Маленькие дикари (др.перевод)

– А из чего получают голубую краску?

– Наверняка не знаю, милый; я сама никогда ее не делала. Знаю только, что можно получить цвет, похожий на голубой, если обмакнуть в две краски, сперва в желтую, потом в черную. Настоящей же голубой краски в лесу нет…

Пока Ян беседовал со старухой, Бидди накрывала на стол. Мальчика тоже пригласили к ужину.

– Вам чего, чая или кофе, Ян? – спросила Бидди, хотя на столе не было и признаков кофе.

– Чая, – поспешил ответить мальчик.

– Хорошо, что ты желаешь чаю, – заметила старая знахарка. – У меня давно уже нет ни одного кофейного зернышка, а чаю сколько хочешь можно достать в лесу… Впрочем, я могу угостить тебя и не одними лесными произведениями.

Старуха направилась к одной из полок, достала оттуда большую запыленную коробку и среди разного мусора отыскала в коробке несколько кусков серовато-желтого сахара.

– Вот! – с торжеством проговорила она, кладя на стол сахар. – Я приберегала его для нашего епископа, который бывает у нас раз в году на Рождество. Но до Рождества еще долго, и неизвестно, что может случиться… Кушай на здоровье! Бидди, дай гостю хлеба.

Девушка разрезала на несколько тоненьких ломтиков небольшую булку. Ян чувствовал сильное смущение. Он понимал, что бабушка Ньювиль в порыве гостеприимства отдавала ему все, что у нее было. Отказаться от ее угощения, пожалуй, означало обидеть ее, но и воспользоваться этим тоже было невозможно. Мальчик для приличия пожевал хлеба и сообщил, что он сыт.

Встав из-за стола голодным, Ян забрал свои растения с надписями и стал прощаться.

– Ну, прощай, мой милый. Приходи ко мне, не стесняйся, – ласково сказала старуха, провожая гостя. – Приноси еще растений, какие найдешь! – крикнула она ему вслед.

Ян вернулся на ферму довольно поздно, когда все давно пообедали.

– Садись, Ян, – с материнской заботливостью сказала миссис Рафтен. – Сейчас я поджарю тебе кусок мяса.

– Благодарю, я уже обедал у бабушки Ньювиль, – ответил голодный мальчик, заметив иронические улыбки на лицах Рафтена и Сэма.

– Ну, какой может быть у нее обед! – простодушно проговорила фермерша. – Садись, садись. Я сейчас…

– Оставь его, жена! Разве не видишь, как он покраснел и еле дышит от переполнения желудка? – проговорил Рафтен и расхохотался.

Ян действительно покраснел и порывисто дышал от овладевшего им негодования. Очевидно, все они знали, чем могла угостить его бедная знахарка. Однако ему стало неприятно такое издевательство над старухой. Как ни заманчива была мысль о куске сочного жаркого и как ни требовал этого его пустой желудок, мальчик все-таки горячо возразил:

– Бабушка Ньювиль приняла меня очень хорошо и отлично накормила, так что я вполне сыт.

– Ну, как хочешь, – проговорила миссис Рафтен, с сомнением покачав головой. – А все-таки, знаешь, скушал бы хоть кусочек мяса…

– Нет, благодарю. Честное слово, я совершенно сыт, – отказался мальчик, еще больше краснея от непривычной лжи.

И, превозмогая голод, Ян принялся за вечернюю работу.

Глава 11 Пленник

Через несколько дней, когда мальчики сидели у своего типи, Ян сказал товарищу:

– Где бы нам раздобыть хорошей березовой коры для посуды?

– В лесу Бернса, – ответил Сэм. – В нашем берез нет.

– Попросим у Бернса?

– Нет, он враждует с отцом и ничего нам не даст. Сами возьмем, без него…

– Но ведь это будет кража, Сэм!

– Вовсе нет. Кому нужна кора со старых берез? Пойдем!

Сэм взял топор, но Ян колебался.

– Это будет нашим первым военным набегом в неприятельскую страну, – настаивал Сэм. – Идем!

В лесу Бернса они нашли толстую березу и стали обдирать с нее кору, но тут увидели высокого мужчину и маленького мальчика, очевидно, услышавших стук топора и спешивших узнать, в чем дело.

– Это старик Бернс! – прошептал Сэм. – Нужно удирать!

Он схватил топор и бросился к изгороди. За ним последовал и товарищ. Бернс послал им вдогонку целый ворох угроз и ругательств, но преследовать их не стал. Сопровождавший Бернса мальчик, поменьше Яна и Сэма, подбежал к изгороди и, в свою очередь, крикнул:

– Ах ты, рыжий вор!.. Погоди, мы еще зададим тебе!.. Попадись только!

– Воины спасли свои скальпы! – воскликнул Сэм, когда голоса врагов стихли.

– Да, все потеряно, кроме чести! – кивнул Ян. – А кто этот мальчик?

– Сынишка Бернса, Гай, – отвечал Сэм. – Дрянной мальчишка и страшный враль.

На другой день мальчики повторили набег, но только они принялись было за работу, как вдруг невдалеке раздался детский голос, старавшийся подражать взрослому:

– Ты опять явился, рыжий вор?.. Убирайся прочь!

– Это Гай! – шепнул Сэм товарищу. – Давай возьмем его в плен.

– И оскальпируем! – прибавил Ян.

И они отправились было на этот голос, но внезапное появление самого Бернса снова заставило их обратиться в позорное бегство. Кору не удалось раздобыть и в последующие дни.

Как-то раз «индейцы» отправились в лес в неурочный час. Подходя к типи, они заметили, что в ближайшем кустарнике кто-то сидит.

– Кто там? – крикнул Ян, бросаясь к кустарнику.

Из кустов выскочил Гай Бернс и со всех ног пустился бежать.

– Враг! – воскликнул Сэм. – Ян, давай, поймаем его и возьмем в плен!

Оба «индейца» припустились за «врагом» и вскоре догнали его.

– Пусти меня, Сэм Рафтен… пусти! – отбивался пленник. – А не то я пожалуюсь отцу, и тебе тогда достанется от него!

Однако в его голосе уже не слышалось прежней самоуверенности.

– Нет, мы теперь тебя не отпустим! – говорил Сэм, крепко держа пленника.

Через минуту пленник был крепко привязан к дереву, а «индейцы» развели костер, закурили «трубку совета» и принялись обсуждать участь пленника, который не переставал голосить на весь лес.

– Брат мой Дятел! – важно обратился Ян к Сэму. – Как приятно слышать завывания этого бледнолицего труса!

– Ты прав, Бобр!

– Для начала оскальпируем его, а потом поджарим на медленном огне… – продолжал Ян.

Завывания «бледнолицего» пленника сделались еще громче.

– Кричи, нечестивый! Дух нашего пламени жаждет твоей крови! – хмыкнул Сэм и принялся точить на камне старый зазубренный нож.