Маленькие лица

Зорар прижала ладонь к щеке Ялнис.

Вместо того чтобы упасть в ее объятия, Ялнис содрогнулась. Зорар тут же оторвала руку и уставилась на Ялнис.

— Что ты хочешь, дорогая моя? — спросила она.

— Я хочу… — Ялнис в смущении засопела. — Хочу, чтобы все было опять так, как до моей встречи с Сейан! — Она взяла руку Зорар и крепко обхватила ее. — Я хотела дочку от Зораргула, но Зораргула нет, и я… — Она замолчала. Она не хотела сделать больно Зорар.

— Ты не готова к новому возлюбленному, — произнесла Зорар. — Я прекрасно понимаю.

Зорар посмотрела на оголенный живот Ялнис, на одно смущенное и три наглых маленьких личика, на шрам, оставшийся после убийства Зораргула.

— Так не должно было быть, — произнесла Зорар.

Ялнис дотронулась до шрама, где зубчатые останки Зораргула царапали ее кожу изнутри.

— Может…

— Нет! — резко возразила Зорар.

Ялнис разочарованно опустила кружевную вставку.

— Сейан убила наши воспоминания, — сказала Зорар. — Разве ты можешь отправить в мир дочь, которая будет иметь опыт только одного родителя?

Зорар была добра, она не стала говорить, что этим одним родителем будет молодая и недостаточно опытная Ялнис. Глаза Ялнис снова наполнились слезами. Она попыталась сдержаться, но ничего не получилось. Она противилась признать, что Зорар права. Зорар зрелая, она занимает определенное положение, у нее за плечами несколько длинных, далеких путешествий. Ее воспоминания — незаменимый дар, который можно было передать дочери через Зораргула. Сам по себе пакетик спермы не может передать эти воспоминания, этот опыт.

— Должно пройти время, — промолвила Зорар. — Возможно, мы снова встретимся в каком-нибудь новом тысячелетии.

Ялнис вытерла глаза рукавом.

— Я так злюсь! — воскликнула она. — Как могла Сейан решиться на такое предательство?

— Как ты ее нашла? — спросила Зорар, словно желая переменить тему разговора. — О ней ничего не было слышно… — Она замолчала, задумалась, потом пожала плечами. — По крайней мере шестьдесят или восемьдесят тысяч лет. Я думала, она пропала.

— Ты надеялась на это?

Зорар внимательно посмотрела на нее:

— Разве ты не помнишь?

Ялнис, устыдившись, отвернулась и ответила:

— Не вся память Зораргула перешла ко мне. Я всегда с радостью принимала все его воспоминания. Но не хотела хватать их все сразу, словно ненасытная жадина.

— Сколько тебе сейчас лет? — мягко спросила Зорар, будто желая сменить тему разговора.

— Кораблю одиннадцать тысяч лет, — ответила Ялнис. — В состоянии бодрствования мне двадцать пять.

— Вам, молодым, всегда обязательно нужно все открывать самим, — со вздохом произнесла Зорар. — Ты ни о чем не спрашивала Зораргула, когда позвала к себе Сейан?

Ялнис была потрясена до глубины души и не отрываясь смотрела на Зорар.

— Спрашивать Зораргула о Сейан?

Зорар с таким же успехом могла предложить заняться любовью посреди группы кораблей и оставить при этом купол прозрачным, чтобы все могли заглядывать внутрь. Ялнис никогда и в голову не приходило сообщать спутникам имена других спутников или хотя бы задуматься, поймут ли они ее. У нее оставалось право на личную жизнь, так же как и у ее возлюбленных.

— Молодежь! — нетерпеливо воскликнула Зорар. — Для чего, как ты думаешь, существует память? Неужели это просто игрушка для развлечения?

— Я старалась относиться к воспоминаниям с уважением! — вскричала Ялнис.

Зорар фыркнула в ответ.

Интересно, подумалось Ялнис, буду ли и я когда-нибудь такой уверенной в себе. Ведь Зорар абсолютно не волнует, что думают о ней другие. Ялнис так хотелось быть такой же смелой, такой же отважной и бесстрашной.

— Я, конечно же, спрашивала о ней! — воскликнула она, пытаясь хоть как-то оправдаться. — Не у спутников, а у Шай и Кинли, у Тасмин. Только они были рядом, с ними я и говорила. Все они ответили: «Ага, значит, она нашлась», или: «Это легенда, как тебе повезло встретиться с ней», или: «Передавай ей мой теплый привет».

— У Тасмин с ней дочь, она ни при каких условиях не позволит сказать ничего плохого о Сейан. Думаю, что Сейан никогда не давала ничего Тасмин, чего не хотела бы отдать сама. Кинли вообще даже еще не родилась, когда в последний раз мы слышали о Сейан, а Шай… — Зорар опустила взгляд на руки и медленно, постепенно разжала кулаки. — Шай боится ее.

— Она могла бы предупредить меня.

— Сейан наводит на нее ужас. Она здесь? — Зорар закрыла глаза, так делала и Ялнис, когда хотела получить информацию от органов чувств корабля.

— Нет, — ответила Ялнис, и Зорар почти одновременно промолвила:

— Нет, ее тут нет.

— Она говорила, что будет, но потом передумала. Я очень обиделась, когда она исчезла, не сказав ни слова, а когда я спрашивала, в чем дело, она молчала в ответ.

— Она изменила свое мнение после того, как ты упомянула о Сейан.

Ялнис подумала немного и согласилась:

— Да.

— Ты бы поверила ей, если бы она предупредила тебя?

Ялнис вспомнила, как красиво говорила Сейан, ее прикосновения и неотразимую внешность, свое смущение от одного вида Сейан, она вспомнила, как была возбуждена, поняв, что Сейан ее заметила. Ее передернуло — как же все переменилось!

— Сомневаюсь, — ответила она. — Да, ты права, я бы ей не поверила. Я бы решила, что она просто ревнует.

Зорар утерла слезы Ялнис.

— Что она тебе сделала? — шепотом спросила Ялнис. Зорар глубоко вздохнула и приподняла марлевую кромку рубашки.

У нее было такое же количество спутников, как и в последний раз, когда они виделись, — пятеро. Столько же приняла и сама Ялнис. Ялнис думала, что женщина такого возраста и статуса, как Зорар, могла бы принять еще нескольких спутников. Пятеро спутников считались нормальным для женщины возраста и положения Ялнис.

— Ты видела этот шрам, — продолжала Зорар, проводя рукой по бледной неровной линии, проходившей от грудины до пупка; на фоне ее нежной кожи шрам был почти незаметен. — А я всегда отмахивалась от твоих вопросов.

— Ты говорила, что это случилось, когда ты ступила на поверхность планеты, — ответила Ялнис. — Ты говорила, что на тебя напало хищное растение.

— Да, так оно и было, — спокойно сказала Зорар. — Но шрам не от него.

Она медленно погладила маленькое личико своего расположенного в центре спутника по подбородку. Прямо под пупком Зорар спутник поднял личико, заморгал и оскалился. Он не потягивался, словно угрожая, не исчезал. Ялнис никогда не видела его лица: как и другие, он мало показывался наружу; когда Ялнис и Зорар занимались любовью, она видела только его макушку. Ялнис. всегда считала, что спутники восхитительно скромны, но теперь подумала, не боялись ли они ее.