Маленькая принцесса

Мисс Минчин просто побелела от гнева. Мистер Бэрроу встал.

— Это меня не касается, сударыня, — сказал он равнодушно. — Бэрроу и Скипворт ответственности не несут. Конечно, мне очень жаль, что все так получилось.

— Если вы думаете, что я оставлю ее у себя, то вы глубоко заблуждаетесь, — произнесла мисс Минчин, задыхаясь от гнева. — Меня обманули и обобрали! Я выгоню ее на улицу!

Не будь она так разгневана, она бы остереглась и не произнесла этих слов. Но она поняла, что у нее на руках остается привыкшая к роскоши воспитанница, которая к тому же всегда ее раздражала, и потеряла самообладание.

Мистер Бэрроу невозмутимо направился к двери.

— Я бы на вашем месте этого не делал, сударыня, — отозвался он. — Это произведет дурное впечатление. Вашему заведению такая история нанесет урон. Воспитанницу, потерявшую деньги и отца, выгнали на улицу!

Мистер Бэрроу был умным и практичным человеком; он знал, что говорит. Он знал также, что мисс Минчин, как женщина практичная и неглупая, поймет справедливость его слов. Если она выгонит Сару, ее сочтут бессердечной и жестокой. Этого она не могла допустить.

— Лучше оставьте ее в школе, — прибавил мистер Бэрроу. — Пусть она работает на вас. Она, кажется, девочка неглупая и будет вам полезна, когда подрастет.

— Я из нее все выжму, не дожидаясь, пока она подрастет! — вскричала мисс Минчин.

— Я в этом не сомневаюсь, сударыня, — проговорил мистер Бэрроу со зловещей улыбкой. — Совершенно не сомневаюсь. Честь имею!

Он поклонился и вышел, прикрыв за собой дверь. Несколько минут мисс Минчин стояла неподвижно, с гневом глядя на дверь. Конечно, мистер Бэрроу был прав. Она это знала. Убытков не возместить. Нет больше гордости пансиона, осталась лишь осиротевшая нищая девчонка! Деньги, которые в ожидании следующего чека заплатила из своего кармана мисс Минчин, не возвратить. Они потеряны навсегда!

Она стояла, задыхаясь от обиды, как вдруг до ее слуха донесся взрыв веселого смеха из ее собственной гостиной — этой святая святых, которую она уступила для праздничного пира. Уж этому, по крайней мере, она положит конец!

Она направилась к двери — и в ту же минуту на пороге показалась мисс Амелия, которая, увидев искаженное гневом лицо мисс Минчин, в страхе отступила.

— Что случилось, сестра? — воскликнула она.

Мисс Минчин сурово спросила в ответ:

— Где Сара Кру?

Мисс Амелия растерялась.

— Сара? — переспросила она, заикаясь. — Ты же знаешь… Она в твоей гостиной вместе со всеми остальными…

— А в ее роскошном гардеробе найдется черное платье? — с едкой иронией произнесла мисс Минчин.

— Черное платье? — повторила с запинкой мисс Амелия. — Черное?

— У нее много платьев всевозможных цветов. А черное есть?

Мисс Амелия побледнела.

— Нет… а впрочем, да, — проговорила она. — Только оно ей коротко. У нее есть старое черное платье, бархатное, но она из него выросла.

— Пойди и вели ей снять это нелепое розовое платье. И пусть наденет черное, ничего, что оно короткое. С роскошью для нее покончено!

Мисс Амелия со слезами заломила руки.

— Ах, сестра! — всхлипнула она. — Что же такое случилось?

Мисс Минчин не стала терять время попусту.

— Капитан Кру умер, — объявила она. — Он умер нищим. Эта избалованная, тщеславная, изнеженная девчонка осталась у меня на руках! Без гроша!

Мисс Амелия тяжело опустилась в ближайшее кресло.

— Я истратила сотни фунтов на всякую чепуху для нее. И не получу назад ни пенни! Прекрати этот нелепый праздник! Ступай — и пусть она немедленно переоденется!

— Я?! — затрепетала мисс Амелия. — Разве обязательно говорить ей об этом сейчас?

— Сию же минуту! — последовал суровый ответ. — Что ты на меня смотришь, как гусыня? Иди же!

Бедная мисс Амелия привыкла к такому обращению. Она знала, что и впрямь похожа на гусыню и что таким, как она, обычно приходится выполнять неприятные поручения. Конечно, войти в комнату, где веселились ученицы, и объявить виновнице торжества, что она теперь нищая и должна подняться наверх и переодеться в старое черное платье, будет не очень-то приятно. Но делать нечего. Сейчас, видно, не время для расспросов.

Она утирала глаза платком, так что они совсем покраснели. Затем встала и вышла из комнаты, не отваживаясь больше произнести ни слова. Когда у мисс Минчин такой вид и голос, разумнее всего молча выполнять ее распоряжения.

Оставшись одна, мисс Минчин зашагала по комнате. Она и не подозревала, что говорит вслух. Вот уже год, как она возлагала большие надежды на алмазные копи. Ведь даже начальницы пансионов могут разбогатеть, если с помощью владельцев копей приобретут их акции. Но теперь, вместо того чтобы думать о прибылях, приходилось считать убытки.

— «Принцесса Сара», как же! — фыркнула она. — Эту девчонку так баловали, словно она была королевой!

В гневе она чуть не задела стол — и вдруг услыхала громкое всхлипывание, донесшееся из-под него.

— Что такое? — вскричала она сердито.

В ответ снова послышалось громкое всхлипывание. Мисс Минчин нагнулась и подняла край скатерти.

— Да как ты смеешь! — рассердилась она. — Ну-ка вылезай!

Бекки вылезла из-под стола — чепец у нее сбился набок, а лицо покраснело от сдерживаемых рыданий.

— С вашего разрешения, сударыня… это я, сударыня, — бормотала она. — Я знаю, что мне не следовало… Но я на куклу смотрела, сударыня… а когда вы вошли, я испугалась… и спряталась под столом.

— Ты там все время сидела и подслушивала, — произнесла мисс Минчин.

— Ах нет, сударыня, — возразила Бекки, приседая. — Я не подслушивала. Я думала, я выскользну… никто и не заметит… но не сумела… так что пришлось сидеть. Но я не подслушивала, сударыня… Я б ни за что не стала подслушивать. Только я все равно слышала.

Казалось, она совершенно забыла о своем страхе перед грозной хозяйкой. И снова разрыдалась.

— И-извините, сударыня, — говорила она, — вы меня, конечно, прогоните… только мне так жалко бедную мисс Сару… так жалко!

— Убирайся отсюда! — приказала мисс Минчин.

Бекки снова присела — слезы ручьем текли у нее из глаз.

— Слушаюсь, сударыня, — проговорила она, трепеща, — но я… только хотела вас спросить. Мисс Сара… она ведь такая была богатая барышня, ей всегда прислуживали и все за нее делали… Как же она теперь будет, сударыня, без служанки? Если б… если б… о, позвольте мне ей прислуживать, когда я всю посуду перемою! Я быстро все переделаю… только разрешите мне ей прислуживать… Ведь она теперь совсем обеднела. Ax, — и снова в слезы, — бедная мисс Сара, сударыня… а ведь все звали ее принцессой.