Маленькая проблема

— Оу, я даже не слышала о таком…

— Не удивительно, — коротко замечает мой жених, и вечер совсем портится.

Коля преподает литературу в педагогическом институте, и естественно, пропасть между нами в образованности сильно заметна. Я бросила институт, не доучившись, а читать книжки и открывать для себя новых авторов моего времени катастрофически не хватало.

Раньше он всегда говорил, что все это ерунда, и я не должна забивать себе голову подобным, но теперь, кажется, все изменилось.

Вяло отвечая на его редкие вопросы, я кое-как отсидела этот ужин, но потом встал вопрос идти к Коле домой. Настроения заниматься сексом у меня не было вовсе, но кольцо на пальце жгло, и я шла, уводимая своим женихом к его машине.

— Малыш, ты опять грязь не стряхнула?

Упс, в своих мыслях я и забыла, что выпавший снег прилип к ботиночкам, и теперь молниеносно тает на коврике переднего сиденья его «Рено».

— Извини, я забыла.

— Каждый раз так, — продолжает журить Коля, пока я пытаюсь согреться.

Холод собачий на улице, иначе и не скажешь. К пальто пора подклад утепленный пристегивать, а там попозже и пуховик куплю. И ботиночки эти уже истоптаны. В прошлом году я в них на складе у Вовки Сомова всю зиму работала, пока склад не сгорел. В этом году в «ИнтерМедиа Групп» в них как-то не комильфо ходить. Эх, опять траты предстоят. И Алинке тоже надо обновки покупать. Заранее знаю, что на мою фразу «тебя в этой куртке никто в универе не видел» змеей зашипит.

Коля, напротив, всегда одевался хорошо и со вкусом. Со студентами сложно, они же как дети еще, даже за внешний вид обсмеять могут. Вот он и старался быть современным, своим в доску преподавателем.

— Я так соскучился, малыш, — он с ходу распахнул мое пальто и полез расстегивать платье, едва мы оказались в пропахшей пирожками квартире Лидии Семеновны.

— Подожди, Коль…

— Чего ждать? — удивился мужчина. — Мама скоро придет, нужно торопиться, заюш.

От его малышей, заюш, котят и рыбок у меня в животе пучить начинало, но я терпеливо молчала.

Закрывшись в его комнате, мы начали раздеваться. И если я, побросав все впопыхах, залезла быстрей в кровать, чтобы не потерять легкое чувство возбуждения, то Коля методично вешал рубашку и костюм на плечики.

— Жалко мамин труд, гладила все утро, — пояснил он мне.

— Коль, иди уже сюда…

— Иду, мой котенок. Ммм, как ты у меня вкусно пахнешь, конфеткой. С ума сводишь, — взгромоздившись на меня и придавив к простыням в яркую ромашку, Коля сразу же вошел в меня, заставив поморщиться.

— Прости, зайка, я думал ты уже готова… — плюнув на ладонь, он провел ею по своему члену, и снова вошел.

Минут через десять все закончилось. С легким разочарованием, я села в кровати, принимаясь одеваться. Оргазмы в моей жизни были, но, стыдно признаться, в основном от сильной струи душа. Что-то отдаленно похожее было пару раз и с Колей, и каждый наш секс я ожидала какой-то феерии, но…

Я сама в себе запуталась, и не понимала чего хочу. Стабильности и адекватных отношений, в первую очередь. А потом уже и остальное. Секс не самое главное, для меня по крайне мере.

Вот только отчего, уходя от Коли к станции метро, меня в очередной раз не покидало ощущение, что что-то в моей жизни идет не правильно?

Глава 9

Ярослав

Стук мяча для меня словно плавная мантра, успокаивает и выстраивает стену от всего существующего, кирпичик за кирпичиком с каждым ударом. Я абстрагируюсь от проблем выдуманных и настоящих, отдаюсь полностью игре. Шероховатая поверхность мяча убаюкивает пальцы, погружает в другую реальность. Где есть только я и баскетбол.

— Это ваш последний год в универе, черепахи! Покажете хоть на что способны или нет?! — глухо, словно сквозь вату, доносится голос Михалыча. Он как всегда в своем репертуаре. Ни тренировки без истерических воплей, но мои барабанные перепонки не страдают, потому что я умею игнорировать все лишние звуки. Ненужное.

А чего орать в принципе? Как будто не мы ему четыре года подряд золото таскали, гномы его любимые. Без нашей команды так и сидели бы дальше с пустыми пыльными полками в зале наград, жадно высматривая первого сентября высоких первокурсников, которые только что и умеют играть в «Тридцать три». Смешно. Не хочется быть голословным, и хвастовством я вроде не отличался, но баскетбола нормального наш универ давно не знал.

— Кэп, я тут! — кричит слева Стас, но я не спешу.

Нелепо звучит, но в игре я вижу будущее. Мгновенно прорабатываю в голове ходы всех игроков за какие-то пару ударов мяча. Предвижу, что центровой Леха сейчас вылезет у Стаса перед носом, заблокирует своими 2,05 м, и через несколько секунд так и оказывается. Толик закрыт, и вряд ли сможет открыться, Дэн прилип к нему намертво. Марк ворон считает, но свободен, однако и ему передавать пас я не спешу. Стопудово он споткнется о выставленную ногу своего же центрового. Поэтому я продолжаю дриблинг, обходя игроков одного за другим. Раздался грохот — Марк упал, а я хмыкаю про себя — великий Нострадамус, блин. Справа Саня Орловский лезет, он настырный и сильный игрок, мы с ним еще с детства пересекались на соревнованиях. Его я знаю как облупленного, все финты и ходы безупречны, но предсказуемы. Саня силой и скоростью берет.

Но я тоже не на скамье запасных сижу, а капитаном все пять лет значусь, и его виртуозная игра мне только удовольствие доставляет. Потому что других обыграть легко, а с Сашкой один на один мы всегда потом уливаемся.

Разогнавшись, делаю обманное движение, а за ним еще одно, и, наконец, третье. Сашка ведется только на третье, и я вырываюсь вперед, совершая бросок в прыжке. Даже не прослеживаю взглядом, потому что итак знаю, что забил.

— 42:38! — орет Михалыч. — Закончили на сегодня!

Выслушав гигантскую порцию наставлений от тренера, идем в раздевалку. Михалыч всегда отличался любовью к брызгопускательному ораторству, но практически с первых дней мы мигом усекли, что угрозы бессмысленно улетают в космические пространства, не имея под собой почвы.

В раздевалке как всегда душно, шумно, пахнет адской смесью пота и парфюма. Сбросив мокрую насквозь форму на лавку и отыскав на дне спортивной сумки шлепанцы, прохожу в душевую. Здесь нужно идти аккуратно, потому что из-за плотной завесы пара и тумана ни черта не видно, и есть шанс наткнуться на мыльную задницу товарища. Как обычно в воздухе витают разговоры ни о чем и громкий гогот.

— Скоро экватор у третьекурсников, в «Берлоге» празднование намечается. Встряхнем девчонок? — спрашивает Стас, намыливаясь и присвистывая.

— Можно, — лениво отзывается Леха, любовно проводя по своему тату мочалкой, что в очередной раз вызывает насмешки парней.

— Ты, никак, на свое отражение дома дрочишь? — ржет Дэн.

Леха на эти шутки не обижается, мы вообще давно вышли из возраста, когда можно было обижаться. Да и в кругу баскетбольной команды шутки всегда пошлые, черные и грязные, но это уже воспринимается нормой, никто не злится.