЛОГ

Мы садимся за столик.

Данила выглядит испуганным, я даже рад этому. Наконец-то он будет воспринимать мои слова серьезно.

Я достаю из кармана книжку «Маленький Принц» Антуана де Сент-Экзюпери и показываю ему:

— Узнаешь? Как ты ее читал, помнишь?

— Да, помню. Вчера вечером, — отвечает Данила.

— Поза-поза-позавчера вечером, — поправляю его я.

Ну что ж, по крайней мере понятно, с какого момента рассказывать...

В ту ночь я долго не мог уснуть, задремал лишь под самое утро. Все беспокоился. Почему-то вспоминал деда, мать. Думал, как они у меня там. Мы с мамой недавно созванивались. Она говорит, у них все нормально, дед по-прежнему. В общем, чтобы я не беспокоился. Но что значит — «не беспокоился»?

Я пытался войти в ее сновидение, но она меня не пустила. Увидела, как я приближаюсь, обняла, поцеловала: «Анхель, ты должен быть там». Вот и весь разговор.

Как раз в этот момент, Данила, ты меня и разбудил. Было около девяти часов утра. И это, насколько я понимаю, уже за пределами твоей памяти. Разбудил, чтобы рассказать о прочитанном тобою ночью «Маленьком Принце».

Книжка произвела на тебя сильное впечатление, и ты тут же начал мне ее пересказывать. Говорил быстро, эмоционально.

Я сел на кровать, протер глаза, посмотрел на часы. Конечно, я не выспался! И только мне не хватало выслушивать с утра пораньше вольное изложение «Маленького Принца» в твоем исполнении! Я попросил тебя обождать с этой «новостью», но ты не унимался. Я продолжал просить, ты — ни в какую. Наверное, только через час я понял, что с тобой что-то не так...

В общем, ты уговорил меня пойти прогуляться. Я согласился. С условием, что мы зайдем в кафе, где дают свежие круассаны. С учетом твоей ненависти к самому запаху слоеного теста можешь вообразить, насколько сильно тебе хотелось рассказать мне о «Маленьком Принце»!

По дороге ты молчишь, что-то думаешь, а я буквально сплю на ходу. В кафе я беру кофе и круассаны, ты — только кофе. Запах круассанов делает меня добрее, но в целом настроение у меня скверное — хочется спать. В общем, ты понимаешь...

Садимся за столик.

— Анхель, ты читал «Маленького Принца»?

Я смотрю на тебя и даже не знаю, что ответить. Автор «Маленького Принца» был другом семьи моего отца — точнее, другом моей бабушки по отцовской линии. И Поль, мой отец, будучи еще совсем маленьким мальчи ком, получил от «дяди Антуана» книжку с автографом.

«Читал ли я „Маленького Принца“?» Серьезность твоего вопроса вызьюает у меня умиление.

Я мычу «да», откусывая кусок теплого круассана.

Эта сказка была любимой книгой Поля. И на ночь я частенько слушал «Маленького Принца». Отец рассказывал его по памяти, но сильно отклонялся от текста. Он описывал летчика, застрявшего в Сахаре, как своего хорошего знакомого.

«И тогда дядя Антуан, — говорил Поль, — нарисовал Маленькому Принцу второго барашка. Но тот ему тоже не понравился».

С детства я знаю «Маленького Принца» таким — родным, домашним. И конечно, воспринимаю Антуана де Сент-Экзюпери не так, как другие люди. Я понимаю, что он великий человек, но он еще и человек из моего детства.

— Анхель, а я почему-то всегда думал, — говоришь ты, — что «Маленький Принц» — это смешная история про мальчика, который нарисовал удава, проглотившего слона, а всем казалось, что это шляпа.

Я пожимаю плечами:

— Ну, где-то так оно и есть...

Но ты моим ответом категорически недоволен:

— Где-то! Анхель, про удава там, вообще, для отвода глаз написано!

Я слегка шокирован этим «известием». И тут же получаю от тебя такой вопрос:

— Ты мне объясни, зачем этот мальчик покончил жизнь самоубийством!

— Покончил жизнь самоубийством? — я недоумеваю. — Маленький Принц?

— Ну, а как еще? Анхель, ты что, не помнишь? В самом конце повести он просит, чтобы его укусила желтая змейка, чей яд убивает в полминуты.